Святой Грааль. Во власти священной тайны - Ричард Барбер

Спустя полвека книга Аруза послужила источником вдохновения для куда более авторитетного труда. Это был труд нашего доброго знакомого — Сара Мерадока, Жозефина Пеладана, книга которого на эту тему вышла в свет в 1906 г. Старший брат Пеладана, по слухам, был лично знаком с Арузом в кругах розенкрейцеров. Книга озаглавлена «Тайна трубадуров: от «Персеваля» до «Дон Кихота» и представляет собой обширное исследование средневековой рыцарской литературы. Декларируемая в названии «тайна» оказалась не чем иным, как преемственной связью между средневековой литературой и эпохой Рабле и Сервантеса:

«Прежде чем заняться поисками пророчеств dive boutelle [у Рабле], наш наивный предок искал Святой Грааль. Потерпев неудачу, он был прозван Дон Кихотом: это и есть тайна трубадуров».

Далее автор проводит параллель между историческими тамплиерами и «орденом Грааля», которого на самом деле в средневековой литературе не существовало, а также между замками Монсальват и Монсегюр, утверждая, что «альбигойская душа, несмотря на неопределенность этого термина, — это душа Парсифаля, средневековое проявление эзотерики, из которого возникло и развилось Возрождение».

Автор, с некоторой натяжкой, связывает верования катаров с романами артуровского цикла, заявляя, что

«за Круглым Столом… и у подножья стола, на коем стоял Грааль, реликвия, переданная ангелами самым чистым из людей, вы без особого труда можете найти верование, которое еще задолго до Реформации угрожало католическому единству и которое имело важное значение для литературного и художественного творчества на Западе… в эпоху между 1000 г. и серединой XVI века».

Эта книга привлекла внимание молодого немецкого ученого Отто Рана, который собирался написать тезисную работу о связях между мистицизмом и поэзией XII в. и их влиянии на средневековый немецкий менталитет. В рамках этого проекта он предпринял исследование, посвященное катарам, и когда ему представилась возможность побывать в Пиренеях и посетить легендарный Монсегюр — его вдохновляла книга Мориса Магра «Маги и иллюминаты», — он связал индуистскую философию с катарами, которых он называл «буддистами Запада». По пути в Прованс Ран немало поработал в Национальной библиотеке в Париже, где и нашел книгу Пеладана. На юге Франции он встретил местного историка Антонина Гадаля, которого увлекали те же идеи и который подарил Рану свою книгу «По следам Святого Грааля», в которой говорилось, что последнее прибежище Грааля находится в Уссате. По-видимому, именно Морис Магр первым отождествил легендарное сокровище катаров со Святым Граалем. Это сокровище, по свидетельству катарского гарнизона того времени, было унесено из Монсепора, последнего оплота катаров против католических войск, перед самым падением твердыни в 1244 г.

Ран с энтузиазмом взялся за работу, и вскоре появилась его книга «Крестовый поход против Грааля» (1933) — труд, в котором тема катаров и Грааля была предложена вниманию публики. Его аргументация сводится к отождествлению «Киота», предполагаемого источника «Парцифаля» Вольфрама, с Гийо Прованским, и автор, опираясь на редкие описания местностей у Вольфрама, пытается найти их аналоги на родине катаров. Так, например, отождествление Мунсальвеша с Монсегюром базируется на одном стихе из «Парцифаля», который гласит: «Никогда еще крепость не была столь удобной для обороны, как Мунсальвеш», что предположительно означает «безопасная гора» и, как считается, служит переводом названия Монсегюр. Фраза Вольфрама — это просто средство воспеть неприступность Мунсальвеша, и объяснение этимологии названия Монсегюр в связи с ним представляется крайне сомнительным. Столь же сомнительной выглядит и этимология, превращающая имя Парцифаль в Тренкавель, прозвище одного из лидеров катаров, что создает прецедент для отождествления главных персонажей поэмы с предводителями катаров. Другим подтверждением того, что Монсегюр — это замок Грааля, служит мысль, возникшая еще в конце Средних веков и утверждающая, что Грааль — это Венусберг (Венерина гора), обиталище языческой богини любви. Таким образом, Монсегюр становится языческим капищем. Чем же на самом деле является Грааль, остается непонятным: он отождествляется с сокровищем катаров, упоминаемым в документах инквизиции в Каркасоне. В них сказано, что четырем катарам удалось спастись во время осады и бежать, захватив с собой «сокровище еретиков». Какая участь постигла «сокровище», неясно, и Ран благоразумно уклоняется от всякой конкретики, заявив, что четыре катара спасли «свою жажду рая, как называет это Вольфрам, символизируемую сверкающим камнем — Граалем!». Понятно, что в его книге нет никаких намеков, позволяющих думать, что он представлял себе Грааль материальным объектом, спрятанным в пещере, в которой последние катары встретили свою смерть: это — пещера в Сабартесе, и историю о катарах и Граале рассказали ему местные энтузиасты-краеведы.

Следующая книга Рана, «Придворные Люцифера» (1937), стала своего рода отчетом о поездке на земли катаров и далее, по всей Западной Европе, в поисках следов катаров и их философского учения, а также трубадуров, которые, по его мнению, как и по мнению Пеладана, были тесно связаны с катарами. В ходе своих странствий он выдвинул гипотезу, слишком хорошо знакомую благодаря нацистской пропаганде того периода. По его утверждению, катары были арийцами, поклонявшимися утренней звезде — Деннице, или Люциферу. Христианство же — это изобретение евреев, которые стремились заставить верующих поклоняться человеку — еврею по имени Иисус из Назарета. Грааль же был символом Люцифера и потому считался у катаров величайшим сокровищем. Церковь придумала легенду, согласно которой Грааль был Чашей Тайной Вечери, специально ради того, чтобы опорочить священную реликвию катаров, которая, как отлично знали церковники, и была истинным Граалем. Поскольку Ран был ревностным нацистом, начали распространяться слухи о том, будто нацисты организовали и финансировали поиски Грааля катаров. Предполагалось, что Ран ведет двойную игру и действует по приказу высших лидеров рейха. Ходили слухи, будто он послал ящик со своими «находками», сделанными в Монсегюре, самому Генриху Гиммлеру[423]; в числе этих «находок» был и артефакт, который Ран считал истинным Граалем.

Согласно другим источникам, члены крайне правой французской группировки проводили на землях катаров специальные раскопки в поисках «рунических табличек, которые, по слухам, лежали в основе текстов Вольфрама». Альфред Розенберг, книга которого «Миф о двадцатом веке» представляет собой один из основных документов нацистской доктрины, считался одним из основоположников языческой нацистской псевдорелигии. По слухам, именно для него была изготовлена золотая чаша, соответствующая описаниям Грааля. По некоторым данным, Розенберг был основателем нацистского языческого ордена, членом которого был и Гиммлер, причем любимым вечерним чтением последнего, по слухам, был «Парцифаль» Вольфрама. Когда местные жители собрались в Монсегюре, чтобы отметить 700-ю годовщину падения крепости, немецкий самолет, пролетев над руинами Монсегюра, выписал в небе кельтский крест[424]. Но никто из присутствующих, насколько нам известно, не оставил об этом никаких свидетельств; еще менее вероятным представляется утверждение, будто на борту самолета находился сам Розенберг. Поскольку Розенберг в своей книге «Миф о двадцатом веке» посвятил учению катаров четыре или пять строк, эта история мало чем отличается от описания паломничества на земли Грааля в 1944 г. Но все подобные истории — всего лишь домыслы, не имеющие под собой никаких твердых оснований[425]. Они принадлежат к якобы проводившимся нацистами поискам Грааля, показанным в фильме Стивена Спилберга «Индиана Джонс и последний Крестовый поход» (1989), и послужили основой для целого ряда новелл, включая «Монсальват» Пьера Бенуа (1957), пользовавшийся в свое время широким успехом, и «Катаровские новеллы Монсальвате» Марка Ожье (1969), опубликованные под псевдонимом Сен-Лу, в которых нашли отражение многие правоконсервативные мифы. Главная проблема здесь состоит в том, что в реальную историю вплетаются вымыслы, и многие вполне серьезные исторические книги и телепрограммы основаны на этой гремучей смеси, в которой, как это часто случается с темой Грааля, фантазии играют куда более важную роль, чем реальность.