📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетская прозаДорога уходит в даль... В рассветный час. Весна - Александра Бруштейн

Дорога уходит в даль... В рассветный час. Весна - Александра Бруштейн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 122 123 124 125 126 127 128 129 130 ... 227
Перейти на страницу:

Это мой возглас, «полный тихой боли», прозвучал, оказывается, на весь дом, как вопль или хрипение удавленника!

Конечно, после этого вечера – «Елки» – мы играем домашние спектакли. Каждое воскресенье у кого-либо из нас. Вот играем мы пьесу «Две королевы» нашего общего сочинения. Есть там такая сцена: в спальню кроткой и несчастной французской королевы (ее играет Катенька Кандаурова) прокрадывается ночью негодяйка английская королева (ее играю я). Я пробралась сюда, чтобы злодейски убить кроткую и несчастную французскую королеву. В руке моей дрожит и сверкает фруктовый нож… Я подхожу к «королевскому ложу», составленному из трех стульев, – на них спит королева, Катя, – и рычу бульдожьим голосом трагический, яростный монолог, списанный мною без всякого зазрения совести из «Макбета» Шекспира, где его произносит леди Макбет:

…Сюда, ко мне, о демоны убийства!

Сгустите кровь мою, загородите

Путь сожаления к моей груди, –

И будет замысел мой тверд…

Скорей, глухая ночь,

Укрой мой нож, – и в мрачном дыме ада

Пусть он не видит раны…

Пока я говорю эти великолепные слова, в «зрительном зале», где сидят все мои подруги, Леня, Иван Константинович, мама, Шарафут и Наталья, все время слышатся какието подозрительные звуки. У меня мелькает мысль: «Они плачут!.. Я их проняла своим монологом!» – и, ободренная успехом, я еще больше поддаю «рыка». Но тут я замечаю, что и сама французская королева – Катя – делает какие-то странные движения… Матушки мои! Это она старается удержаться от смеха! От таких ее стараний и судорожных движений стулья, составляющие королевское ложе, разъезжаются во все стороны, и Катя с грохотом падает на пол. Зрительный зал чуть не рыдает от смеха, хохочет и сама Катя, лежа на полу. Только я одна беспомощно верчу в руках фруктовый нож и не знаю, смеяться мне или плакать. В конце концов побеждает смех, – я сажусь на пол около Кати и хохочу во все горло…

– Ну, с чего… с чего… – еле могу я выговорить сквозь смех, – с чего ты так развеселилась?

– Сашенька, милая… – хохочет Катя. – Не обижайся, золотко… Но ты так страшно гримасничала… – И Катя заливается с новой силой.

– Шашура… – подбегает к нам Леня. – Какая у тебя была смешная рожа! Ну просто жаба мух ловит!..

Каково это слышать трагической актрисе, а?

Зато через две недели мы играем «Юбилей» Чехова. Я играю Мерчуткину. Неумолкаемый смех зрителей вознаграждает меня за прежние неудачи.

Домашние спектакли скоро сменяются новым увлечением: мы издаем журнал. «Издаем» – это, конечно, звучит слишком пышно. Мы еще не «издаем», мы только хотим издавать. Мы объявили всем в классе, чтобы кто может писал стихи, рассказы, повести – кто что хочет, кто что любит.

Главным редактором мы единогласно выбираем Лиду Карцеву. Она хотя еще сама ничего не написала ни хорошего, ни даже плохого, но у нее две тетки писательницы! Одна из них даже награждена Пушкинской премией Академии наук, – шуточки! Лида знает всякие загадочные слова (почти как тетя Женя!): это «безвкусно», а то «со вкусом», это «поэтично», а то – еще как-то иначе. В общем, Лида – самый подходящий редактор. В помощь Лиде – Маня, Варя и я.

– Если у нас наберется пять-шесть порядочных вещиц, вот и первый номер журнала! – с увлечением говорит нам Лида.

– А как мы его назовем? – спрашивает Маня.

– Я предлагаю заглавие: «Пламенные сердца»! – говорит Варя. При ее басовитом, «шмелином» голосе это звучит очень торжественно.

– Ох!.. – морщится Лида. – Невкусно!

– А ты его есть собираешься, что ли? – сердится Варя. – Ну хорошо, давай иначе: «Незабудки».

Лида безнадежно машет рукой.

– Ладно, – вмешиваюсь я, – заглавие давайте придумаем потом, когда будет уже что-нибудь написано. А то придумываем имя, а ребенок-то еще не родился!

Все-таки Варя изготовляет сначала прелестную обложку для журнала: по всей обложке сыплются незабудки, а на изящном, косо нарисованном прямоугольнике – заглавие журнала:

НЕЗАБУДУДКИ

– О-очень хорошо! – насмешливо восхищается Лида. – «Незабудудки»! Замечательное изобретение Варварвары Забебелиной!..

Варя смущена, но находит выход из затруднения: две лишние буквы в середине слова «Незабудки» она превращает в маленькие незабудочки. Конечно, непонятно, почему заглавие в середине своей поперхнулось незабудочками, но ничего, сойдет!

Гораздо хуже то, что́ нам принесли, для журнала! Стихи, в которых «ни складу ни ладу». Например:

РОЗА

В саду цветов росло немало,

Но всех пышнее роза расцветала!

В садик вошел раз маленький мальчик,

Розу на кустике он увидал.

К ней протянул он свой пальчик

И бедную розу сорвал.

И нет уж хорошенькой розы,

И все цветочки льют слезы!

Редактор Лида беспомощно разводит руками:

– Ну можно ли поместить в журнале такую белиберду?

– Нельзя! – отвечаем хором Варя, Маня и я.

Одной из первых неожиданно приносит рассказ «Неравная пара» Тамара.

Мы читаем… Бедный, но гениальный музыкант дает уроки сиятельной княжне. У нее – глаза! У нее – ресницы! У нее – носик и ротик! У нее – шейка! У нее – золотые кудри, нежные, как шелк. У нее прелестные ручки и крохотные ножки! Описание красоты молодой княжны занимает почти целую страницу. У бедняка музыканта нет ни ручек, ни ножек, ни шейки, ни ротика. У него только глаза – «глубокие, как ночь», смелые и решительные. Он необыкновенно умный, образованный и талантливый. Молодые люди влюбляются друг в друга. Однажды юная княжна играет на арфе; музыкант слушает сперва спокойно, но потом, придя в экстаз, склоняется к ногам юной княжны и целует ее туфельку. Молодые люди мечтают пожениться. Об этом узнают старый князь и старая княгиня и решают отдать свою дочь в монастырь: пусть живет до самой смерти монахиней, но только не женой бедного музыканта! Подслушав это родительское решение, молодая княжна бежит к озеру, ее белая вуаль развевается по ветру; она бросается в озеро и тонет. Бедняга музыкант бросается за ней – и тоже тонет. Конец.

Тамара приносит это произведение мне.

– Почитай… – говорит она. – Не знаю, хорошо ли вышло… Но имей в виду: дедушка, Иван Константинович, читал – и плакал! Слезами плакал!

Бедный Иван Константинович! Он вспомнил свою молодость и свою горькую любовь…

Помолчав, Тамара добавляет:

– Если вы все найдете, что конец слишком печальный, так я могу написать другой: бедный музыкант спас княжну, когда она уже совсем, совсем утопала – ну, прямо, можно сказать, уже пузыри по воде шли. Музыкант выловил ее из озера. После этого сердца ее родителей смягчились, и они разрешили молодым людям пожениться. Они поженились – и жили очень, очень счастливо… Конец.

1 ... 122 123 124 125 126 127 128 129 130 ... 227
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?