Сочинения. Том 3 - Гален Клавдий

Ни один орган — ни глаз, ни ухо, ни рука, ни нога и ничто другое — не состоит из того, что является его функцией: так, функцией глаза является распознавание цветов — белого, черного, желтого, серого и других, а функцией уха — распознавание звуков — высоких, низких, громких, тихих, нежных и грубых; но ведь это не есть части уха или глаза.

5.3.6. Но ты, конечно же, и сам прекрасно понимаешь, что части глаза — это роговица, увеальная оболочка, хрусталик, стекловидное тело и прочие подобные части, так же как части уха — это кости, хрящи, нервы, перепонки и прочие подобные части.

5.3.7. Поэтому и говоря о душе, не смешивай ее части с функциями. Ведь мысли и представления — это функции, <части же> души, как сам ты учишь в других отрывках, — это слуховая, зрительная, производящая звук и порождающая пневма, а во главе их — руководящее начало, в котором и рождается мысль, как ты говоришь, и в этой части, по твоим словам, прежде всего проявляется красота души или ее безобразие.

5.3.8. Итак, эта пневма обладает двумя частями, элементами и состояниями, полностью друг с другом смешанными: холодом и жаром, а если кто-нибудь захочет назвать их другими именами, по названиям элементов, то воздухом и огнем, кроме того, она получает некую влагу от тел, в которых обитает.

5.3.9. Но я бы удивился, если бы ты назвал их соразмерность здоровьем и красотой руководящего начала. Ведь надлежит, согласно твоему же учению, видеть в соразмерности этих начал проявление здоровья тела, а не здоровья руководящей части души.

5.3.10. Итак, аналогия разрушается, и заявления, основанные на совпадении названий, оказываются ложными, поскольку невозможно доказать, что болезнь или здоровье, красота или уродство формируются в руководящей части души так же, как и во всем теле.

5.3.11. Однако вначале ты обещал провести именно такую аналогию, правильно понимая значение употребляемых тобой слов и стремясь держаться их, но ты не смог следовать этому до конца и провести правильную аналогию между происходящим в душе и в теле.

5.3.12. Итак, еще раз кратко повторю свое рассуждение, чтобы прийти к верному заключению. Хрисипп в первой книге сочинения «О страстях» дает определение болезни, говоря, что болезнь в душе аналогична такому состоянию тела, при котором оно более всего подвержено горячке, поносу и другим подобным расстройствам.

5.3.13. Однако в «Терапевтике» он дает другое определение болезни, причем его нимало не заботит, что он противоречит самому себе; при этом он совершенно не смог разъяснить то, что обещал, а именно то, что болезнь и другие процессы в душе аналогичны тому, что происходит в теле. Кроме того, он смешивает такие понятия, как здоровье души и ее красота.

5.3.14. При этом для тела он четко разделяет эти понятия, считая, что здоровье состоит в соразмерности элементов, а красота — в соразмерности частей.

5.3.15. Это он ясно показал в приведенном ранее рассуждении, где он говорит, что здоровье тела есть соразмерность горячего и холодного, сухого и влажного, которые и являются, очевидно, элементами тел, красота же состоит, по его мнению, не в соразмерности элементов, но в соразмерности частей, то есть пальца с пальцем, всех пальцев с ладонью и запястьем, всех перечисленных частей — с локтем, локтя — с предплечьем, — словом, в соразмерности всех частей друг с другом, как описано в «Каноне» Поликлета[391].

5.3.16. Ведь Поликлет, описав для нас в этом сочинении все соразмерности тела, подкрепил слово делом, создав статую по описанным им же правилам и назвав ее, как и сочинение, Каноном.

5.3.17. И все врачи, и все философы также признают, что красота тела состоит в соразмерности его частей, а здоровье — в соразмерности его элементов, каковы бы они ни были.

5.3.18. Ведь если тела живых существ состоят из частиц и промежутков между ними, как полагал Асклепиад, то здоровье есть их соразмерность; если из атомов, по Эпикуру, или из однородных частиц, по Анаксагору, или из горячего, холодного, сухого и влажного, как полагает Хрисипп и все стоики, и до них Аристотель и Теофраст, и до них еще Платон и Гиппократ, — в любом случае соразмерность этих элементов создает здоровье.

5.3.19. Если же кто-то хочет провести полную аналогию между тем, что в теле, и тем, что в душе, как обещал сделать Хрисипп, то ему следует показать, что вся душа состоит как бы из неких простых элементов и что от соразмерности или несоразмерности их между собой зависят ее здоровье или болезнь, что и сделал Платон.

5.3.20. Хрисипп же не смог показать ни этого сходства, хотя обещал, ни сходства красоты души и красоты тела: вместо этого он смешивает такие понятия, как здоровье души и ее красота.

5.3.21. Хрисипп утверждает, что красота или уродство души определяется параметрами, присущими разуму, но при этом обходит молчанием вопрос о том, чем определяется здоровье или болезнь души; я думаю, что он смешивает одно и другое и не может представить их точно и определенно, то есть так, как это делает Платон во многих сочинениях, в том числе и в «Софисте», где он показывает, что несогласие частей души друг с другом есть болезнь души, а беспорядочные и неумеренные движения ее, то есть действия по стремлению, есть уродство, так же как и согласованность и соразмерность между ее частями есть здоровье, а соразмерность движений — красота.

5.3.22. Ведь как красота тела состоит в соразмерности членов, таким же образом прекрасное действие состоит в соразмерности движений в частях.

5.3.23. Именно в этом смысле говорится, что одни пляшут, упражняются в панкратии, борются и двигаются благообразно и красиво, а другие — безобразно и уродливо. Ведь красота движений видна в соразмерности движений частей, а уродство — в несоразмерности.

5.3.24. Вот как выглядит рассуждение Платона в «Софисте»:

«— До́лжно, однако, назвать два вида зла, относящегося к душе.

— Какие?

— Один — проявляющийся как болезнь в теле, другой — как безобразие.

— Не понял.

— Быть может, ты не считаешь болезнь и разлад одним и тем же?

— И на это не знаю, что мне отвечать.

5.3.25. — Разве разлад — это не раздор, возникающий вследствие какой-либо порчи, — среди того, что сродно по своей природе?

— Да.

— А безобразие — разве это не род несоразмерности, неприглядный во всех отношениях?

— Да, именно это»[392].

5.3.26. Таково учение Платона о болезни и безобразии в целом, каково каждое из них по природе. Затем он учит, как они рождаются в душах; о болезни