Идущие сквозь миры - Владимир Лещенко

Именно поэтому его было бесполезно воровать.

Замок открывался, только если запись на камне совпадала с генетическим кодом того, на чьем пальце он находился, или кого-то еще, информация о ком была внесена в память мыслящей машины самим владельцем.

Похищенный или снятый с мертвой руки он был бесполезен.

Именно это было самым узким местом моего плана, который я не сумела сообщить своим спутникам.

Хозяина яхты надо брать живым и только живым.

Я вовсе не желаю смерти Тцару, но если что – как-нибудь переживу эту неприятность. В конце концов, это не я пыталась шантажировать его судьбой товарищей, чтобы заставить спать со мной до конца жизни. Но вот если по ходу дела кто-нибудь случайно прихлопнет этого Хатонара, то нам всем останется только застрелиться.

И вот я услышала идущий изнутри сигнал. Время пошло, и окружающий мир куда-то отдалился. Рассудок стал ясным до прозрачности, время потекло медленно-медленно, мышцы налились уже почти забытой силой – силой неженской и даже нечеловеческой, – сердце било как метроном.

А потом дымка рассеялась, и я ощутила на себе взгляд Тцара. Пора…

Итак, из бесшумно сложившихся гармошкой гофрированных ворот появилась Мидара. И не в одиночестве.

Мы все невольно напряглись: было непохоже, что она пришла сюда добровольно.

Во всяком случае, три квадратных личности у нее за спиной не производили впечатления ни телохранителей, ни служителей космопорта, решивших сопроводить уважаемую гостью. Их взгляды буквально сверлили ее спину, а правые руки были одинаковым движением прижаты к складкам коротких пончо. На их фоне наш капитан – совсем не мелкая и не слабая – выглядела хрупкой. Хотя… одежда ее вовсе не была похожа на ту, что обычно носят подневольные личности.

И только потом я обратил внимание на пятого из вошедших, в котором, почти не удивившись, узнал человека, подвозившего Мидару несколько недель назад.

Высокий, импозантный мужчина средних лет, с сединой на висках, но подтянутый и моложаво выглядевший, скромно одетый. И державшийся даже не уверенно… Нет, уверенно – нарочито уверенно – держался тот же Хатонар (кстати, при его появлении слегка стушевавшийся). Этот же выглядел, так сказать, сверхуверенно. И вместе с тем естественно. От него исходило спокойное и благородное достоинство. Не нужно было видеть выражение его лица, когда он смотрел на Мидару, чтобы понять, зачем он тут…

Да, в такого можно было влюбиться. Пожалуй, подумал я, они с Мидарой смотрятся идеальной парой.

При этой мысли я почувствовал укол ревности.

«Кой черт? – одернул я себя. – В конце концов, она свободный человек, и если ей посчастливилось найти…» И тут мысли мои приобрели совсем другое течение.

Ни за что на свете не поделился бы ими с капитаном, да и с кем-то из товарищей тоже.

«Что, если, – подумалось мне, – вся эта история с гравипланом – ловко подстроенная ловушка, чтобы без помех повязать нас? Вдруг Мидара преподнесла своему избраннику в приданое не что иное, как Застывшее Пламя, да и нас заодно с ним?»

Тем временем седой внимательно оглядел нас, пожал плечами, пробормотав себе под нос что-то вроде: «Вот вы, стало быть, какие…»

А потом перевел взгляд на Мидару. Взгляд его был требовательный и, я бы сказал даже, приказывающий.

Она решительно шагнула вперед.

Трое бойцов синхронно напряглись, а их лопатообразные кисти чуть зарылись в складки плащей.

Двое явно «держали» нас, третий пристроился прямо за спиной Мидары.

– Значит, так, друзья, я остаюсь здесь, – на одном дыхании выпалила она. – Таково мое твердое решение, и я от него не отступлюсь. Так что возвращаться вам придется без меня. Вы знаете, что я честно выполняла свой долг перед вами и упрекнуть меня не в чем. Вспомните Роттердам и Ангрон…

И прежде чем я что-то понял, распахнула ворот блузки.

– Тейси, прими мой знак! – С этими словами она стащила с шеи Пламя и протянула его в расслабленной кисти оторопевшей Тае. – Храни его и будь его достойна…

В ту же секунду цепь в ее резко рванувшейся в сторону ладони превратилась в сверкающую плоскость, и тип, стоявший позади нее, рухнул с разбитым виском.

Все во мне содрогнулось от столь неуважительного обращения с Застывшим Пламенем.

В следующий неуловимый миг она повернулась на носке, прыгнула вбок, и ее нога ударила под немыслимым углом вверх, врезавшись в грудь второго из квадратных. Тот едва не кувыркнулся через голову, словно его била не женщина, а лошадь, упав на спину.

С воплем «Держи Хатонара!!» она метнулась вперед, ко все еще безмятежно улыбающемуся хозяину яхты, в броске дважды сделав «колесо», чем сократила расстояние до цели чуть ли не вдвое.

Первым из нас, как и положено типичному варвару, среагировал скандинав.

С места, как гигантская лягушка, прыгнул он вперед, и уже через пару мгновений его кулак встретил лицо поднявшегося с бетона охранника, кинувшегося следом за Мидарой.

Перескочив через рухнувшего навзничь амбала, он, рыча, сцепился с последним из охранников, который, рефлекторно прикрывая собой седого, пытался вытащить пистолет.

Тем временем Мидара налетела на растерянно шарящего по карманам Хатонара, только-только начавшего проникаться ситуацией, и, чуть подпрыгнув, вонзила ему в стопы каблуки своих жутких сапог, одновременно ударив сомкнутыми руками в лицо.

Жалобно вскрикнув, он закрыл лицо руками, но следующий удар – коленом в пах – заставил его, согнувшись пополам, схватиться совсем за другую часть тела.

И в тот же момент телохранитель, сбитый с ног Ингольфом и успевший к этому времени вновь подняться, повинуясь жесту седого, вновь ринулся в бой – но вовсе не на выручку сцепившемуся со скандинавом товарищу, а на капитана.

– Не стре…!!! – подавившись криком, бросила Мидара, разворачиваясь к новому противнику.

Но и без ее команды было ясно, что лучше не привлекать внимания к происходящему тут. Еще не хватало, чтобы сюда сбежалась половина космопорта.

Мидара сделала обратное сальто, уклоняясь от попытавшегося сграбастать ее бойца, и в момент, когда переворачивалась в воздухе, ударила обеими ногами ему в грудь.

Он устоял – должно быть, под плащом на нем был бронежилет – и кинулся на нее. Она рухнула на плиты, опять чудом уклонившись от его медвежьих объятий, из которых уже не вырвалась бы, в перекате уйдя от удара ногой, грозившей вышибить из нее дух.

Вновь она была на ногах: я не уловил даже, как ей это удалось. То, что происходило дальше, напоминало со стороны некий танец смерти. Сила и тупая мощь против ловкости и быстроты, топор против сабли, тигр против змеи.

Он двигался заметно медленнее Мидары, хотя, пожалуй, быстрее любого из нас, стараясь ухватить ее и подмять по-медвежьи под себя. Удайся ему это – схватка была бы, скорее всего, кончена в пользу седого.