Катынь. Ложь, ставшая историей - Иван Чигирин

Итак, с августа 1941 года началось формирование польской армии на территории СССР. Правда, ничего путного из этого не вышло. Читая записи бесед генерала Андерса и польского посла Кота со Сталиным, создаётся ощущение, что ни поляки не рвутся в бой, ни Сталин в них особо не нуждается.

Странное впечатление производят эти беседы. С польским послом Сталин встречался 14 ноября 1941 года, в самый разгар битвы за Москву. С генералом Андерсом — 18 марта 1943 года, когда шли бои за Ржев и Вязьму. На обеих встречах они уныло пережёвывали численность польской армии. В ноябре речь шла о 30 тысячах бойцах, в марте — о 40 тысячах. Поляки всё время хотели больше — а Сталин терпеливо объяснял, что снабжают в первую очередь действующую армию, а прочие — как получится. Намекая тем самым, что солдат кормят и вооружают для того, чтобы они воевали, а не чтобы околачивались в тылу.

Из протокола встречи 14 ноября 1941 г.

«Тов. Сталин спрашивает посла, когда и где польские части думают действовать с русскими войсками против немцев?…Кот отвечает, что ответ на этот вопрос может дать Сикорский по приезде в СССР. Он, посол, может только заявить, что польская армия намерена драться с немцами и создать братство по оружию с Красной Армией.

Тов. Сталин замечает, что чехи собрали в СССР один батальон и просят бросить их в бой, но мы их не пускаем, т. к. батальон — это слишком маленькая единица».

Интересно, господин посол намёк понял? У него ведь не маленькая единица?

«Посол отвечает, что поляки хотят оказать Советскому Союзу не символическую, а реальную поддержку. Они хотят иметь армию, которая под верховным советским командованием сражалась бы с немцами».

Выходит, понял и даёт понять, что в бой его орлы идти не намерены — по крайней мере до тех пор, пока их не станет «армия». Размеры её примерно указаны: посол заявляет, что в СССР есть 150 тысяч хороших бойцов и, кроме того, много тех, кто годен для военной службы.

Однако Сталин не спешит вооружать польскую армию. И как в воду глядел: на второй встрече тональность изменилась. Оная армия, оказывается, не намерена драться в СССР, она хочет воевать на стороне… Англии. Ну никакого у людей самолюбия! Впрочем, это их личное дело — а вот то, что СССР потратил деньги всего на 40 тысяч будущих британских солдат, а не на 150 тысяч — так это, считай, повезло. И без того Советский Союз нёс на себе основную тяжесть войны — так нам ещё не хватало на свои деньги британскую армию снаряжать.

Но и Сталин поляков не очень-то удерживает. Причина понятна: польская армия нужна ему в Польше, а до Польши ещё месить и месить огненные дороги войны. Слишком дорогое удовольствие — кормить до того времени несколько десятков тысяч здоровенных мужиков весьма сомнительной боеспособности.

«— Мы хотим первыми вступить в Польшу; — заявляет Андерс.

— Мы вам это предоставим, — отвечает тов. Сталин».

…В реальности в Польшу действительно вступила польская армия. Но другая, и вспоминать об этом сегодня неполиткорректно…

…Была у этой истории, впрочем, и вторая сторона. Тем же летом 1941 года польский генеральный штаб разрабатывал военные планы, где говорилось, что как только Красная Армия дойдёт до территорий Западной Украины и Западной Белоруссии, польская армия должна повернуть штыки в обратную сторону и сделать линией сопротивления советско-польскую границу 1939 года. Учитывая хорошие позиции НКВД в британской разведке, едва ли этот план был неизвестен Сталину.

Армия Андерса изначально формировалась не для помощи СССР. Уже 28 августа 1941 года Сикорский направляет послу в Москве Коту инструкцию, в которой даётся задание: подготовить план вывода польской армии из СССР на Ближний Восток, в Индию или Афганистан. А в инструкции генералу Андерсу от 1 сентября прямо говорится о том, что нежелательно использовать польские войска на советско-германском фронте[129]. Учитывая хорошие позиции НКВД в британской разведке… да, вот именно!

Правда, весной 1942 года, когда шансы гитлеровской Германии на победу значительно уменьшились, Сикорский попытался было часть армии Андерса оставить в СССР. Расчёт тут был предельно простой. С кем бы ни вступила польская армия в Польшу — с русскими, англичанами, американцами — она должна была создать базу для того, чтобы власть в Варшаве досталась именно правительству Сикорского, и никакому другому[130]. Впрочем, паны в очередной раз перехитрили сами себя…

…Несмотря на все заключённые договоры, отношение пленных поляков к СССР мало изменилось.

Из спецсообщения о настроениях содержащихся в лагерях НКВД бывших польских граждан. 30 августа 1941 г.

«По сообщению оперативно-чекистских отделов исправительно-трудовых лагерей НКВД, содержащиеся в лагерях быв. польские граждане в большинстве своём с одобрением высказываются о военном соглашении между СССР и Польским правительством, выражают готовность совместно с Красной Армией бороться против фашистской Германии…

…Наряду с положительными высказываниями значительное количество поляков враждебно встретило соглашение между СССР и Польским правительством и распространяет среди заключённых провокационные слухи и пораженческие настроения.

Антисоветски настроенная часть польского контингента призывает поляков и украинцев после освобождения из лагерей дезертировать и переходить на сторону фашистской Германии…

…Богуш С. А., быв. офицер польской армии, желая опорочить подписанное соглашение, пытался убеждать заключенных, что:

„Договор Польши с СССР есть не что иное, как хитрый манёвр со стороны видных польских патриотов, может быть даже подсказанный немцами. Я уверен, что спустя короткое время после организации польской армии и концентрации её на территории СССР под советским командованием, она повернёт оружие против Красной Армии и пойдёт защищать интересы капитализма“.

Говоря о настроениях заключённых поляков в связи с подписанием соглашения, тот же Богуш заявил:

„Мне известны немногие поляки, которые не захотят перейти к немцам, подавляющее же большинство будет бороться не против Германии, а против СССР“.

…Гостковский К. Г, поляк, быв. офицер запаса польской армии, осуждён за попытку нелегального перехода госграницы, говорил:

„Я скоро освобожусь в связи с амнистией и тогда отомщу за всё прошлое и настоящее; я всю Россию с удовольствием бы кормил одной селёдкой, да и то только головами и не давал бы капли воды, до тех пор, пока не вымерли бы все. Вот теперь, когда Советский Союз терпит большие поражения, он вынужден заключить позорный договор с бывшим врагом его — правительством Польши, возглавляемым генералом Сикорским, который диктует Советскому Союзу и напоминает ему 1795 и 1939 годы. Пусть не думает Советский Союз, что поляки дешёвой ценой прольют кровь; если мы пойдём на войну против Германии, то у нас в той войне будет две цели: разбить Германию и в случае надобности повернуть штыки на СССР“.