Совы охотятся ночью - Энтони Горовиц

В эту самую минуту я задала себе вопрос о своих собственных мотивах — и внезапно смутилась. Я приехала в Англию, потому что мне обещали достойную плату. Я взялась за дело с энтузиазмом человека, разгадывающего кроссворд, тогда как с самого начала должна была понимать, что столкнулась с вопиющей несправедливостью. Восемь лет в тюрьме! Пока я дефилировала между Вудбриджем и Лондоном, задавала вопросы и делала пометки в блокноте, он сидел здесь. Что мне следовало делать, так это биться за человеческую жизнь.

Было в Штефане и еще нечто странное. С первого взгляда он напомнил мне кого-то, но пока я не могла понять, кого именно.

Он обвел взглядом разложенную на столе еду:

— Это для меня?

— Да, — сказала я. — Я не знала, что вам нравится.

— Не стоило вообще ничего покупать. Я не голоден. — Штефан отодвинул в сторону гамбургер и открыл банку с колой. Я смотрела, как он отпил глоток. Потом он продолжил: — В письме говорилось, что вы издатель.

— Работала раньше редактором. Вообще-то, я живу на Крите, но познакомилась с Лоуренсом и Полин Трехерн, и они попросили меня приехать в Великобританию.

— Хотите написать обо мне книгу? — Штефан смотрел на меня со спокойной враждебностью.

— Нет, — ответила я.

— Но вы заплатили за это Алану Конвею.

— Не совсем так. Алан сочинил роман, имеющий сюжетное сходство с событиями в «Бранлоу-Холле», но в то время я ничего не знала ни про вас, ни про Фрэнка Пэрриса. Об этом я услышала только из уст Лоуренса. — Я помолчала немного. — Вы встречались с Конвеем?

Штефан молчал какое-то время. Было очевидно, что он мне не доверяет и взвешивает каждое слово.

— Конвей написал мне, когда я еще находился в следственном изоляторе. Но с какой стати мне было с ним встречаться? Помощи он мне не предлагал. У меня других забот хватало.

— Вы читали ту книгу?

Штефан покачал головой:

— В тюремной библиотеке я ее не видел. Хотя здесь много детективов, они тут пользуются спросом.

— Но вы знали о ней?

На этот вопрос Кодреску не ответил.

— Где Сесили? — спросил он. — В своем письме вы сообщили, что она пропала.

Штефан ничего не знал об исчезновении Сесили до тех пор, пока не получил мое письмо. Да и откуда ему было узнать? К газетам доступ в тюрьме, вероятно, ограничен, а по государственным телеканалам про нее, ясное дело, не сообщали. И снова я разозлилась на себя. Я вывалила на парня новости, не думая о последствиях.

Теперь пришел мой черед с осторожностью подбирать слова.

— Нам пока неизвестно, где она. Полицейские ее ищут. У них нет оснований полагать, что Сесили угрожает опасность.

— Зачем вы так говорите? Конечно, она в опасности. Сесили была сильно напугана.

— Откуда вы это знаете? Она навещала вас?

— Нет. Но она прислала письмо.

— Когда?

Вместо ответа он достал из кармана листок бумаги, подержал его немного в руке, потом передал мне. Первое, что бросилось мне в глаза, это дата наверху страницы: 10 июня. Выходит, Сесили написала Штефану за день до своего исчезновения! Письмо было короткое, отпечатанное на принтере. Меня захлестнуло волнение. Новое свидетельство! Улика, которую никто раньше не видел.

— Можно прочесть? — осведомилась я.

— Валяйте. — Он откинулся на спинку стула, продолжая наблюдать за мной.

Я развернула листок и прочитала:

Получается, Сесили и впрямь узнала, кто убийца. И поняла это с самой первой страницы. Я пожалела, что не захватила книгу с собой. Роман открывался сценой, где Эрик и Филлис Чандлер сидят на кухне в Кларенс-Кип. Там упоминалось про итальянское печенье флорентини и ежиху Ухти-Тухти; однако ни то ни другое не имело касательства к убийству Фрэнка Пэрриса. Тут я вспомнила, что у Андреаса, который ждет меня в машине, есть экземпляр книги. Как только выйду на улицу, сразу перечитаю первую главу еще раз.

— Едва получив это письмо, я сразу внес Сесили в список посетителей, — сказал Штефан. — И не мог понять, почему от нее нет вестей. Потом вы написали мне. Вот почему я согласился встретиться с вами.

— Штефан… — Я была полностью выбита из колеи. Мне хотелось задать столько вопросов, но одновременно я боялась обидеть его. Восемь лет в тюрьме! Как он может выглядеть таким спокойным, таким невозмутимым? — Я в самом деле хочу помочь вам, — продолжила я наконец. — Но мне нужно знать: какие именно отношения связывали вас с Сесили Трехерн?

— Это она приняла меня на работу, после того как я освободился из колонии. Ее отец участвовал в той программе по реабилитации молодых преступников. Сесили очень по-доброму относилась ко мне, пока я работал в отеле. А когда меня обвинили в убийстве, была единственной, кто поверил мне.

— Вы сознаете, что это письмо способно все изменить?

— Откровенно говоря, я в этом сомневаюсь.

— Можете отдать его мне, Штефан? Я контактирую с детективом, который занимается поисками Сесили. Он также расследовал убийство Фрэнка Пэрриса.

— Суперинтендант Локк, что ли?

— Старший суперинтендант Локк, да.