Небо после бури - Саба Тахир

Как раз в этот момент солнце в очередной раз выглядывает из-за облаков, освещает поле для тренировок и далекую реку.

– Это знак свыше! – кричит Квин. О, ну конечно, он ни за что не упустит такой драматический момент. – Смотрите, само небо короновало ее!

Моя коса, уложенная «короной» вокруг головы, блестит в солнечных лучах. И я ругаю себя за то, что позволила Лайе привести мои волосы в порядок. Если бы не это, вся эта чушь закончилась бы прямо сейчас.

– Императрица! Императрица!

Скандировать начинают воины-Меченосцы. Этот крик подхватывают главы плебейских кланов. Потом патриции и торговцы.

Книжники и Кочевники молчат.

И правильно делают. Я не могу принять императорскую корону. Мой племянник жив и здоров! Это он – Император, что бы там ни говорил Квин.

– Я не хочу этого, – шепчу я, грозно глядя на Квина. – Черт бы тебя побрал, я не хочу быть ни императрицей, ни регентом. У нас уже есть император.

– Сорокопут. – Квин понижает голос. – Твой долг состоит не только в том, чтобы заботиться о собственном благополучии, о благополучии своего клана или своего племянника. Твой долг – служить Империи. Нам нужна твоя сила. Твой ум.

Меченосцы продолжают вопить во все горло.

– Императрица! Императрица! Императрица!

«Харпер, – мысленно спрашиваю я. – Что мне сейчас делать, во имя всего святого? Что мне сказать?»

Но его больше нет. И вместо него мне отвечает Лайя.

– Ты помнишь пророчество Каина, Элен?

Я открываю рот, чтобы приказать ей называть меня Сорокопутом, но Лайя крепко берет меня за руку и смотрит мне прямо в глаза.

– Помнишь? «Это не один человек. С самого начала их было трое. Кровавый Сорокопут – первая. Лайя из Серры – вторая. А Ловец Душ – последний. Возвращайтесь к началу и там найдите истину». Что для тебя «начало», Сорокопут? Блэклиф. А какие слова были вырезаны на колокольне Блэклифа?

– «Из закаленных в битвах юных поднимется Предреченный, Величайший Император, гроза наших врагов, всесокрушающий предводитель народа».

У меня слегка кружится голова, когда я повторяю эти строки, потому что теперь я понимаю, к чему клонит Лайя. Она тоже сумела выжить в Блэклифе, как и я, хотя и не в качестве воина. Ее тоже можно назвать «закаленной в битвах юной воительницей».

Люди продолжают выкрикивать титул «императрица», не обращая внимания на то, что происходит в нашем шатре.

– «Империя должна быть единой», – шепчу я.

– Я вторая – «гроза врагов», – говорит Лайя. – Элиас был последним – «предводителем». А ты…

– Первая, – слабым голосом лепечу я. Величайший Император. Выходит, Каин все знал. О небо, он же совершенно недвусмысленно намекнул мне на это давным-давно, еще при жизни Маркуса, в первый раз, когда я отыскала его в проклятом горном логове.

«Ты мое творение, Элен Аквилла, – сказал он тогда, – но я только начал. Если ты выживешь, то станешь силой, с которой будут считаться в этом мире».

– Императрица! Императрица!

– Пророки все знали, Элен, – убеждает меня Лайя. – Это твоя судьба. «Империя должна быть единой». Ты можешь все изменить. Сделать жизнь людей лучше. Сделать Империю лучше.

– Но пойдешь ли ты на это? – вмешивается Афия. – Ты готова улучшить положение Кочевников в Империи, Элен Аквилла? А как насчет Книжников? Если ты намереваешься оставить все, как было, на нашу поддержку не рассчитывай.

– Все изменится, – твердо говорю я. Я знаю, что если сейчас дам обещание, мне придется его сдержать. «Империя должна быть единой». – Клянусь.

– Императрица! Императрица! Императрица!

Я не могу больше этого слышать. Это бремя слишком тяжело для меня. Я поднимаю руки. Мне сейчас хочется только одного: чтобы люди замолчали.

– Вы предлагаете мне стать вашей императрицей, – начинаю я, – но сначала вы должны узнать, что в моем сердце. «Отец, – мысленно прошу я. – Где бы ты сейчас ни был, пожалуйста, подскажи мне нужные слова». – В самый темный для Империи час меня поддержал не Меченосец, а девушка-Книжница из Сопротивления. – Я жестом указываю на Лайю. Толпа молчит. – Когда Керис и ее сообщники вознамерились уничтожить наш мир, не Меченосцы встали на их пути, а Кочевники. Действуя поодиночке, мы потерпим поражение. Мы должны объединиться. Но мы можем стать единым целым, только если будем равны. Я отказываюсь править Империей, в которой порабощают Книжников и угнетают Кочевников. Если вы хотите, чтобы все вернулось на круги своя, тогда вам придется выбрать другого правителя.

Это их не устраивает. Я знаю. Потому что это непросто, на это уйдет время, силы и деньги. А им хотелось бы забыть о преступлениях Империи, сохранить свои богатства и высокое положение. Но если я стану их императрицей, это то, что их ждет. Поэтому они заслуживают объяснений.

– Кроме того… – Я бросаю быстрый взгляд на Квина. – Я не собираюсь отказываться от своей семьи. Граждане Империи. – Я пристально смотрю на собравшихся, выхватывая из толпы отдельные лица. – Я не выйду замуж. У меня не будет детей. Потому что, если я взойду на трон, Империя станет для меня мужем и ребенком. Матерью и отцом. Братом и сестрой. Я нарекаю Закариаса Маркуса Ливиуса Аквиллуса Фаррара своим единственным наследником. – Я вытаскиваю кинжал и провожу лезвием по ладони. Багровые капли падают на землю. – Клянусь в этом кровью и плотью.

Над полем висит мертвая тишина. Я смотрю на Квина, ожидая, что сейчас он прикажет стражам увести меня. Вместо этого он бросает на меня загадочный взгляд и прижимает к сердцу кулак.

– Императрица! – ревет он, и солдаты почти сразу подхватывают этот крик. Конечно, им лучше других известно, что между людьми, которые сражались и умирали вместе, возникает новая, особая связь, даже если прежде они были чужими. Отцы и Матери неохотно повторяют мой новый титул.

– Императрица! – выкрикивает Лайя.

– Императрица! – вторит ей Афия. Потом Муса. Кочевники. Книжники.

Молчит только Мама.

Я смотрю на женщину, которая держит на руках Закариаса. Назвав его своим наследником, я обрекла его на жизнь, которая, возможно, будет нежеланна ему. Возможно, он даже возненавидит меня за это.

– В Антиуме ему может угрожать опасность, – размышляю я вслух, не обращая внимания на шум. – Мне еще много лет предстоит трудиться над укреплением Империи. В любом случае, его мать не хотела, чтобы он жил там, среди этих придворных интриг.

– За свою жизнь я воспитала немало мальчишек, Элен Аквилла, – говорит Мама, прижимая к себе Закариаса. – И, по-моему, из них получились неплохие мужчины. Кроме того, человек, которому предстоит править Империей, должен узнать свой народ. Все народы, населяющие ее. Меченосцев, Кочевников и Книжников. – Она многозначительно смотрит на Лайю, и девушка отвечает на мой невысказанный вопрос.