Реквием по солнцу - Элизабет Хэйдон

Он с трудом сел, ощущая боль во всем теле, и огляделся в поисках Маквита.

Его нигде не было.

Эши воспользовался восприятием дракона, чтобы отыскать старика.

На это потребовалось всего несколько мгновений. Тонкие вибрации в его крови позволили ему установить, что Маквит стоит возле края скалы, нависающей над пляжем.

Король намерьенов поднялся на ноги, осторожно перешагнул через Акмеда, продолжавшего крепко спать, и по тропинке поднялся на вершину, чтобы поприветствовать древнего воина.

Он обнаружил того же немощного старика, который вчера едва не потушил их костер мокрым песком. Вот он, герой, сумевший преодолеть Время, но предпочитавший жить в состоянии, граничащем со слабоумием.

Кожа Маквита вновь посерела, хотя ее и покрывал загар, полученный благодаря постоянному пребыванию на открытом воздухе. Старик бесцельно бродил вдоль края утеса, казалось, не замечая обрыва у своих ног.

Эши молча наблюдал за ним и вдруг понял, что Маквит вовсе не играет со смертью, расхаживая у самого края.

Он просто ничего не видит.

Эши заставил себя успокоиться и медленно двинулся вперед, чтобы не напугать слепого старика резким движением. Ему показалось, что он понимает, в чем причина слепоты Маквита.

Дракон успел обратить внимание на кровь, скопившуюся за ночь на внутренней поверхности глазницы старика; она покрыла заднюю часть глазного яблока, лишив его зрения. Если Маквит в течение часа будет находиться в вертикальном положении, кровь оттечет и зрение к нему вернется.

Для человека, владевшего Кирсдарком, продолжавшего носить в себе часть его сущности, каждое пробуждение было равносильно смерти в воде. Когда он в первый раз проснулся, открыл глаза и не увидел ничего, его полностью парализовало, он даже не дрожал.

Слепота.

Словно погребенный подо льдом, старик отчаянно боролся, чтобы вернуть сознание, проснуться, — гораздо более трудная задача, чем для обычного человека попытка справиться с усталостью. Он осознанно и терпеливо старался растопить бремя прожитых лет, заставляя себя делать следующий шаг, следующий вздох, — маленькие легкие волны, которые должны были победить ушедшие годы.

И все же Эши показалось, что Маквит проигрывает сражение.

Горло Эши сжалось. Он подождал, пока старый солдат окажется рядом с ним, бесшумно вытащил из ножен Кирсдарк, клинок, который Маквит с честью пронес через многие сражения, и протянул его вперед, надеясь, что древние узы, связывающие меч с Маквитом, помогут ему вернуть силы и сознание.

— Пусть Единый Бог дарует тебе хороший день, дедушка, — почтительно проговорил Эши, используя вежливую форму обращения младшего к старшему.

Как и вчера, у кромки воды, герой оживал на глазах, он расправил плечи, словно ему на помощь пришла терпеливая, стойкая сила моря, раскинувшегося под ними. Хрупкий старик встряхнул гривой седых спутанных волос.

— Если Он так поступит, то я покину эту жизнь немедленно, — спокойно ответил Маквит без капли грусти или жалости к себе. — Все оставшиеся мне годы и все прожитые я бы с радостью отдал за один день, чтобы снова увидеть то, что было потеряно во Времени.

— Я понимаю, — сочувственно пробормотал Эши. Воин повернул голову в сторону короля намерьенов.

— В самом деле? Хмм. Не думаю. — Потом на его губах появилась легкая улыбка. — Но я полагаю, наступит день, когда ты поймешь, возможно, лет через тысячу.

Он повернулся к морю, позволив солнцу осветить свое лицо.

— Солнце… Я его чувствую, — пробормотал он, широко раскрыв глаза, в которых отразился ослепительный свет. — Я знаю, что оно на небесах. И я знаю, что Остров спит под волнами. Его башни превратились в груды песка, а огромные волноломы, которые не смогли остановить натиска стихии, разбиты и разбросаны по океанскому дну, точно детские игрушки. Я чувствую тепло, но я его не вижу. Когда Второй флот высадился в Маноссе, когда мой долг был выполнен, я стоял в море и ждал конца Острова. — Маквит закрыл глаза под льющимся на него золотым светом и поднял лицо к небу, следуя за движением солнца. — Я чувствовал его приближение. Прошло много дней, я не помню, сколько раз вставало и садилось солнце, вот тогда-то вода, ослепительное солнце и морская соль обожгли мне глаза. Я не обратил на это внимания, они стали мне не нужны. Все, что я хотел бы увидеть, стало невидимым. И вот настал последний день. Я ощутил, как содрогнулось от боли море, когда поднялось Спящее Дитя, предав Серендаир и острова к северу от него вулканическому огню.

Воин провел рукой по лицу, вспоминая.

— Тебе известно, как родились стихии? А ты знаешь, что чем они старше, тем могущественнее? Первым был эфир, лишь он возник вне нашего мира, среди звезд. Вот почему ф'доры боятся чистых бриллиантов. Кстати, эти кристаллические образования ведут свое происхождение не от Земли, они падают с небес, в сиянии ослепительного света, а потом охлаждаются и застывают, превращаясь в темницу огня.

Он поднял руку. На указательном пальце в ярком утреннем свете сияло кольцо.

— Эфир — это единственная стихия, появившаяся до огня, поэтому он сильнее. Затем возникли вода, ветер и земля, но огонь старший, он главенствует над этими тремя стихиями.

— Однако вода гасит огонь, — заметил Эши. Маквит резко повернулся, словно пантера перед прыжком, и устремил на него затуманенные глаза.

— Расскажи это жителям Трэга или обитателям других прибрежных деревень, обратившихся в пепел, — насмешливо сказал он. — Расскажи островам Балатрон, Брайла и Куорел — они расплавились от огня, который так и не удалось потушить, хотя вокруг кипели волны. Я сжег глаза, глядя на солнце, висевшее над морем, но на самом деле слеп ты, Гвидион ап Ллаурон ап Гвиллиам.

— Эши, — спокойно поправил его король намерьенов. — Называйте меня Эши. Тогда вам не потребуется произносить имя, которое вы ненавидите. Я Гвидион, а не Гвиллиам, и я бы очень не хотел, чтобы мои родственники, разговаривая со мной, думали о нем.

Древний воин улыбнулся, черты его лица разгладились.

— Эши, — повторил он, словно пытался распробовать имя на вкус. — Звучит как вариант сказки про Золушку, ставшую принцессой. Ты знаешь, что «эши» на древненамерьенском означает «пепел»? Вот видишь, даже мой язык говорит о том, как я стар.

Голос Маквита и впрямь стал старчески скрипучим.

— А как мне называть вас, дедушка?

Маквит пожал плечами:

— Мне все равно. Я нахожусь здесь не потому, что ты меня попросил. Я не ответил бы на твой зов, если бы что-то меня не тронуло. Мне просто нужно найти того, кого ищешь ты. Но помни одно: не произноси мое имя вслух. Если ветер отнесет его Майклу, он убежит. Он не станет со мной сражаться, даже с таким немощным стариком.

Эши кивнул:

— Вы начали рассказывать о делах давно минувших дней. Что вы делали после гибели Острова?