Сектант - Константин Костинов

– Нет, почему вы вообще помогаете мне?

– Я всего лишь старый еврей, который хочет жить в спокойном городе. Если вдруг люди, создающие в спокойном и тихом городе лишний шум, исчезнут без лишнего шума, в этом городе многие скажут спасибо тому, кто сделает порядок. Поэтому, Сергей Аркадьевич, слушайте старого Менахема… Или тех, кто придет от него… Вы меня понимаете…

– Да.

– Вот ваша курточка. Как на вас шита.

* * *

Старик-портной, несмотря на то что он помогает, Сергею не нравился, и, выйдя из мастерской, Вышинский вздохнул с явным облегчением.

Тихий город, тихий город… Скажем так: город без лишней активности милиции и спецслужб, мешающей вести свой маленький бизнес.

Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы сообразить, чем, кроме портняжного ремесла, зарабатывает своим внукам на хлеб с икоркой старый еврей.

Наркотики.

Скорее всего, кокаин. Та самая белая фея, которую используют местные проститутки и продают мальчишки с лотков. Мальчишки, хозяин которых в ресторане о чем-то активно общался с гражданином Шумахером. Который иногда встречает неких курьеров, приносящих ему нечто ценное под видом пакетов с тканью. Старик портной плотно завязан на наркоторговлю.

Сергею вспомнилось собственное рассуждение о трех путях, которыми идут люди: путь Кати, путь профессора Крещенского и путь капитана Ждана.

Да, теперь определился четвертый путь. Путь портного Шумахера.

Такие, как он, а их здесь немало, есть и взяточник Иван Абрамович, и гопники-хулиганы вроде Лехи, вожака Общества городской шпаны, и те же братья Потаповичи. Люди, которых не заботят ни светлое прошлое, ни светлое будущее. Люди, чей девиз: «Лишь бы мне было хорошо, а другие пусть заботятся о себе сами». Люди, которые не собираются делать ничего для блага людей, общества, государства, которые считают, что никому ничего не должны, но очень хорошо помнят, что должны им.

Четвертый путь. Путь паразитов.

Почему-то думать об этом было неприятно.

Сергей замотал головой, отгоняя ненужные мысли.

* * *

На Сергея надвигались бандиты. Двое, те, что приходили ночью. Отравленные газами, кожа покрыта отвратительными струпьями и слизью, волосы выпадают клоками… Бандиты, хрипя, протискивались в двери комнаты. Сергей слепо шарил по столешнице, пытаясь найти револьвер.

– Сергее-ей… – прорезалось в хрипе, – Сергее-ей…

Руки тянулись к лицу…

Сергей подскочил на кровати, наган прыгнул в руку, ствол метнулся к черному силуэту в дверном проеме… «Зомби!» – мелькнула заполошная мысль. Еле удержал палец на спусковом крючке.

Дверь захлопнулась, из-за нее послышался голос Кирилла:

– Сергей Аркадьевич, это я.

Сердце ударилось о ребра. По спине пробежала струйка горячего пота. Сергей осторожно положил наган на стол, отцепил от него подрагивающие пальцы.

Сергей, ты что-нибудь сделай со своими снами. А то рано или поздно кого-нибудь застрелишь.

– Сергей Аркадьевич…

– Да иду, иду.

Он выглянул в коридор:

– Что случилось?

– Там к вам… девушка приехала.

Девушка? Катя?

Почему именно Катя Сергей не смог бы объяснить, просто возникло такое чувство.

– Кирилл, – вспомнил он, – как прошла ночь?

Сегодня дежурил Кирилл.

– Да, – пожал тот плечами, – спокойно прошла.

– Вот что, Кирилл. Иди поспи. Спасибо тебе.

– Да за что спасибо-то? Чай, не чужое, свое стерегу…

Сергей, уже не слушая его, выскочил на крыльцо.

– Привет!

Посреди двора у мотоцикла стояла улыбающаяся…

Зоя.

– Привет! – Сергей не почувствовал ни капли сожаления от того, что это была не Катя. Рядом с Зоей вообще сложно о чем-то жалеть.

– С праздником тебя!

– С каким это?

Что там сегодня за день? Второе августа?

– День ВДВ? – ляпнул Сергей и прикусил язык.

Откуда в СССР ВДВ? Или уже есть? Он не очень бы удивился, если бы воздушный десант здесь уже существовал…

– День Водава? – подняла брови Зоя. – Кто это?

– Это… – спалился…

– А, я поняла, это ваши сектантские штучки?

– Да!

– А у всех православных сегодня Ильин день!

– Все православные купаются в фонтанах?

– Наоборот, после Ильина дня купаться нельзя. Ты со своей сектой простых вещей не знаешь. Вообще, я пришла посмотреть на твои владения. Показывай!

Вот как ей откажешь?

* * *

Водя Зою по мастерской, Сергей чувствовал себя владельцем колдовского замка. Настолько девушку восхищало все, что она видела. Такой радости от созерцания химического производства от современной девушки добиться было бы невозможно. Зоя рассмотрела и потрогала все: и бутыли с бензолом (открывать не стала), и вытяжки, и холодильник, и баки. Откупорила последнюю емкость с чернилами, понюхала, смешно шевеля носом.

Когда же Зоя увидела приспособления для изготовления шариков для ручек, ее восторгу и вовсе не было предела.

– Ух ты… А что это? – Девушка покачала вверх-вниз рукоятку пуансона.

Сергей начал объяснять назначение инструмента, потом пришлось говорить о том, для чего нужны все эти устройства, ну и, понятное дело, без рассказа о попытках изобретения шариковой ручки не обошлось.

– Не зря ты мне сразу понравился. – Зоя прижалась к Сергею и погладила его по груди. – И деловой человек, и не трус, и изобретатель…

– Ну, изобретатель… Еще ничего толкового не придумал…

– Придумаешь, я в тебя верю…

Они вышли на крыльцо. Зоя обняла Сергея за плечи, прижалась к нему и неожиданно сказала:

– Сергей, я приехала попрощаться.

Сергей еле удержался, чтобы не переспросить. Зоя не любит глупых вопросов.

– Далеко уезжаешь?

– В Париж.

Вот так запросто.

– А денег у тебя хватит? – Сергей подумал, что у него самого наличности не много и спонсировать Зою он не сможет.

– Хватит. Я уже давно хотела, оформляла документы… Так что деньги у меня есть.

– Надолго?

Вроде и расстались с ней, а все равно сердце щемит…

– Посмотрю. – Зоя тряхнула волосами. – Погуляю по бульварам, по набережным, поживу в мансардах на Монмартре… Ты жалеешь?

– Немного. Ты хорошая… Друг.