Сказания Меекханского пограничья. Восток – Запад - Роберт М. Вегнер

Мысль была логичной и достаточно рассудительной. Объясняла почти все, хотя игнорировала один немаловажный факт. Откуда же, будь он проклят, Григхас знает, что Бендорет Терлех не назначит следующей целью именно его? Или он полагает, что несколько сотен его громил сумеют сдержать городскую стражу, ведомую Праведными при подмоге чародеев? Если Каракатица не продержался в каналах дольше двух дней, то склады падут за несколько часов. Несмотря на немалую коллекцию оружия и укрепления на крышах, Альтсин не дал бы ему больших шансов.

Вывод напрашивался сам.

Лига на самом деле уже не имела главного, верно? Существовала лишь одна причина, из-за которой Григхас мог быть уверен, что Праведные не ударят по нему. Причина, объяснявшая также, отчего граф настолько легко раскусил структуру Лиги и безо всякого усилия ее уничтожает.

Каждого можно купить.

Кисло ухмыльнувшись, вор опорожнил флягу.

Отчаянные люди…

…он смотрит на север. Завтра он покидает эту безымянную высоту, названия которой они так и не узнали, поскольку обитавший здесь народ или был вырезан под корень, или сбежал на юг. Три большие битвы, пять тысяч убитых.

Наконец-то он сломал дух амулен’дрех, синекожих.

Ключом оказались их военные поселения, полные самок, стариков и щенят. Они всегда защищали их так рьяно, что он предпочитал избегать даже малых схваток поблизости. Но он нашел способ использовать это против них. Втягивал амулен’дрех в сражение, а потом посылал во фланг сильный отряд, который атаковал ближайшее село огнем, чарами и железом. Воины в поле всегда чувствовали, когда их самки начинали погибать, ломали строй и направлялись к семьям, забыв о защите. Его конница выкашивала их, как пшеницу.

Перед ним – последнее поселение. Частокол уже уничтожен, ряды странных овальных домов выглядят отсюда детскими игрушками. Разведчики доносят, что осталось несколько десятков самок и щенков. Самки могут стать проблемой, они настолько же высоки, как и их воины, почти семи футов, жилистые, сильные и всегда сражаются, защищая свой молодняк. У них узкие ладони с пальцами, что заканчиваются когтями, и он видел уже, как они разрывают ими человеческие глотки. Еще повезло, что синекожих не поддерживает никакая внешняя Сила. Они прибыли сами по себе и, хотя умеют формировать Силу, не смогли ему сопротивляться.

И все же он потерял тут бо́льшую часть армии и решил, что дальше не станет проливать кровь воинов.

Указывает на поселение Генлесху. Первый из его боевых чародеев расставляет своих людей, присматривается какое-то время к поселению и тянется за Силой. Он чувствует ее и понимает, что Генлесх – исключительно талантливый маг. Когда бы нашлось несколько сотен таких, как он, они могли бы встать против него лицом к лицу. Но такие, как он, рождаются один на десять тысяч, а то и реже.

Он лишь немного поддерживает заклинание чародея собственной мощью, и земля дрожит, когда волны энергии движутся сквозь скорлупу планеты и встречаются под поселением. Раздается сотрясающий небо гул, и огромная щель разрывает землю. Овальные дома проваливаются в нее, словно по приказу, взметывается дым и водяной пар.

Ему кажется, что он слышит далекий крик…

…совершают отчаянные поступки.

Фляга выпала у вора из рук. Снова, посреди белого дня, на миг, короткий, как удар сердца, демон втянул его в мир своих видений. А если бы он в этот момент поднимался по лестнице? Взбирался по веревке? Сражался?

Альтсин взглянул на море: над волнами начинал собираться вечерний туман.

Отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки.

* * *

Они не стали связывать ему рук, хотя он именно этого и ожидал. Только обыскали, забрали оружие и отослали гонца вниз за инструкцией. Через несколько минут пришло повеление привести его к Григхасу.

Внутренности склада производили впечатление. Около пятидесяти столпов – меж которыми пылали корзины с дровами – возносились вверх, словно каменный лес. К тому же – масса факелов, лампад и светильников. Большие врата закрыты изнутри и укреплены прибитыми к ним десятками длинных досок. Когда бы не огонь, в помещении наверняка стояла бы темень. Конечно, все дело могло оказаться в том, что Григхас боялся темноты. Некто, кого все столь любят, должен опасаться любой тени.

Альтсин смотрел и просчитывал ситуацию. Люди анвалара прохаживались, играли в кости либо дремали на примитивных, сбитых из досок нарах. У всех под рукою находилось оружие, и было их под сотню. То есть он не ошибался, поглядывая на крыши, – большинство громил Григхаса сидели внутри складов, наверняка ожидая нападения. Всякий, кто осмелится атаковать, через пару-тройку минут будет иметь дело с группой не в несколько десятков, но в несколько сотен бандитов. Если напавшие плохо просчитают свои силы, то из охотников они превратятся в дичь.

Главарь Лиги застал его врасплох. Вор не видел его никогда в жизни, но где-то в глубине души он представлял анвалара вспотевшей толстой свиньей, которая лежит в сухой норе на кипе бархата, обгрызая телячью лопатку. Но человек, пред которым он предстал, был худым и жилистым, с лицом странствующего монаха, того, кто постоянно недоедает и спит на голом полу. И обладал исключительно пронзительным взглядом.

Григхас сидел на криво сбитом стуле, поставленном под одним из центральных столпов. Вокруг горело несколько корзин с дровами, и свет их придавал лицу мужчины без малого аскетический вид.

– Говорят, ты крался по крышам, – отозвался он чуть хриплым голосом.

– Твои люди так сказали? – Альтсин дотронулся ладонью до багряного плаща. – И зачем бы мне тогда, по-твоему, одеваться во что-то эдакое?

– И зачем?

– Чтобы они издалека видели, как я приближаюсь, и чтобы никто не запаниковал и не выстрелил.

Анвалар указал на два лежащих сбоку кинжала.

– А это?

– Это? Семейная реликвия. Подумал, что уж если я стану красться, – он подчеркнул последнее слово иронической усмешкой, – то по крайней мере возьму их с собой. Твои парни были бы разочарованы, не найди они ничего на мне, верно?

– Давай-ка я догадаюсь. Ты пришел, чтобы принять мое предложение?

– Нет. Я пришел сделать тебе собственное.

Они разговаривали наедине. Вокруг на расстоянии в добрых тридцать футов не было никого, а гомон сотни людей и шум воды в каналах прекрасно предохраняли их от подслушивания, но Альтсин ни на миг не верил, что Григхас остался без охраны. Легкая щекотка меж лопатками была настолько же красноречивой, как и сотня храмовых колоколов. Где-то поблизости находился колдун, может, даже несколько, следящие за безопасностью своего владыки. Кроме того, имей этот высушенный сукин кот привычку вести треп в четыре глаза с каждой подозрительной особой, какую бы к нему приводили, он не прожил бы анваларом и нескольких месяцев.