Война послезавтра - Василий Головачев

Афанасий строго смерил его взглядом:

— Мы летим не на войну.

— Да ладно, командир, — отмахнулся Дохлый, — все мы понимаем, что война идёт давно, пусть пока и не мировая. Но ведь мы не останемся в стороне, не станем подставлять другую щеку, когда нас бьют по первой? Да и какая может быть мировая война без России? Думаешь, американцы нас пожалели, убирая корабли с «Зевсами»? Они просто подготовятся получше. И китайцы такие же, не пощадят никого ради достижения превосходства. Нас начали побаиваться? Так не будем никого разочаровывать!

Бойцы группы, с удивлением прислушивающиеся к пространной речи Дохлого, переглянулись. Саульский, с которым Дохлый сблизился в последнее время, похлопал его по плечу.

— Речь, достойная большого политика.

— А разве я не прав? — огрызнулся Марин.

— Безусловно, — закончил дискуссию Афанасий. — Поехали.

Через час, в половине шестого, самолёт взлетел.

Восход солнца встретили над Сахалином. Повернули к Симуширу, пересекли южную часть Охотского моря.

— Выходим в район ожидания, — доложил Центру Афанасий.

— Объект будет над расчётной точкой через сорок две минуты, — ответил дежурный. — Первый-третий на связи.

— «Десятый», доложите обстановку, — приказал Семёнов.

— Летим, — коротко сказал Афанасий, у которого родилось нехорошее предчувствие.

— Японцы подняли в воздух с базы Хоккайдо звено истребителей «Тоджо», летят в вашу сторону.

— Это не наша забота.

— Согласен, на их перехват мы подняли из Южно-Сахалинска пару «мигов». Но не это главное. Южнее Алеутского жёлоба в океане замечена подводная лодка. Ещё одна крадётся к Курилам со стороны Северо-Западной котловины.

— И это не наша проблема.

— Боюсь, что ваша.

Афанасий помолчал. Нехорошее предчувствие крепло, но причин для него он не видел.

Самолёт летел над морем на высоте десяти километров, и внизу ничего не было видно, кроме туманно-размытой сизо-фиолетовой водной глади.

— Принадлежность установили?

— Предположительно одна американская, типа «Огайо», другая китайская, проекта «095».

— Они могут нам помешать?

— Не знаю, но обе имеют на борту противокорабельные и крылатые ракеты.

— Пусть пограничники последят за ними.

— Пограничники далеко, вы близко.

— Тогда дайте мне прямую связь с центром радарного мониторинга ВКС.

— Гарантий нет, но постараюсь.

Несколько минут летели в том же направлении.

Все молчали, в том числе и Дохлый, самый разговорчивый из всех, пристально всматривающийся в море под самолётом.

Заговорил пилот:

— Выходим на расчётную траекторию.

И тотчас же в наушники ворвалась торопливая скороговорка дежурного Владивостокского отделения воздушно-космической обороны:

— Зафиксирован пуск ракеты с борта всплывшей подводной лодки в районе Северо-Западной котловины. Точные координаты…

— К чёрту координаты! — взвился Афанасий. — Куда направлена ракета?!

— В вашу сторону.

— Время подлёта?

— Четыре минуты плюс-минус…

В переговоры вклинился Семёнов:

— «Десятый», немедленно возвращайтесь! Если успеете вернуться к Симуширу, береговой «Витязь» перехватит ракету.

— Где китайская станция?

— Примерно в девяти минутах.

— Дождёмся.

— Вас собьют! Уходите!

Афанасий переключился на систему ВКС:

— Владивосток, прошу помощи! Когда ракета приблизится на полминуты, а лучше раньше, дайте секундный отсчёт и нашу ориентацию.

— Не понял насчёт ориентации…

— Мне нужно узнать точный вектор подлёта ракеты. До десятых долей градуса.

— Понял, начинаем вести. На всякий случай сделали выстрел из материкового «Витязя», но посылка, скорее всего, не успеет.

— Меня не сбейте ненароком. — Афанасий повернул голову к сидящим в молчании бойцам группы: — Миловидов, Саульский, готовьтесь отразить ракетную атаку!

— Цель не видим, — недружно отозвались сержанты.

— Она пока и мне не видна.

Афанасий встретил взгляд Дохлого и мысленно ответил на его молчаливый вопрос: если мы её вообще увидим…

Три минуты с момента пуска ракеты пролетели мгновенно.

Дежурный РЛС-мониторинга сообщил направление, с какого стоило ожидать её появление, и начал отсчёт:

— Шестьдесят до встречи… пятьдесят… сорок…

На счёте «десять» Афанасий развернул дуло «Шершня», следуя указаниям владивостокского центра слежения, — ракета, выпущенная подлодкой (интересно, это китайцы психанули или всё-таки американцы?), догоняла самолёт под углом в тридцать градусов по отношению к его курсу, и со словами «Держитесь, парни!» — открыл непрерывный огонь из неймса, до рези в глазах всматриваясь в экран компьютера, в центре которого светился крест целеуказания.

— Ноль! — закончил отсчёт далёкий оператор центра.

И ничего ровным счётом не произошло!

— Ноль! — повторил оператор с некоторой растерянностью. — А-а… цель пошла вниз, нырнула под вас… видите?!

— Нет, — хрипло ответил Афанасий. — Ставьте вашу «витязевую посылку» на самоликвид.

— Ура! — заорал Дохлый, вскакивая. — Мы её сбили, командир!

— Первый-третий, — спохватился Афанасий, — ракета уничтожена. Начинаю подготовку к выстрелу вверх.

Семёнов что-то проговорил невнятно, хрупким, стеклянным голосом, помолчал, обретая былую уверенность.

— «Тяньгун» будет над вами через три минуты. Если вы промахнётесь…

— Стрелять будет компьютер по заданной программе. — Афанасий прокашлялся.

— Командующий хочет отменить операцию…

— На кону не наш самолёт и не наша жизнь, на кону гибель человечества, говоря простым языком. Кто остановит китайцев, если не мы?

— Уж точно не американцы, — презрительно проворчал Дохлый. — Это лишь их киношные герои спасают человечество по сто раз на дню… сначала сотворив беду.

— Не промахнёмся, товарищ полковник, — закончил Афанасий, жмурясь, зная, что о нём сейчас думает самая желанная женщина на свете…