Смех Циклопа - Бернард Вербер

Агрессия – последний аргумент дурака.

Павел Возняк продолжает держать Исидора на прицеле:

– Дарий никогда меня не уважал. Для него я всегда был «маленьким». Моя мать считала, что у Дария всего в избытке, а мне не хватает даже самого необходимого. Он называл меня «самой младшей картой». Если я в чем-то ошибался, он сразу говорил: «Самая младшая карта опять бита». И громко смеялся.

– А Тадеуш подливал масла в огонь? – добавляет Исидор, пытаясь усилить его нервозность.

– Нет, Тадеуш был не дурак. Он всегда понимал, что Дарий – тиран. Он говорил: «Не надо с ним бороться. Надо его использовать. Пусть он тянет нас наверх». Когда Дарий оскорблял меня, Тадеуш объяснял: «Ему нужен козел отпущения. В любой момент на твоем месте могу оказаться и я».

Продолжая говорить, Павел медленно опускает пистолет.

– Я уже собирался отдать Дарию «Шутку, Которая Убивает», но тут он презрительно посмотрел на меня и сказал: «Павел, где тебя опять носит? Да ты и вправду просто обуза. Без тебя было бы гораздо проще».

– Не очень-то вежливо, – соглашается Исидор.

– И тогда у меня внутри будто что-то оборвалось. Я подумал: «Он недостоин „Шутки, Которая Убивает“».

– Естественно. – Лукреция подыгрывает коллеге. – Сокровище досталось вам и сделало вас самым сильным.

Павел молчит, погрузившись в воспоминания.

– В ночь стычки на маяке мы ужасно устали. Хотелось скорей покончить со всем этим. Дарий принял наркотики, стал нервным и нетерпеливым. Его все раздражало. Мы сели в моторные лодки, чтобы добраться до берега, где он надеялся настигнуть беглецов с сокровищем. Мы всю ночь рыскали среди песков.

Беатрис смертельно бледна. Она задыхается.

– А вы тогда уже знали, что практически сделались правителем империи, империи смеха! – говорит Лукреция. – И вы убили своих братьев, применив «Шутку, Которая Убивает». Грустный клоун – это вы.

Исидор перебивает ее.

– Да что вы, Лукреция! Если бы это было так, он сейчас не угрожал бы нам оружием.

– Он нашел сокровище, он использовал его, а потом потерял, – возражает Лукреция.

Отлично! Будем делать вид, что спорим!

— Нет, он потерял его, не успев пустить в ход!

Павел перебивает их:

– Он прав. Пока остальные прочесывали окрестности Карнака в поисках «Шутки, Которая Убивает», я спрятался в укромном месте, чтобы осмотреть мое приобретение.

Он выдерживает паузу.

– И что?

– Кто-то налетел на меня сзади и оглушил. Когда я пришел в себя, шкатулка пропала.

– Вот видите, Лукреция, – говорит Исидор.

Павел Возняк снова вскидывает пистолет, беря их на мушку. Но тема разговора явно его захватывает.

– Я подумал, что это кто-то из деревни. Через два дня, когда Дарий уехал в Париж, я вернулся в Карнак, надеясь вернуть «Шутку, Которая Убивает».

– И?.. – с нетерпением спрашивает Лукреция, которая не может больше оставаться в неведении.

– Меня встретили какие-то крестьяне, вооруженные охотничьими ружьями, которых возглавлял местный священник. Я предпочел с ними не связываться. Решил, что вернусь с подкреплением.

– Но потом произошел «инцидент в Версале». Лукреция сильна, ничего не скажешь, – говорит Исидор.

– Вы принесли шкатулку с надписью «Не читать!» нашей матери. Мы с Тадеушем глазам не поверили.

– Но сумели скрыть удивление, – признает Лукреция.

– Это все изменило. Тадеуш решил, что вы приведете нас к решению загадки. Он начал собирать о вас информацию.

– Люди из Великой Ложи Смеха уже установили у нее микрофоны под аквариумом. А вы их засунули в горшок с цветами? – спрашивает Исидор с иронией.

– Я следовал за сигналом мобильного. И понимаю, что оказался вдвойне прав. Благодаря вам, Лукреция, я нашел «Шутку, Которая Убивает» и новое прибежище Ложи.

Павел Возняк заламывает Лукреции руку и приставляет пистолет к ее подбородку.

– Хватит тратить время попусту, говорите код!

– Даже не мечтайте, – спокойно отвечает Исидор.

– На счет «три» я выстрелю.

– Я никогда не поддаюсь на ультиматумы и угрозы, – говорит Исидор. – Можете ее убить.

Что ж, по крайней мере, ясно, насколько он меня ценит.

— Раз…

– Это мой принцип. Я считаю, что если уступишь хотя бы раз, то вся жизнь насмарку.

Он жертвует мной ради какого-то расследования!

— Два…

Я его переоценила. Какое разочарование. Он такой же, как остальные.

По-прежнему не глядя на Павла, Исидор встает и заслоняет собой Беатрис. Словно желая ее защитить. Его поведение кажется совершенно естественным.

Как я наивна! Как можно было хоть на секунду допустить, что я что-то значу для него. Он участвовал в расследовании только из-за своего романа. Ему наплевать на меня.

Павел Возняк поднимает пистолет.

– Хорошо. Ваша взяла. Сдаюсь.

Исидор резко открывает чемоданчик, быстро достает синюю шкатулку с буквами «B.Q.T.» и предупреждением «Не читать!», откидывает крышку. Затем показывает содержимое Павлу Возняку и телохранителю-питбулю.

Те жадно впиваются глазами в листок бумаги, на котором написаны три фразы. Полные изумления глаза двигаются слева направо. Маленькие буквы складываются в слова и предложения, которые наполняются смыслом.

Сначала оба стоят как громом пораженные. Потом начинают улыбаться. Потом – смеяться. Смех превращается в хохот.

С вершины яблони два яблока смотрят на мир.

– Только посмотри на этих глупых людей! – говорит первое яблоко. Они дерутся, ссорятся, никто никого не слушает. Скоро мы, яблоки, станем управлять Землей.

– Кто это – мы? – спрашивает второе яблоко. – Красные или желтые?

Великая Ложа Смеха.

№ 511 905

Хохот становится все громче, раскатистей, начинается икота…

Павел Возняк опускает оружие, телохранитель вытирает слезы. Они согнулись пополам, задыхаются, изнемогают.

Исидор, Лукреция и Великий Мастер, окаменев, смотрят на них.

Павел Возняк и телохранитель-питбуль смеются долго. Они держатся за животы. Смех уже причиняет им боль. Достигнув апогея, хохот постепенно стихает.

В этот момент раздается выстрел, а затем – второй.

Первая пуля попадает в лоб Павлу Возняку. Он падает навзничь. Вторая входит в череп телохранителя, похожего на питбуля. Он успевает закрыть лицо руками, и пуля простреливает пальцы с татуировкой «ГРУСТНО».