Прощание с Византией - Алексей Величко

Однако этот факт вовсе не предполагает наличия «классовой» составляющей в начинающейся Гражданской войне. Хотя замечательно демонстрирует то, что носители традиционных идей – рядовые византийцы, стояли за легитимного царя. Напротив, представители аристократии, ведомые западными идеями, были готовы признать императором «лучшего», к которым, безусловно, относился великий доместик Иоанн Кантакузен. Примечательно, что сам Кантакузен не разделял в полной мере мыслей и желаний своих сторонников и постоянно пытался найти компромиссный вариант, из чего, впрочем, ничего не вышло[780].

Иногда говорят, что за Иоанна V Палеолога стояла «национальная» партия, но при Анне Савойской было множество латинян, как, впрочем, и в армии Кантакузена. К этой ситуации, как нигде лучше, подходят слова, сказанные одним автором по другому поводу: «Нужно идти с крайними предосторожностями, постоянно рискуя попасть в непроходимые дебри, чтобы хоть до некоторой степени ориентироваться в этом запутанном деле».

Особенно острая борьба развернулась за «жемчужину Византийской империи» – Фессалоники, правителем которой был ставленник Кантакузена Синадин. Там сложилась довольно специфичная система управления. Зилоты, которых активно поддерживало сельское население и моряки, потребовали закрепить за ними право на участие в управлении Фессалониками. В результате в городе были введены две должности архонтов. Одну из них занимал Михаил Палеолог, глава зилотов, вторую – сын Алексея Апокавка Иоанн, представлявший Византийское правительство. Каждый из архонтов имел собственный совет и обладал правом созыва народного собрания. Все же, как считается, в действительности бульшими полномочиями по факту владел Михаил Палеолог.

Изначально фессалоникийские зилоты заняли сторону Анны Савойской и Апокавка, и для этого были свои причины. Вопервых, им совершенно не нравилась тенденция централизации государственного управления, идеологом которого выступал Кантакузен. Вовторых, зилоты, равно как и монахи Студийского монастыря, всегда испытывали симпатии к Римской кафедре. Палеологи, неоднократно пытавшиеся заключить унию с папой, были им гораздо ближе Кантакузена, стоявшего на строго ортодоксальных позициях. Наконец, втретьих, им весьма нравились сербы, с которыми зилоты связывали реализацию своих надежд на автономию города. И, как мы увидим, неоднократно зилоты Фессалоник будут пытаться сдать город Стефану IV Душану (1331—1355). Данные обстоятельства многократно увеличивали тяжесть проблем, стоявших перед Иоанном VI Кантакузеном[781].

Потеряв с начала войны почти все владения во Фракии (в его руках оставался только Дидимотих), Кантакузен решил непременно занять Фессалоники, сделав этот город базой для последующих операций в Македонии. Весной 1342 г. он отправился в поход, а ему наперерез уже двигался с флотом Алексей Апокавк, что значительно затрудняло положение кантакузенцев. Кроме того, Иоанн несколько запоздал с началом похода – пока он двигался, фессалоникийцы подняли восстание, перебили его сторонников в городе, да и местное сельское население выступило им на поддержку. В результате осада Фессалоник, организованная Кантакузеном, провалилась. Спасаясь, он обратился за помощью к королю Стефану IV Душану и с остатками войска летом 1342 г. ретировался в Сербию. Одновременно с этим Кантакузен попросил солдат у эмира Айдина Умурбея (1334—1348)[782].

Ситуация была из рук вон плохой: собственные солдаты едва не устроили мятеж, денег не было, местность оказалась малознакомой. В этот момент Кантакузена выручил некий Ливерий, знатный серб, знакомый с ним ранее и состоявший с Иоанном в дружбе. Именно он обеспечил войско всем необходимым, написал поручительные письма своему королю и сам же сопроводил Кантакузена к нему. В ответ, в виде благодарности, доместик обещал женить своего сына Мануила (1326—1380), будущего деспота Мореи, на дочери Ливерия.

В Приштине, где находился Стефан IV Душан, Иоанна встречали с императорскими почестями и даже обещали помощь, но на весьма жестких условиях. Сербский король потребовал уступки практически всей Македонии, и лишь после длительных уговоров Душан согласился на то, чтобы в виде платы за военную помощь Кантакузен признал за ним права на уже завоеванные византийские города[783].

Более 10 месяцев пробыл Кантакузен в гостях у сербов. Это было далекое от спокойствия время, поскольку патриарх и Апокавк регулярно слали письма Сербскому королю, предлагая различные преференции в случае пленения Кантакузена и препровождения его в Константинополь. Душану было сделано предложение выдать его дочь Марию за Иоанна V Палеолога и многие территории из числа близ прилегающих провинций Византии. По счастью для Кантакузена, серб оставался глух к этим предложениям. Тогда было сделано несколько попыток тайно умертвить Иоанна, но и здесь счастье было на его стороне[784].

Наконец, собрав силы и получив поддержку со стороны Душана, Кантакузен летом 1343 г. начал новый поход на Фессалоники. Первоначально все шло неплохо: аристократы Фессалии во главе с двоюродным братом императора Иоанном Ангелом явились в лагерь Кантакузена и принесли клятвы верности. Полководец назначил Ангела правителем этой области, сохранив за ним и управление Эпиром. В ходе военных действий Кантакузен захватил несколько важных городов – Веррию, Соск, Петру, Старидол, Платамон, Сервию и другие. Но, как и в прошлом году, Фессалоники ему опять не дались – зилоты настолько удачно организовали оборону города, что все атаки войск Кантакузена успеха не имели[785].

Эта неудача едва не стала фатальной для Иоанна. Сербский король был взбешен тем, что армия Кантакузена захватила город Веррию, на который претендовал он сам. Его недовольство активно поощряла Венеция, с которой Стефан IV состоял в дружеских отношениях. Венецианцы настоятельно рекомендовали ему завязать мирные отношения с Константинополем, где республиканцам уже был обещан новый торговый договор и большие льготы. Флот Алексея Апокавка с сильным турецким отрядом в это время совершил рейд к Фессалоникам, помешав их захвату, и попутно разорил и Веррию.

Теперь положение Кантакузена стало попросту отчаянным. Выручил его все тот же Умурбей, зимой 1342—1343 гг. с сильным войском высадившийся в устье реки Марица. Затем он поднялся вверх по течению и отбросил болгар от Дидимотиха, где находилась семья самого Кантакузена. Правда, не вытерпев зимних холодов, турок вскоре ушел на родину, но осенью 1343 г. вновь вернулся на 300 судах на помощь Кантакузену, располагавшемуся в Южной Македонии. Вместе они вновь отправились к Фессалоникам. Обеспечивать защиту Веррии доверили сыну императора Мануилу Кантакузену с частью войска.