Эффект Этоса - Лиланд Экстон Модезитт

— Из той группы… нет. Значит, они послали кого-то убить вас?

— Наверняка не знаю. То есть не знаю, как было в Скандье. Но РКС подослали убийцу в Беннон после моей отставки. Он был оглушен, и я быстро покинул планету. Но… это еще не худшее. Они использовали клон, третьей стадии, как я догадываюсь, чтобы воплотить командира РКС. Мой преемник на «Фергусе». Вы ведь помните, что этот корабль исчез на обратном пути к Таре?

— Я запомнила. Но только потому, что вы были на «Фергусе».

— Я занимался кое-какими разысканиями и на Уитэ наткнулся на некролог. Посвященный Джеймсу П. Байле. Даже портрет имелся.

— Почему это вас так поразило?

— Сообщалось о его естественной смерти за месяц до того, как он принял у меня командование.

Эмили криво улыбнулась.

— Полагаю, что вашему в чем-то скептическому уму трудно поверить в существование более чем одного Джеймса П. Байле того же возраста, ранга и внешности в РКС. И вы не поверите, что кто-то другой мог в добром здравии принять командование после смерти первого.

— Мало того, они еще и с одной планеты родом.

— А не могли РКС просто дать ложное сообщение о смерти?

— Могли. Все равно что-то неладно. Но у меня есть сомнения насчет вашей версии. Клон куда проще было запрограммировать, чтобы послать корабль в роковой прыжок.

— А как сделать роковой прыжок?

— Переместить корабль к центру солнца. Изменить координаты. Есть предохранители. Но командир должен уметь их снять.

Эмили опустила взгляд, начала было говорить, но умолкла, так как им принесли салаты.

— Вы догадываетесь, что мы не полностью сами по себе? Сомневаюсь, что за нами наблюдают напрямую, но…

Ван пожал плечами.

— Неважно. Здесь это ничего не значит. В РКС не станут меньше думать обо мне, что бы я ни делал, раз уж заварилось. Я покинул тогда Новый Ойсин не без некоторых затруднений…

— Такого же рода, как в Скандье? С премьер-министром?

— На этот раз я был лучше подготовлен, но противник понес потери… Поэтому я им нужен. Меня пытались убить, а РКС не позволяют самооборону, особенно когда могут раскрыться их козни…

Эмили медленно кивнула.

— Неудивительно, — потянулась через стол и коснулась его руки. — Должно быть, вам тяжко пришлось.

— Мне нравится работать на ИИС, — он покачал головой. — Я вам еще не говорил.

— Не говорили чего?

— Управляющий директор… его корабль угодил в заварушку с ревяками. Он не прорвался. И я теперь возглавляю ИИС. Это одна из причин, по которым я здесь, — Ван подчеркнул слово «одна», пусть легко, но подчеркнул. Проглотил комок и добавил: — Вы — другая.

Девушка негромко рассмеялась.

— Даже если я только одна из нескольких причин, эти слова одни из самых лестных, сказанных обо мне за много лет… что некто, по сути дела, провел корабль через много систем, чтобы со мной пообедать.

Ван почувствовал, что теперь и он краснеет, хотя вряд ли Эмили это заметит в слабом свете ресторана.

— Я хотел провести с вами больше времени, когда попал сюда в первый раз, но не мог. Я не был властен над расписанием. И, в известном смысле, не властен и ныне.

— Случается.

— До сих пор помню нашу экскурсию к Скальному Шпилю.

— Кажется, это было так давно.

— Не для меня, — выпалил он.

— Вы более романтичны, чем можно подумать, — заметила она. — Почему же до сих пор никого себе не нашли?

Ван поглядел в свой полупустой стакан, затем в ее серые глаза.

— Просто это заняло много времени.

На этот раз опустила взгляд она. Затем смущенно улыбнулась.

— Полагаю, я сама напросилась.

— Нет. Ничуть. Я никогда не отличался тонкостью в личных делах.

— Возможно, вам имело бы смысл не пытаться это снова доказывать. Не сейчас, — но в ее глазах плясали искорки.

— Не сейчас, — согласился Ван. — О, пока не забыл, вы не против, если я попрошу об одном профессиональном одолжении? Думаю, это мелочь.

Эмили подняла брови.

— Новости… новости с Сулина и из Беннона. В частности, хотелось бы, чтобы вы смогли узнать что-то о медийщике по имени Эшли Марсон. И о моем брате Артуро, если можно.

— Понятно. Это будет не так уж и трудно. Но займет некоторое время. Похоже, сейчас сведения о Сулине добываются со скрипом.

Он этого и опасался.

— Вы могли бы просто переслать их в местное представительство ИИС. Там директор Мириам Адулла, она направит информацию мне.

— Все говорят, что это поистине впечатляющая дама.

— Да. У меня встреча с ней завтра утром.

Оба замолчали, так как появилось главное блюдо. Ван отпил еще глоток светлого эля, затем кивнул официанту, чтобы принес еще. И замялся, чувствуя, что слова застревают в горле. С ним такого давно не происходило.

— Скажите мне снова, что вы одолели все эти световые годы, чтобы увидеть меня.

— Я одолел больше, чем все эти световые годы, чтобы увидеть вас, — заученно произнес он. Эмили от души рассмеялась. — И мне дорог ваш смех.

— Это слишком прямо. Мать всегда мне говорила, что дама никогда не смеется с умыслом.

— Ужасно…

— Она была очень старомодна.

Ван откусил немного жаркого, едва ли ощутив его вкус, потому что любовался ею и слушал ее, Эмили, свою Сенту. И надеялся.

Мириам Адулла поглядела на Вана через стол для совещаний.

— Тристин сказал мне, что вы будете его преемником, но я не ожидала этого так скоро.

— Он не позаботился сказать об этом мне, — заметил Ван. — Я думал, его однажды заменит Нинка.

— Что она вам рассказала? Ведь вы ее спрашивали? Не так ли?

— Мы поговорили об этом. Нинка сказала, что умеет планировать, но не годится для главного руководства.

— Она недостаточно безжалостна.

— Недостаточно безжалостна?

Мириам улыбнулась, широко и с сочувствием.

— Я не больно-то верю в совпадения, Ван. Что бы ни случилось в системе Джеруша, вокруг этого аура Тристина.

— У вспышки новой? Как такое может быть?

— Сроки весьма подозрительны, и если кто-то мог бы добиться, чтобы солнце вспыхнуло, став новой, то это только он. С Десоллом связано много более чем просто загадочного. Мои годы близятся к шестидесяти, а я знаю Тристина со своих девятнадцати. Он выглядел тогда точно так же, как в тот день, когда я видела его в последний раз. Десолл лишь человек, имевший доступ к фархканам. И он также противился любому проявлению ревенантской экспансии. Его все больше и больше повергало в досаду нежелание других крупных держав Рукава обуздать ревенантцев.