Выход в общий мир - Алексий Малеев

по поводу славянской фракции написал Михаил Недбаев, один из лучших бета-тестеров Бесконечного Мира. К сожалению, полторы недели назад он скончался и мы не можем узнать, что именно он имел в виду, но в своём последнем желании, как истинная жертва Херосимы, пожелал разработку собственной фракции славян. Герман, мой брат, планово был погружён в виртсон из-за стремительно прогресс падшего посттравматического синдрома. Из виртсна он уже не выйдет и сорвётся в игру. Его желанием был играбельный славянский замок, созданный на основе ваших представлениях о нём. Почему вы не хотите помочь нам в этом?

Жертва Херосимы? Именно через «е»? Дело Фаина Раневской живёт

Ну хоть кто-то меня понимает. Так вы поможете нам?

Когда нужен замок?

Как можно скорее. Виртсон удержит Германа ещё максимум две недели, после чего он неминуемо сорвётся в Бесконечный мир

А вы успеете его сделать? Две недели не такой и большой срок

Это наши проблемы. Ваша задача, если хотите помочь, создать набросок фракции по присланному шаблону. Желательно уложиться в ближайшие сутки

Минут пять, пока доваривалось зелье, я обдумывал это предложение. С одной стороны, я никому ничего не должен, Герман мне, по сути, никто и я ему ничем не обязан. Но с другой… с другой я отписался однозначным согласием. Не по-гномьи как-то бросать попавших в сложную ситуацию людей без надежды на помощь. Впрочем, чувство, что меня всё равно жёстко поимели, осталось и уходить никуда не собиралось.

— Довольно неплохо, — выдал вердикт странный человек, придирчиво осмотрев получившуюся жидкость в котле. — Не без своих косяков, но для подмастерье лучше не сварит. Ты доказал свою состоятельность. Я Ибрадок, полуджин, мастер-алхимик.

— Ярогрейв, — представился я. — А что теперь будет с этим котлом?

— Всего триста золотых и из этого количества выйдет двенадцать замечательных склянок третьего размера. — понятливо ответил полуджин. — У вас есть полновесные окаянные.

— Я заплачу. Что мне сейчас делать?

— Обратно искать этого хронического. Со своей стороны я сделал всё, что смог, — хитро улыбнулся алхимик, притягивая мне свиток, за десяток секунд самостоятельно написавшийся на моих глазах. — Это твои характеристические. Передашь Нардгриргу, ему этого достаточно.

На выходе из лаборатории меня ждал давешний гном в кресле с книгой, лежавшей на коленях в закрытом состоянии. Я готов был поставить всё Королевство, что этого кресла здесь не было.

— Ну как? — спросил Нардгрирг, вставая. Книга, как и до этого, взлетела и опустилась на кресло.

— Вот, — протянул я ему свиток. — Ибрадок сказал, что этого достаточно.

— Он раскрыл тебе своё имя? — удивился гном, шмыгнув носом и принимая текстопись. — Значит, ты что-то действительно можешь.

С минуту алхимик читал написанное на свитке, после чего нахмурился.

— Сейчас тебе подойдут лишь простейшие зелья, — профессорским тоном произнёс гном. — Ты достиг подмастерства первого уровня, почти ученик уже, неплохо идёшь. Готов ли ты развиваться дальше?

— Я на всё согласен, — кивнул я. — У меня на алхимию большие планы.

— Ну тогда мы с тобой позанимаемся, — борода Нардгрирга перешла в предвкушающее состояние. — Ты ведь готов заплатить за знание?

— Готов, — кивнул я. — Деньги зло, но без них никуда.

— Вот три первоначальных бесплатных рецепта, — без перехода протянул мне алхимик три исписанных листка в два раза меньше формата А4. — Как только научишься варить их на отлично, приходи, сдавай экзамен, так и будем работать. Если ты согласен, конечно.

— Согласен, — вздохнул я. — На это согласен.

— Тогда свободен, — сказал гном, шмыгнув носом. — Как будешь готов — ждём в любое время дня и ночи.

Выйдя из здания Гильдии, я сверился с примитивной самодельной картой, быстренько дорисовал улицу с боевыми школами и мастерскими, и пошёл в Академию. Обозначенное Рейлифель время прошло, лисят уже можно было забрать. А если не отдадут, заберу силой и никого не спрошу. Своё никому отдавать я точно не собираюсь.

Глава 27

Доступен первый этап легендарного трансфракционного квеста «Во славу великих дел»

Найдите у Горелого пня обломанное золотое копьё

Ни возможности отказаться, ни какой-либо награды, ни малейшего упоминания о том, для чего в конечном итоге это квест сделан. Впрочем, предыдущие два квеста лишь в самом конце открыли свою глобальную суть, но там в любой момент всё можно было прекратить, а чтобы этого не произошло, игроков засыпали щедрыми подарками и знанием о том, за что они продолжат свои страдания. У меня же ничего такого, кроме будущих страданий, не было.

Где искать этот пень не сообщалось вообще, но одно знание системка мне всё же подарила — я узнал, что восьмой «младше» меня ровно на неделю.

Неделя… Если бы кто-то неделю назад сказал мне, что всё произойдёт именно так, как случилось, а события будут развиваться так, как развивались, поверил бы я? Ну, как минимум не стал бы сбрасывать это со счетов. А вот произошли бы эти же самые события после такого, большой вопрос. Даже если бы я не стал ничего менять, реагировать как в первый раз уже не смог бы. Вполне возможно, что эта реакция и изменила бы всё, если не многое. В любом случае, подобные размышления не имеют никакого смысла. Пророки существуют лишь по воле автором всех уровней и мастей, реальность намного сложнее художественного произведения, предсказать её на сколь-нибудь долгий срок практически невозможно.

— Лорд, ты уже два часа без продыху бьёшь и бьёшь по этим шкраловым железякам, — решительно ворвался в моё думательное состояние Зорбек. — Ни единого шараххвого мгновения не знаю, на что ты так обиделся, но это слишком. Твоих кинжалов хватит, чтобы обеспечить ими полноценный боевой урбат, который Разведчицам шкралово противопоказан. Что случилось?

— Раньше ты не проявлял такой тяги к наргабамным выражениям, — быстро сверившись с обще-казтарнакхским словарем, отметил я, доковывая лезвие очередного кинжала.

Всё же создателям языков следует отдать должное, проработали они их достаточно подробно. В том же казтарнакхе как такового мата практически нет, за исключением ровно трёх слов и их вариаций, но термин — наргабам — включающий в себя все более-менее «крепкие» выражения, тем не менее есть.

— Речь сейчас не обо мне, лорд, а о тебе, — оставив без внимания мои слова, продолжил кузнец. — Кому ты что хочешь шараххово доказать?

— Мне надо кому-то что-то доказывать? — спросил в ответ я. — Почему мне просто нельзя практиковаться, чтобы сначала стать учеником, потом полноценным кузнецом, потом мастером, а там и на самые высокие ступени мастерства замахнуться? С чего вдруг за этим должен скрываться какой-то тайный умысел?

— Ты никогда так раньше не делал, — помрачнев бородой, ответил Зорбек. — Да ещё и два