Империя в войне. Свидетельства очевидцев - Роман Сергеевич Меркулов

Министерство финансов оказалось готовым объявить о начале выпуска облигаций «Займа Свободы». Одновременно с этим началась масштабная агитационная кампания, участие в которой приняли многие известные деятели культуры. Повторялась история с «Займом Победы» 1916 года – агитационной шумихи было много, но когда начали «подсчитывать цыплят», то оказалось, что фактически собрано меньше половины от заявленной суммы в три миллиарда рублей. Кроме того, к 1 июня, когда были обнародованы эти результаты, значительная часть полученных денег уже «съела» вышедшая из-под всякого контроля инфляция.

Во многом, ответственность за нее несло само Временное правительство, в конечном счете решившие не ограничивать себя выпуском облигаций и запустившее печатный станок на полную мощь. В 1917 году Петроград ввел в оборот семь с половиной миллиардов рублей – ровно на один миллиард больше, чем напечатало царское правительство за все предыдущие военные годы. Это, вместе с остальными факторами, дало свой результат и к концу осени покупательная стоимость рубля опустилась до шести довоенных копеек.

3 апреля. Ленин

После падения «старого режима» в Петроград начали съезжаться политические эмигранты со всех концов света. В. И. Ленин, мало кому известный лидер большевистского крыла Российской социал-демократической рабочей партии, встретил Февральскую революцию в Швейцарии. Ради того, чтобы поскорее попасть в Россию, Ленин и его соратники приняли предложение немецкого военного руководства и в знаменитом «пломбированном вагоне» (т. е. обладавшим правом экстерриториальности) добрались до Швеции, а уже оттуда приехали в Петроград.

Расчет немцев был вполне понятен – они приветствовали любых сторонников мира в России, а Ленин пользовался репутацией не только крайне левого социалиста, но и участника Циммервальдской конференции 1915 года, выдвинувшей лозунг немедленного заключения мира «без аннексий и контрибуций». По тем же причинам британские власти задержали в Канаде Л. Д. Троцкого – еще одного «циммервальдиста», намеревавшегося весной 1917 года добраться до Петрограда. А Ленин рисковать поездкой через Францию или Италию не решился и воспользовался немецкой железной дорогой.

На Финляндском вокзале столицы лидеры Петроградского Совета приветствовали новоприбывшую группу социал-демократов, но энергично взобравшийся на армейский броневик вождь большевиков тут же окатил их ушатом холодной воды. Его короткое, но энергичное выступление сводилось к следующим тезисам: лидеры Петроградского совет дали себя обмануть буржуазном Временному правительству, которое проводит откровенно реакционную внутреннюю и империалистическую внешнюю политики. Надо начинать мирные переговоры, не дожидаясь согласия союзников. Надо устанавливать диктатуру пролетариата, не дожидаясь созыва Учредительного собрания. Российская и мировая буржуазии, несомненно, выступят против таких радикальных перемен, но у народов в руках есть оружие, и они его применят, превратив Мировую империалистическую войну в гражданскую, где с одной стороны выступят угнетенные массы всего мира, а с другой – «жалкая кучка эксплуататоров».

Ленин призвал к гражданской войне в то время, когда даже наиболее радикальные из российских левых считали, что Временное правительство еще не выполнило своей исторической задачи по уничтожению остатков царского абсолютизма, и отсталая крестьянская Россия к социалистической власти попросту не готова.

Вытянувшиеся лица встречавших Ленина стали еще кислее в последующие дни, когда начали приходить известия о средствах, при помощи которых эти социал-демократы перебрались из Швейцарии в Швецию. Разразился громкий скандал и если левая пресса несколько растеряно называла Ленина отставшим от российских реалий утопистом, то остальные газеты почти открыто связывали «ленинцев» с кайзером и его зловещим Генеральным штабом.

Если Ленина это и смутило, то виду он не подал. Разместившись в захваченном большевиками особняке балерины Матильды Кшесинской (бывшей любовницы бывшего императора), он облек свое выступление на броневике в знаменитые «Апрельские тезисы» и за несколько недель подчинил себе все большевистское движение. Спаянная дисциплиной партия охотно пошла за вождем, чьи лозунги напомнили выступления полководца перед битвой. Остальные социал-демократы, все еще занимавшие позицию «революционного оборончества», возмущались «ленинской демагогией» и неизменно одерживали верх в теоретических спорах на страницах газет или в заседаниях исполнительного комитета Петроградского совета, но для широких масс Ленин и его партия постепенно начали ассоциироваться с окончанием войны и заманчивым переходом всей собственности «в руки народа».

Большевистская конференция, проходившая в Петрограде с 24 по 29 апреля приняла «Апрельские тезисы» в качестве теоретической основы для деятельности. Тогда же началось формирование отрядов «рабочей гвардии», вскоре составившей весьма внушительную силу из тысяч вооруженных людей. Всего месяц прошел с приезда Ленина, а лидер большевиков уже мог гордиться своими достижениями. В его руках оказалась немногочисленная, но по-военному организованная партия, получившая неоднозначную, зато широкую известность в России.

18 апреля – 2 мая. Правительственный кризис

Приезд Ленина в Петроград и его «Апрельские тезисы» спровоцировали новый виток полемики вокруг военно-политических целей России в Мировой войне. Хотя большевиков и называли «пораженцами», руководившие Петроградским Советом социалисты-»оборонцы» были вполне согласны с призывом заключить мир «без аннексий и контрибуций». Разница между ними и Лениным заключалась в том, что большевики призывали сделать это немедленно, минуя официальные дипломатические каналы и «морально обанкротившиеся» социал-демократические партии Европы, тогда как большинство среди российских левых рассчитывало на то, что падение царизма и отказ России от «империалистических планов» вызовет цепную реакцию в мире, заставив правительства стран Антанты и Центральных держав сесть за стол переговоров. До того момента, пока это не произошло «оборонцы» считали необходимым продолжать войну с «реакционными кайзеровскими монархиями».

Неудивительно, что с начала марта Петроградский Совет постоянно давил на Временное правительство, требуя от нового министра иностранных дел как можно более ясной декларации, отделявшей бы «захватническую внешнюю политику» павшего царского режима от демократических принципов дипломатии революции. Но возглавлявший Министерство иностранных дел П. Н. Милюков, для которого захват Черноморских проливов, восточных провинций Османской империи, австрийской Галиции и ряда других территорий Центральных держав были «реальной политикой», с нескрываемым презрением относился к «доктринальным глупостям» российских социалистов. В течение нескольких недель ему удавалось отделываться от Петроградского Совета туманными формулировками, но в конце концов он был вынужден подготовить и направить западным союзникам давно уже обещанную ноту.

«Заявление Временного правительства о целях войны» было опубликовано 19 апреля, уже после того, как его текст утвердили все министры, включая и «заложника демократии» А. Ф. Керенского. Союзники с удовлетворением узнали о том, что Россия ни в коем случае не заключит сепаратного мира, однако реакция в Петроградском совете оказалось совсем иной. Из «заявления» можно было понять, что Россия не отказывается ни от обещанных ей Антантой Черноморских проливов, ни от всего остального. Присутствовавшие в Совете большевики насмехались над растерянными социалистами – вот к чему привел их «контроль» над Временным правительством!

Заседания, продолжавшиеся весь день 19 апреля, не привели ни к какому решению: для лидеров Петроградского Совета