Философия достоинства, свободы и прав человека - Александр Геннадьевич Мучник

украинских подданных Габсбургской империи по отношению к российскому народу. Ярким проявлением таковой стало политическое заявление украинцев Дунайской монархии, принятое накануне Первой мировой войны: «Во имя будущего украинского народа по обе стороны границы в случае войны между Австрией и Россией вся украинская община единодушно и решительно встанет на сторону Австрии против Российской империи как величайшего врага Украины». Думается, что сей пассаж, как никакой иной, отражает подлинную суть отношения представителей украинской партии этнической нетерпимости — подданных Австро-Венгерской империи — ко всем подданным Российской империи. И это при всём том, что на момент вступления в Первую мировую войну армия Габсбургской империи состояла на 25 % из австрийцев, на 23 % — из венгров, на 17 % — из чехословаков, на 11 % — из сербов, хорватов и словенцев, на 8 % — из поляков, на 8 % — из украинцев, на 7 % — из румын и на 1 % — из итальянцев. Однако, кажется, что по концентрации ненависти к русскому народу украинцы Австро-Венгерской империи не знали себе равных. Создается впечатление, что по странной аберрации чувств все то этническое унижение, которое они претерпевали на территории Дунайской монархии трансформировалось в ненависть к населению Российской империи, что в конечном итоге и прорвалось наружу в самой бесчеловечной форме в процессе их участия во Второй мировой войне на стороне гитлеровской Германии.

Наряду с приведенным, необходимо также упомянуть жесточайшую войну, которую объявило правительство Габсбургской империи тем своим подданным-русинам («москвофилам»), которые были заподозрены в симпатиях к России. Этой трагической странице истории галицких русофилов была посвящена специальная работа украинского историка, писателя и поэта Василия Романовича Ваврика (1889–1970) «Терезин и Талергоф». Известно, что с 3 сентября 1914 г. по 10 мая 1917 г. в окрестностях австрийского городка Грац действовал первый в Европе концентрационный лагерь Талергоф. В этом лагере были подвергнуты заключению мирные подданные Австро-Венгерской империи — инаковерующие, инакоговорящие и инакомыслящие буковинские и галицкие русины. Такой же концлагерь — Терезиенштадт — функционировал и в окрестностях городка Терезин на Огре (Северная Чехия). Через жернова этих лагерей было пропущено порядка 300 000 мирного населения указанных провинций, из которых 200 000 навсегда остались погребенными в братских могилах, пострадав за сохранение своей этнической и культурной идентичности, за право думать и говорить на родном языке. Это был откровенный геноцид по этническому признаку. На Личаковском кладбище во Львове до сих пор высится памятный камень, на котором выгравированы такие слова: «Жертвам Талергофа — Галицкая Русь».

Украинский публицист и политолог Андрей Ваджра, также исследовавший эту малоизвестную страницу нашей истории, отмечает, что «первые европейские концентрационные лагеря смерти были созданы в Австро-Венгрии во время Первой мировой войны для уничтожения русского населения Галиции и Буковины. Туда австрийцы отправляли тех русских, которых не убивали на месте. Причем отправляли на основе доносов, прежде всего, новоиспеченных «свидомых украйинцив». Именно последние были главной движущей силой массового террора австрийцев. В то время человека могли повесить на ближайшем дереве, забить до смерти или расстрелять лишь только за то, что он русский!

Тогда было уничтожено около 200 тысяч человек мирного населения… Это была страшная трагедия, о которой ничего не написано ни в одном украинском учебнике истории. А ведь убивали не только мужчин, но и женщин и детей. Убивали русских независимо от их возраста и пола!».

Попутно заметим, что в упомянутых концлагерях создавали привилегированное положение тем малороссам-военнопленным, которые признавали себя украинцами в противовес остальным россиянам. На оккупированных немцами в 1915 г. территориях Российской империи было запрещено использование русского языка в образовании, печати и административных делах. Как отмечают историки, впервые возникла ситуация, при которой владение местным наречием давало существенные привилегии относительно русскоязычных обитателей тех же регионов. Невольно напрашивается вопрос: а не в этих ли местах и не на этих ли делах проходили свои первые «университеты» члены будущей партии этнической нетерпимости? Видимо, далеко неслучайно украинский историк О.А. Бузина, обращаясь к своим современникам — выходцам из Галиции, поражался избирательности их исторической памяти: «Страшная все-таки вещь — потеря исторической памяти! Если вы спросите нынешнего галичанина о сталинских репрессиях, он радостно закивает головой, но ничего не вспомнит о Талергофе. Так, словно его и не было. Между тем, листая списки жертв австрийского террора 1914–1917 гг., я встречал имена земляков и как минимум однофамильцев некоторых известных ныне выходцев из Галичины… Милая Австрия с вальсами и опереттами, как же ты любила своих украинских подданных! Интересно, родственники и однофамильцы жертв помнят об этой «любви»? А если помнят, почему молчат?». Думается, что сей вопрос — абсолютно риторический. Ясно ведь, что дело не в исторической памяти, а в примитивной этнической избирательности, густо замешанной на традиции невежества, которая начисто парализует человеческую совесть. Способность обойтись без оной, повышенная склонность к предательству и к уничтожению своих русскоязычных соотечественников стали наиболее распространенным стереотипом поведения среди жителей Галиции. Который раз эта проблема была поднята в статье «Отречься от предательства», автор которой в частности писал: «В годы Первой мировой войны Галиция подверглась масштабной этнической чистке со стороны австрийцев (можно сказать, геноциду): всех сочувствующих России, уничтожали или отправляли в первые европейские концлагеря Терезин и Талергоф. Лояльных же к Габсбургам и доносивших на соплеменников записывали в «свідомі». Так что те, кто не ушел с отступающей русской армией, практически полностью были уничтожены или прошли «пацификацию» («2000». - N 33, 20.08.2010 г.). Как показала вся дальнейшая история, отречься от хронического предательства, ярой ксенофобии для этой генерации людей стало равносильным отречению от своей исконной традиции, подлинной натуры, этнической самоидентификации, составляющих самую суть Украинской Системы. Исторически память о своем реальном поведении и совесть у этих людей разошлись в прямо противоположных направлениях.

Впрочем, история обошлась и без тех, кто страдает потерей памяти или совести. Она сохранила в своих анналах целый ряд свидетельств об отношении некоторых галицких русинов — подданных Габсбурской империи — к тем своим соотечественникам-галичанам, которые тяготели к российскому народу. Эти данные приведены в книге уроженца Киева, русского публициста В.В. Шульгина «Украинствующие и мы», увидевшей свет в Югославии (1939 г.). Шульгин, как известно, прожил без малого сто лет, в итоге став бесценным очевидцем эпохи. Ему можно верить, можно не верить, но он, бесспорно, многое повидал на своём веку, и у него, в отличие от современных перевертышей, есть моральное право сказать своё слово в истории. Вот некоторые отрывки из этого примечательного издания, воссоздающие неповторимую атмосферу того времени и нравы тех людей:

« С тех пор, как нынешние чигиринцы объявили себя украинцами, они, вопреки старому чигиринцу Хмельницкому, «гонят все русское». Но кого же гонят? Самих себя, свою же плоть и свою же кровь. И сколько этой своей крови они уже пролили! Что сделали они, хотя бы в Галичине, ставшей «пьемонтом Украинства», — руками Австрии. Своих братьев галичан только за то, что они хотели сохранить свое тысячелетнее русское имя, мучили, терзали в тюрьмах и застенках, тысячами казнили на виселицах!

«Депутат австрийскаго парламента, поляк г. Дашинский (русские депутаты были приговорены к смертной казни) сказал на одном из заседаний, что у подножия самых Карпат от расстрелов и виселиц погибло около 60.000 невинных жертв». (Временник, Научно-Литературные записки Львовскаго Ставропигиона на 1935 г, стр. 68 и 69).

За что погибли эти люди? Были ли они действительно невинными? Об этом мы можем узнать из речи инженера Хиляка, представителя галицко-русской молодежи:

«…Талергоф, пекло мук и страданiй, лобное мЪсто, голгофа русскаго народа и густой лЪс крестов «под соснами», а в их