Ленин - Роберт Пейн

Увы, революция много раз будет сходить с рельсов. И каждый раз, когда она будет сходить с рельсов, на помощь будут вызывать спасательные команды, и они будут менять ненадежные рельсы, уладывать надежные, латать подпорченный локомотив и, направив его в новую колею, снова пускать на полную скорость. Но мог ли он, бедняга, выдержать такую сумасшедшую, опасную гонку? И он, конечно, опять ломался.

Тогда же, на заре революции, когда иллюзии еще не развеялись и на души еще не лег тяжким гнетом цинизм, людям казалось, что одной революционной одержимости, одного восторженного порыва достаточно того, чтобы преодолеть все препятствия и трудности на пути к построению нового государства, управлять которым теперь будет сам народ. Увы, народ тогда не знал и понятия не имел, что править своей страной ему никто не даст.

Почти столетие Россия лелеяла мечту о том времени, когда в стране правящим органом станет Учредительное собрание, когда в результате свободных выборов россияне получат свой парламент и ненавистное самодержавие лишится власти. Нечаев со скамьи подсудимых заявлял о необходимости созыва Земского собора, существовавшего на Руси в период Средневековья, предтечи Учредительного собрания. Революционеры и террористы без колебаний отдавали свои жизни за идею русского парламентаризма. Многие в России жили в твердом убеждении, что путь к прогрессу откроет только парламент, уполномоченный говорить от имени всего народа. И большевики упорно выступали за созыв Учредительного собрания; одним из главных обвинений, которое они выдвигали против Временного правительства, было то, что это правительство не смогло осуществить созыв Учредительного собрания.

Между тем Ленин не имел ни малейшего желания позволить Учредительному собранию сделаться полновластной силой в стране. Он даже не допускал, что оно может выполнять какие-либо менее важные функции в условиях диктатуры пролетариата. Его упреки Временному правительству в том, что оно не способно было созвать Учредительное собрание, были чисто пропагандистским трюком. Но, придя к власти, он оказался перед лицом факта — все население и даже те, кого он любил называть «огромными народными массами», твердо стояло за выборы в Учредительное собрание. В то время как народ требовал свободных выборов, большевики пустили в ход всю свою машинерию, чтобы в корне истребить свободы, столь желанные народу.

Учредительное собрание маячило перед большевиками, как навязчивое видение, как затянувшийся кошмар. Надо было как-то от него отвязаться, скомпрометировать его, что ли, или вообще уничтожить. По свидетельству Троцкого, чтобы избавиться от напасти, Ленин сначала хотел оттянуть выборы в Учредительное собрание на неопределенный срок. Народ, таким образом, должен был безропотно в течение довольно долгого срока находиться под властью большевиков, а там, через каких-нибудь лет пять или поболее, можно было бы и разрешить ему провести выборы. За это время кадеты, сторонники Корнилова и прочие партии, неугодные большевикам, были бы объявлены вне закона и разогнаны. А списки избирателей можно будет составить так, что к голосованию будут допущены только большевики. Одновременно с этим недурно было бы проводить активную пропаганду, имеющую целью раскрыть народу контрреволюционную сущность парламента, избранного свободным голосованием.

Ленину пришлось как следует поломать голову над этой почти неразрешимой задачей. Она его буквально изводила, вроде медленной пытки. Ведь если парламент все-таки будет избран, то нельзя быть уверенным в том, что в нем будут преобладать большевики. А если парламент не состоится, то противники большевиков скажут, что правительство Ленина антинародное. Ну, предположим, Учредительное собрание уже есть. Где тогда пройдет граница между его полномочиями и руководящими функциями органов Советской республики? Конечно, Ленин мог сказать, как он уже неоднократно говорил, что парламент — всего лишь выдумка буржуазии, при помощи которой она держится у власти. Но ведь не сбросишь со счетов волю крестьян и рабочих, настаивавших на парламентских выборах. Пренебречь ею значило лишиться основной своей поддержки.

Исходя из ситуации, Ленин счел нужным разрешить выборы, и 9 ноября «Известия» и «Правда» опубликовали «Обращение ВЦИК о выборах в Учредительное собрание в назначенный срок». «Ввиду циркулирующих слухов явно провокационного характера о предполагаемом якобы отложении выборов в Учредительное собрание, Центральный Исполнительный Комитет… считает первейшей своей задачей обеспечить возможность производства выборов в Учредительное собрание в назначенный срок — 12 ноября… Мы призываем все учреждения и всех граждан напрячь все усилия, дабы обеспечить в назначенный срок свободное производство выборов в Учредительное собрание», — говорилось в обращении. Избирательная комиссия обосновалась в Мариинском дворце, и внутри нее началась подспудная борьба между теми, кто на самом деле хотел, чтобы выборы были легальные и свободные, и большевиками, которые собирались набить урны фальшивыми бюллетенями, подчинить себе избирательную комиссию, превратив ее в инструмент своей политики.

Разумеется, ни о какой свободе собраний не могло быть и речи; все политические митинги были запрещены за исключением тех, что были санкционированы большевиками. Через два дня был издан декрет, подписанный Подвойским, председателем Военно-революционного комитета, то есть органа, контролировавшего сферы государственной жизни, не подпадавшие под контроль ЦК. Декрет был обращен к населению Петрограда и звучал так: «Петроград и его окрестности объявляются на осадном положении. До особого распоряжения все собрания и митинги на улицах запрещаются. Трамвайное сообщение нарушено не будет». Тем не менее оппозиционные партии сумели провести короткие митинги и даже умудрились достать немного бумаги для плакатов. Избирательная комиссия тоже испытывала нехватку бумаги для распечатки бюллетеней и на конверты. Ей чинили препятствия на каждом шагу, но она держалась из последних сил, ютясь в тесном помещении.

Выборы состоялись в Петрограде, и проходили они в течение трех дней. Избирателям вручались двенадцать бюллетеней. Баллотировались даже кандидаты от мелких группировок, например, от «Женского союза за спасение Отечества» и от группы, называемой «Социалисты-универсалисты» — эти могли рассчитывать на самое ничтожное количество голосов. Участвовали политические и общественные объединения и покрупнее, и среди них «Православные приходы». было ясно, что основная борьба развернется между кадетами, левыми эсерами и большевиками. Результаты голосования были опубликованы 30 ноября. Кадеты получили 245 006 голосов, левые эсеры — 152 230 голосов, большевики — 424 027 голосов. Так что большевики имели незначительный перевес в количестве отданных за них голосов против суммированных итогов голосования за партии их противников.

В Москве и в некоторых других крупных городах большевики также получили большинство голосов. В провинции же, где они еще не успели как следует пустить корни, складывалась совершенно иная картина. Когда были подведены итоги голосования по стране, оказалось, что на выборах победили левые социалисты-революционеры. Из общего числа 41,7 миллиона голосов левые эсеры получили 20,8 миллиона, а большевики только 9,8 миллиона голосов. Вот и получилось, что партия левых эсеров, предтечей которой была «Народная воля», одержала сокрушительную победу над большевиками, считавшими себя последователями Карла Маркса.