Вечная жизнь Смерти - Лю Цысинь

Чэн Синь с Цао Бинем вошли в коридор-трубу. Здесь царила невесомость, и люди передвигались, держась за поручни, скользящие по тросу. Сюда из всех лифтов стекались пассажиры, покидающие космоград, и по трубе струились нескончаемые людские потоки. На округлых стенах светились инфоокна, передававшие в основном новости и рекламу. Но окон было немного, и располагались они в строгом порядке; тут не было хаотического переизбытка виртуальных дисплеев, характерного для предыдущей эры.

Чэн Синь давно уже пришла к выводу, что ошеломительный гиперинформационный век, по-видимому, пришел к концу. Здесь информацию выдавали дозированно и целенаправленно. Неужели это результат изменений, произошедших в политической и экономической системе Мира Убежищ?

* * *

Когда Чэн Синь вышла из коридора, ее ожидало поразительное зрелище: хоровод звезд в вышине, летящих так быстро, что у нее закружилась голова. Зрелище просто невероятное! Они с Цао Бинем стояли посреди круглой площади диаметром восемь километров – «вершины» космограда. Здесь располагался городской космопорт, и на летном поле возвышалось множество кораблей. Большинство из них имели ту же форму, что и шестьдесят лет назад, хотя в общем отличались меньшими размерами. Многие были не больше старинного автомобиля. Она обратила внимание, что пламя их двигателей при взлете пылало не так ярко, как полвека назад, насколько ей помнилось. Темно-синее свечение больше не слепило глаза. Должно быть, эти миниатюрные термоядерные двигатели обладали большей эффективностью.

В глаза Чэн Синь бросилась красная светящаяся окружность радиусом около ста метров, очерченная вокруг выхода. Она тут же сообразила, что это означает: космоград вращался, и за пределами окружности центробежная сила становилась значительной. Корабли, припаркованные за линией, нужно было ставить на якорь, а пешеходам приходилось носить обувь на магнитной подошве, иначе их выбросило бы с космодрома.

Здесь было очень холодно. Только когда поблизости взлетал корабль, жар от его двигателя приносил краткое ощущение тепла. Чэн Синь поежилась – не столько от холода, сколько от сознания того, что она в открытом космосе. Но ее окружала настоящая атмосфера, с нормальным давлением; она ощущала порывы морозного ветра. Похоже, технология удержания воздуха в частично открытом помещении продвинулась дальше: теперь стало возможным сохранять атмосферу в полностью открытом пространстве.

Цао Бинь заметил ее потрясение и пояснил:

– На сегодняшний день мы можем поддерживать атмосферу только до высоты в десять метров. – Он пробыл в этом мире немногим дольше, чем Чэн Синь, но его уже не удивляли новые достижения науки и техники, которые ей казались волшебством. Ему хотелось показать своей спутнице нечто гораздо более впечатляющее.

На фоне кружащихся звезд глазам Чэн Синь предстал Мир Космических Убежищ.

Отсюда открывался вид на большинство космоградов, расположенных за Юпитером. Чэн Синь увидела двадцать два города, включая и тот, на котором стояла сама; там было еще четыре, не видимых за Азией I. Все двадцать шесть городов (на шесть больше, чем собирались построить), прячущихся в тени планеты-гиганта, расположились четырьмя нестройными рядами. Это зрелище напомнило Чэн Синь о космическом эксперименте шестидесятилетней давности. С одного боку Азии I находились Северная Америка I и Океания I, с другого – Азия III. Всего пятьдесят километров отделяли Азию I от соседей с каждой стороны. Какие же они огромные! Чэн Синь почти физически ощущала их исполинские масштабы. Следующий ряд космоградов располагался на удалении в 150 км, и визуально оценить их размеры было трудно. Самые дальние убежища находились в тысяче километров отсюда и выглядели совсем игрушечными.

Это зрелище напомнило Чэн Синь стайку крошечных рыбок, хоронящихся за большим камнем, чтобы не унесло течением.

Северная Америка I, ближайшая соседка Азии I, представляла собой идеальную сферу. Она и цилиндрическая Азия I олицетворяли две крайности в дизайне космоградов. Большинство убежищ имели форму мяча для регби, хотя соотношение большой и малой осей у каждого было свое. Еще несколько космоградов отличались необычностью формы, например, колесо со спицами, веретено и прочее.

За тремя другими газовыми гигантами располагались еще три кластера убежищ общим счетом тридцать восемь: двадцать шесть за Сатурном, четыре за Ураном и восемь за Нептуном. Эти города находились в более безопасном месте, зато и окружающее их пространство было намного безотраднее, чем в окрестностях Юпитера.

Внезапно около одного из городов возникло голубое свечение – как будто в космосе вспыхнуло маленькое голубое солнце. По космодрому побежали длинные тени. Цао Бинь объяснил: маневровые двигатели города включились, чтобы произвести коррекцию его положения. Космограды обращались вокруг Солнца параллельно Юпитеру, непосредственно за его орбитой. Под действием тяготения убежища постепенно приближались к гигантской планете, поэтому приходилось все время подправлять их позицию с помощью двигателей. На такую операцию уходила уйма энергии. Ранее предлагалось превратить космограды в спутники Юпитера и сменить орбиту только после сигнала тревоги. Но поскольку система оповещения об атаке «темного леса» находилась в стадии совершенствования и в ее надежности еще предстояло убедиться, рисковать никто не хотел.

– Надо же, тебе повезло! Сейчас увидишь то, что случается только раз в три дня. – Цао Бинь указал куда-то в пространство. Чэн Синь увидела в отдалении маленькую, но понемногу увеличивающуюся белую точку. Вскоре точка выросла до шара размером с мячик для пинг-понга.

– Европа?

– Точно. Мы сейчас очень близки к ее орбите. Упрись ногами покрепче и постарайся не испугаться.

Интересно, что имеет в виду Цао Бинь? Чэн Синь всегда думала, что небесные тела движутся очень медленно, почти незаметно для глаза – во всяком случае, так это выглядит при наблюдении с Земли. Но тут она вспомнила, что космоград – не спутник Юпитера, он остается неподвижным относительно планеты. А Европа – спутник, причем движущийся очень быстро. Чэн Синь припомнила: скорость Европы – около четырнадцати километров в секунду. Если космический город находится близко к ее орбите, то…

Белый шар вырастал на глазах – так стремительно, что это выглядело неправдоподобно. Вскоре Европа превратилась из мячика для пинг-понга в огромную планету, заняв собой бо́льшую часть неба. Ощущения верха и низа мгновенно поменялись местами, так что Чэн Синь казалось, будто Азия I падает на этот белый мир. А затем луна диаметром три тысячи километров закрыла все небо. Космоград летел над ледяными океанами Европы, и Чэн Синь ясно видела множество полос-трещин, перекрещивающихся на замерзшей поверхности, словно линии на ладони. Воздух, потревоженный прохождением Европы, завихрился маленьким смерчем. Чэн Синь почувствовала, как ее тянет невидимая сила; если бы не магнитная обувь, девушку наверняка оторвало бы от «земли». Все, что не было закреплено, взвилось в воздух; тросы, удерживающие корабли, выгнулись дугой. «Земля» под ногами содрогнулась с глухим угрожающим скрежетом – так гигантский корпус космограда отреагировал на быстро меняющееся гравитационное поле Европы. Прохождение луны заняло три минуты, в течение которых она переместилась на другую сторону города и начала быстро уменьшаться. Небо осветили восемь огненных шаров – это восемь убежищ в первых двух рядах включили двигатели, чтобы скорректировать свою позицию.