Русская Америка: Открыть и продать! - Сергей Кремлев

Да плюс янки пришлось выплатить тогда 3 миллиона 250 тысяч компенсации своим же гражданам.

Итого — более 18 миллионов.

Англия по делу «Алабамы» выплатила Соединенным Штатам в 1872 году пятнадцать с половиной миллионов долларов. И за что!

Во время Гражданской войны Севера и Юга по заказу Конфедерации Штатов Америки — государственного союза рабовладельцев-южан, в Англии был построен и снаряжен парусно-паровой крейсер «Алабама», который эффективно вел каперскую войну и потопил то ли 53, то ли даже 70 судов северных штатов до того, как сам был потоплен корветом «Кирсардж».

Общий ущерб от действий «Алабамы» и двенадцати других крейсеров конфедератов английской постройки составил более 19 миллионов долларов.

Так вот, после войны янки подняли вселенский шум, требуя, чтобы Англия выплатила им компенсацию в 15,5 миллиона долларов за то, что их суда топил корабль, построенный англичанами. Не английский корабль, а корабль, англичанами лишь, повторяю, построенный.

Претензии — на мой взгляд, достойные сумасшедшего, однако специальный арбитражный суд в Женеве вынес решение в пользу США, и это решение стало основой Вашингтонских правил нейтралитета (впоследствии напропалую, естественно, нарушаемых прежде всего самими янки).

А тут за неслыханное национальное унижение — да не разовое, а вечное! — Россия с трудом получила 7 миллионов! Зато влиятельный вашингтонский адвокат, бывший министр финансов Р. Дж. Уокер в июле 1868 года назвал покупку Русской Америки «величайшим актом» администрации Джонсона — Сьюарда. Он писал Сьюарду: «Театром наших величайших триумфов призван стать Тихий океан, где у нас скоро не будет ни одного грозного европейского соперника. Конечным итогом станет политический и коммерческий контроль над миром».

Такие вот «изоляционистские» и одновременно «дружественные России» мысли и чувства.:.

И этот Уокер был в то же время адвокатом русской миссии в Вашингтоне и «помогал» Стеклю (за 26 тысяч долларов золотом) «уговаривать» сенаторов «согласиться» на покупку.

Вот так!

Между прочим, о компенсациях и вознаграждениях… На донесении Стекля от 7 (19) апреля Александр собственноручно написал: «За все, что он сделал, он заслужил особое «спасибо» с моей стороны».

И лучший друг Ротшильдов и Штиглица, министр финансов Рейтерн выделил из казны — для вознаграждения Стекля и Бодиско — ни много и ни мало, а ровно 30 тысяч рублей!

Вот хоть режь меня, уважаемый читатель, а я уверен, что цифра зта была взята им намеренно — как символическая. Он бы, конечно, с большей охотой санкционировал выплату прямо 30 сребреников, но эта валюта имела хождение лишь в библейские времена.

Стекля, надо полагать, не обидела и другая сторона, да и сам он в процессе выплат по покупке руки как-то «погрел». Однако барон был «обижен» — тем более что на лично его долю пришлось только 25 тысяч (5 получил Бодиско). Но ведь и Иуд тут было, похоже, двое — посланник и секретарь миссии.

ВСКОРЕ «акт купли-продажи» был «ратификован» Александром — за себя, а также «за… наследников и преемников».

Как свидетельствовала запись на оригинале договора, «императорская ратификация» была дана «мая 3 дня в лето от Рождества Христова тысяча восемьсот шестьдесят седьмое, царствования же нашего в тринадцатое»…

И так часто тут затесывается в дело эта символическая чертова дюжина, что задумываешься: может, они, эти кое-кто, специально все именно к тринадцатому году царствования и приурочили?

Черт их знает…

Тем более что только черт это и знает!

Официально Русская Америка была теперь куплена и продана, хотя церемония передачи произошла лишь осенью 1867 года. Но даже к этой осени расходы американского бюджета на «русскую» покупку еще не утвердила палата представителей.

А весной этого года царь — веселящийся то и дело до легкомысленных слез, принял приглашение Наполеона III посетить Парижскую выставку и двинулся туда вместе с семейством и свитой (прибыток с продажи есть, можно и погулять!).

Еще не доезжая до Парижа, Александр телеграфировал в русское посольство приказ: заказать для него ложу в «Варьете», где шла оперетка «Дюшесс де Герольштейн» — даром что в ней в неприличном виде была представлена Екатерина Великая.

В «Варьете» отправились сразу после обеда у французского императора…

Была там, к слову, и старшая дочь Николая Первого, сорокавосьмилетняя великая княжна Мария Николаевна — президент Академии художеств. И ее подруга, Мария Васильевна Воронцова (урожденная Трубецкая), говорила ей: «Маша, как тебе не стыдно, ведь она — великая государыня!»

Сказать же Александру, что некрасиво посещать парижский балаган, где даже в момент приезда русского царя дают антирусскую оперетку, позорящую его прабабку, никто, естественно, не мог.

А сам он этого не понимал.

Не понимал!!!

Понимаешь, уважаемый мой читатель, не по-ни-мал…

Так болела ли у него душа за какую-то там далекую, в глаза никогда им не виданную Русскую Америку?

ТЕЛЕГРАФНОЕ сообщение Ассошиэйтед Пресс от 31 марта о покупке Соединенными Штатами Русской Америки ошеломило и американцев и русских (всех остальных, и особенно — англичан, впрочем, тоже).

Но если янки были ошеломлены радостно, то русские хотя тоже не верили своим глазам, читая это сообщение, но не верили потому, что это просто в голове не укладывалось — не то что в сердце!

Газета издателя «Отечественных записок» Андрея Александровича Краевского «Голос» даже через несколько дней после получения сообщения из Вашингтона в номере от 23 марта (4 апреля) называла его «невероятным слухом» и «злой шуткой над легковерием общества».

В номере от 6 апреля «Голос» писал: «Лиха беда начало: сегодня слухи продают николаевскую железную дорогу, завтра — русские американские колонии; кто же поручится, что завтра не начнут те же самые слухи продавать Крым, Закавказье, Остзейские губернии? За охотниками дело не станет… Какой громадной ошибкой и нерасчетливостью была продажа нашей колонии Росс на берегу золотоносной Калифорнии; позволительно ли повторить теперь подобную ошибку? И неужели чувство народного самолюбия так мало заслуживает внимания, чтобы им можно было пожертвовать за какие-нибудь 5–6 миллионов долларов? Неужели трудами Шелихова, Баранова, Хлебникова и других самоотверженных для России людей должны воспользоваться иностранцы и собрать в свою пользу плоды их? Нет, решительно отказываемся верить этим нелепым слухам».

Но это были не слухи…

«Голос» возмущался открыто и в реальном масштабе времени, а вот осторожный министр внутренних дел Петр Александрович Валуев записал в своем дневнике 22 марта (3 апреля) лишь для отдаленных потомков: «Получено известие об уступке нами наших американских владений… Никто из нас об этом не знал, кроме кн. Горчакова, министра финансов и Краббе. Странное явление и тяжелое впечатление… Мы втихомолку продаем часть своей территории…»