Две Розы - Джулия Гарвуд

– Когда ты приедешь в Англию, чтобы проведать меня, я иной раз могу оговориться и назвать тебя Викторией. Ты не будешь против?

– Нет-нет, конечно.

Эллиот похлопал дочь по плечу, и лицо его осветилось доброй улыбкой. Мэри Роуз наконец вспомнила о хороших манерах, слегка отстранилась и улыбнулась.

– Отец, я хочу познакомить тебя с братьями, – сказала она, и в голосе ее зазвучала гордость.

Эллиот внимательно разглядывал стоящих перед ним мужчин. Харрисон встал рядом с ними. Эллиот понял, что он сделал это намеренно, напоминая ему об иерархии, существующей в сердце Мэри Роуз: сначала муж, потом братья, и, наконец, отец. Его вовсе не обижало, что он оказался как бы на последнем месте – он знал, что в сердце Мэри Роуз места хватит для всех.

Итак, пришло время принять братьев дочери в лоно семьи Эллиот. Старик смотрел на стоящих перед ним четырех молодцов, испытывая некоторую робость в присутствии этих гигантов. Они были ответом Бога на его молитвы. И теперь он лицезрел это чудо в обличье четырех богатырей.

Он был вознагражден за свои страдания. У него были прекрасная дочь, достойный зять, а теперь…

– Я рад, что у меня есть четверо сыновей, – произнес лорд Эллиот.

28 ноября 1877 года

Дорогая мама Роуз,

У нас было голосование, и мне поручили написать вам это письмо. Мама, не стоит постоянно напоминать нам о женитьбе. Вы считаете, что Адам должен жениться первым, потому что он самый старший, но он не собирается этого делать, и все тут. Его вполне устраивает его нынешнее положение, и нас тоже. Поэтому оставьте, пожалуйста, ваши мечты о внуках.

Мы все понимаем, что Мэри Роуз когда-нибудь выйдет замуж. Сейчас, когда она в школе, нам немного полегче. А вообще-то, когда она здесь, все мужчины в округе готовы передраться, стараясь привлечь ее внимание. Но мы очень скучаем по ней – гораздо больше, чем могли себе представить. Вам не следует о ней беспокоиться. Я научил ее, как поступать, если кто-нибудь в Сент-Луисе станет к ней приставать. Она взяла с собой свой шестизарядный револьвер и две коробки патронов. Этого должно хватить.

Надеюсь, вы не будете сердиться на меня за откровенность. Мы все любим вас и очень хотим, чтобы вы приехали сюда и жили с нами.

Кол.

Бог определенно обладал чувством юмора. Эллиот пришел к этому выводу, понаблюдав примерно с час за поведением братьев Клэйборн. Ангелы-хранители Мэри Роуз были грубоватой и буйной публикой, без конца о чем-то спорили и в то же время не забывали об осторожности. Господи, как же они галдели! Они почему-то говорили все сразу, и тем не менее это не мешало каждому из них слышать остальных. Эллиоту казалось, словно он оказался на митинге в самый разгар дискуссии, и он от души наслаждался этим.

Каждый из братьев выступил вперед и пожал ему руку. Они принимали его в свою семью не без колебаний, но Эллиот знал, что со временем они, как и он сам ныне, поймут, что в этом вопросе у них нет выбора. Их свела судьба, и они должны быть вместе.

В первую очередь Эллиот решил познакомиться с Адамом.

– Должно быть, ты тот самый брат, который любит спорить? – осведомился он.

Адам тут же повернулся к Харрисону:

– Это ты ему сказал?

– Я сказал, что ты любишь устраивать дискуссии, – ответил Макдональд.

– Я тоже, – кивнул Эллиот. – Я тоже люблю спорить, сынок. Скоро ты убедишься, что в спорах я всегда побеждаю.

В глазах Адама мелькнула озорная искорка.

– В самом деле?

– Ты, знаешь ли, был неправ относительно стимулов, руководивших древними греками. Придется мне тебе кое-что объяснить.

– Вызов принимается, – произнес Адам. Следующим был Трэвис.

– Ты будешь адвокатом, – заявил ему Эллиот. – Харрисон говорит, что у тебя природный дар выпутываться из сложных ситуаций.

Трэвис ухмыльнулся:

– Вы только что употребили вчерашнее слово дня, сэр. Мне всегда хотелось перестрелять всех юристов, а не стать одним из них.

Эллиот шагнул к Дугласу.

– А что Харрисон рассказывал вам обо мне? – спросил тот.

– Что ты кудесник во всем, что касается лошадей. В Англии ты мог бы нажить состояние, работая с чистокровками. Животные доверяют тебе, а это значит, ты им сочувствуешь. Я все гадал, откуда это качество у моей дочери. Теперь все понятно.

Кол ждал своей очереди. Он уже решил, что не станет особенно любезничать с Эллиотом – ведь тот причинил страдания Мэри Роуз и, следовательно, должен поплатиться за это прежде, чем Клэйборны сменят гнев на милость.

– А где же самый опасный из четверых? – осведомился Эллиот.

– Здесь, сэр, – выпалил Кол, не сумев сдержаться, и улыбнулся. – Харрисон так вам и сказал?

– Он восхищался тобой, – заверил его Эллиот. – Я очень много о тебе слышал. Кое-что мне поведала молодая леди по имени Элеонора. Она была уверена, что ты меня застрелишь, и просила быть с тобой поосторожнее. Что же касается Элеоноры, то мне пришла в голову одна странная мысль…

Эллиот сделал небольшую паузу. Кол вопросительно поднял бровь.

– Не желаете ли вы, чтобы она вернулась?

Все четверо братьев с таким жаром одновременно крикнули «нет», что Эллиот рассмеялся. Расхохотался и Кол.

– Теперь вам не отвязаться от нее, сэр, – заметил он.

– Ей хорошо в Англии, – обронила Мэри Роуз. – Отец, ты, должно быть, голоден. Мы-то уже поужинали, но я посижу с тобой. Возьми стул, ты, наверное, устал с дороги.

Не дожидаясь его согласия, она поспешила на кухню, мысленно возблагодарив Бога за его милость.

Харрисон перехватил ее в коридоре и, обняв сзади, привлек к себе.

– Как приятно видеть тебя снова счастливой, – прошептал он. – Повернись и сделай счастливым меня. Я хочу тебя поцеловать.

Мэри Роуз обвила его шею руками и прильнула к нему долгим, страстным поцелуем. Когда супруги наконец оторвались друг от друга, Мэри Роуз раскраснелась, грудь ее бурно вздымалась. Такой она особенно нравилась мужу.

– Ты заставил его все понять. Спасибо тебе, Харрисон.

– Нет, это ты заставила его все понять, когда уехала. Я счастлив, что он тоже здесь, любимая. Мне как раз надо было с кем-то посоветоваться…

– По делу Адама?

Харрисон кивнул:

– Эллиот именно тот человек.

– Пусть он сначала поужинает. Боюсь, что после твоего рассказа у него… пропадет аппетит.

Харрисон знал, что братья ничего не расскажут Эллиоту о предстоящем суде. Он вернулся за стол и уселся рядом с Колом. Адам же устроился подле отца Мэри Роуз. Разговор шел о том, кто где будет спать. Глянув на Харрисона, Кол ухмыльнулся. Макдональд понял, что сейчас услышит что-нибудь гадкое.