Черный вдовец - Ирина Успенская

– Не надо меня жалеть. Лучше бери ключ и беги отсюда, пока не началась драка. – В ладонь Ринке вложили что-то твердое и покалывающее электричеством. – Быстро, Рина, дверь позади и слева.

– Но как же Фаби? Я не могу оставить его!

«Со мной все будет отлично, мама. Иди домой!»

Ринка вздрогнула.

«Ты подслушиваешь!»

«Разумеется. За этим я здесь. Иди, мама. А лучше идите оба, доктор Курт нужен нам живым».

– Вы общаетесь мысленно? Что он сказал? – в голосе Курта прорвался острый научный интерес.

– Что нам надо уходить обоим. Но…

– Идем. Они ничего не сделают с драконом, они не в курсе даже… – Курт потянул ее к двери, но из-за очередного агрегата, как черт из табакерки, выскочил еще один заговорщик и направил на них пистоль.

– Берцель, нас предали! – крикнул он, перекрывая скандал, и упал, хватаясь за горло и пуча глаза.

– Нет хуже дурака, чем идейный дурак, – буркнул Курт и оттолкнул Ринку. – Беги, я их отвлеку!

«Я тоже, мама! Я тоже их отвлеку!» – радостно завопил Фаби у нее в голове, и тут же лабораторию огласил душераздирающий драконий рев в сопровождении треска и грохота.

«Тонковата была клетка», – подумала Ринка, пробираясь между двумя искрящими машинами и стараясь не дышать густым дымом с запахом паленой изоляции.

– Берцель, я здесь! – послышался голос Курта, захлопали выстрелы, в ближайшем агрегате что-то взорвалось…

…и Ринка провалилась в темноту, едва успев почувствовать удар по голове.

Виен, Астурия, площадь перед Академией Наук

Людвиг

Людвиг машинально схватился за голову, ощущая боль Рины как свою, а вместе с болью – ее страх и недоверие. Огляделся, пытаясь понять, кто он и где находится, и наткнулся взглядом на бегущую к нему сестру.

– Анна? Какого?..

– Антуан! Антуан!.. – Словно не видя Людвига, сестра бросилась к окровавленному де Флеру, которому Тори перевязывала плечо обрывком своего платья.

– Мир сошел с ума… Фаби, куда и зачем несут мою жену?

– В Долину Драконов, папа.

– Нам нужно с ними. Превращайся, малыш.

Через мгновение рядом с Людвигом снова был синий дракон. Он припал на передние лапы, подставил шею, и Людвиг привычно, словно всю жизнь летал на драконах, взобрался на него.

– Куда тебя опять несет, братец? – перекрикивая топот полицейских и панические вопли Анны, спросил де Флер.

– К драконам. Скажи Герману, что я взял отпуск!

– Подожди меня! – вскочила на ноги Тори. – Я с тобой!

– Ты?..

– Там Петер! Людвиг, пожалуйста! Я должна быть рядом с ним!

На мгновение замерев, Людвиг окинул взглядом сцену: де Флер уже обнимается с Анной, Тори решительно пробирается между обломков к дракону, и не менее решительно к ним бегут бойцы родной Оранжереи во главе с Германом…

– Залезай быстрее. – Людвиг протянул руку Тори, подхватил ее – и Фаби с радостным курлыканьем взмыл в небо, едва не задев Германа.

– Бастельеро, какого демона! – донеслось с земли. – Вернись немедленно, ты нужен здесь!

– Я тебя не слышу! – во всю глотку проорал Людвиг.

Дракон поддержал его радостным ревом и устремился вслед за четырьмя едва видимыми на горизонте крылатыми силуэтами.

Заброшенная крепость у черта на рогах

Рина

Первым, что она увидела, было голубое небо вверху. Вторым – то же самое небо, только со всех сторон. На миг показалось, что она падает, внутри все сжалось от инстинктивного страха, но тут до нее дошло, что под ней – что-то твердое и скрипучее.

Осторожно, чтобы не свалиться в облака, проплывающие внизу, Ринка пощупала это твердое пальцами и повернула голову. Слава богу, твердое оказалось сухой и скрипящей от старости древесиной, а между ней и облаками нашелся даже каменный барьер. Низкий, обломанный и ограждающий лишь часть башни, но все же, все же!

Еще осторожнее сев, Ринка обхватила себя за плечи – холодно! – и огляделась.

Судя по виду обломанной стены, это была очень старая и заброшенная сторожевая башня. Где-то на вершине горы.

Как Ринка сюда попала, она не помнила от слова «совсем». Может быть, доктор Курт сумел открыть портал и сбежать вместе с ней?

Ощупав голову – последним, что Ринка помнила, был удар по голове, – она убедилась, что крови нет, только шишка. Болезненная, но не смертельная. Еще понять бы, куда ее занесло? И есть ли кто-нибудь рядом?

Прислушавшись к завываниям ветра, Ринка различила какой-то скрип внизу. Скрип и шаги. Здравый смысл подсказывал, что стоит затаиться, а лучше – сбежать. Вот только куда? Слева – облака, справа – облака, далеко впереди – торчащие из облаков скалы. А позади… Обернувшись, Ринка увидела все те же облака, цепляющиеся за скалы, и далеко-далеко внизу что-то зеленое вроде мха. М-да, отличный выбор! Просто роскошный!

Зажмурившись, Ринка велела себе прекратить истерику. Утерла выступившие от ветра слезы рваным рукавом и встала, держась за обломок стены. Чертовски ненадежный обломок. Но сидеть тут и ждать? Нет уж, хватит.

Она почти добралась до пролома в полу, когда оттуда показалась чья-то замотанная окровавленной тряпкой голова. Первым побуждением Ринки было стукнуть по этой голове со всей дури, а потом только разбираться, кто это такой. Но она вовремя вспомнила, что именно такой тряпкой бинтовали доктора Курта.

От облегчения она чуть снова не заплакала, шагнула к пролому – и ногу пронзила резкая боль.

– Черт!

Схватившись за стену, Ринка зажмурилась. Из-под век потекли-таки предательские слезы. И в довершение неприятностей обломок стены, за который она держалась, пошатнулся и выскользнул из-под ее руки со страшным пыльным шорохом.

Ринка только и успела, что вскрикнуть от ужаса, как ее поймали сильные руки.

– Убиться, когда мы почти у цели, было бы крайне глупо, ты не находишь? – с такой знакомой иронией сказал Курт, ставя ее обратно на пол.

– В самый раз, – сердито буркнула Ринка, опять утирая слезы рукавом. – Это вы почти у цели, а я одна, в чужом мире и понятия не имею, в чьей игре опять играю роль пешки! Как вы мне надоели, Петер, если бы вы только знали!

– Догадываюсь. Посиди-ка спокойно, я все же принесу тебе воды.

Машинально опустив взгляд, Ринка увидела валяющуюся на полу жестяную кружку. Вылившаяся из нее вода быстро впитывалась в пересохшие щелястые доски.

Сглотнув насухую, Ринка опять зажмурилась. Пить хотелось зверски. Почти как поубивать Курта, Берцеля, драконов, Гельмута с Германом, Людвига… даже Рихарда, чтобы им всем икалось!