Темный Луч. Часть 3 - Эдриенн Вудс

и те незаконные кольца, которые ты используешь для драк. Елена презирает их, поэтому я выполняю свой долг перед ней как ее дракон.

Он поднял глаза.

— Что ты делаешь? Руби, не будь дураком.

Мой розовый поцелуй заполнил руку, и я посмотрел вниз на тело Дмитрия. Я снова посмотрел в глаза Сэму, позволив пламени упасть на Дими.

Тот мгновенно проснулся от боли и закричал.

Сэмюель подбежал к нему, но я остановил его.

— Ты же знаешь, что от Розового поцелуя нет лекарства.

— Ты гребаный ублюдок! Я убью тебя. Я найду способ, черт возьми, разорвать тебя на части.

Я рассмеялся.

— И когда ты это сделаешь?

Он остановился и уставился на меня.

— Ты не можешь убить меня, — сказал он. — Они поймут, что это был ты. Они найдут тебя и эту маленькую сучку…

Он не договорил.

Я сломал ему шею.

— Блейк? — сказал Фил с ужасом в глазах от того, что я сделал.

— Иди. Обязательно расскажи всем, что здесь произошло сегодня вечером. Любой, кто будет угрожать Елене, будет иметь дело со мной. Ты понял это? — Последнюю часть я прокричал.

Он кивнул и пробежал мимо меня к двери.

Я послал свой розовый поцелуй на тело Сэмюеля.

— Мир не будет скучать по тебе, Сэмюель.

Выйдя на улицу, я снова превратился в Рубикона и распространил свой огонь по всему его дому.

Я задержался на несколько минут, чтобы посмотреть, как он сгорает дотла. Все узнают, что это был я, но мой отец был прав — закон дракона поддерживал меня в этом деле. Он угрожал моему всаднику, а никто не угрожает всаднику Рубикона.

***

Я позвонил отцу и сказал ему, что все сделано.

— Я возвращаюсь домой. Мне нужно с тобой кое о чем поговорить.

— Хорошо, я здесь.

Я прилетел в поместье и вошел в свою комнату. Я превратился обратно еще до того, как переступил порог. Я быстро принял душ и надел пижамные штаны, прежде чем спуститься в гостиную. Мои мама и папа смотрели фильм, но остановили его, когда я вошел.

Мама подошла и обняла меня.

— Я рассказала папе об Уильяме, но я хочу знать все, Блейк.

Я кивнул.

— Хочешь немного какао?

— Я бы с удовольствием выпил чашечку, — улыбнулся я.

Она поцеловала меня в щеку и направилась на кухню.

— Итак, что у тебя на уме? — спросил папа, когда я плюхнулся на диван.

— Лига Драконов.

— Блейк?

— Папа, выслушай меня. Этот реабилитационный центр ничего не сделает. Ты нечто большее.

— Я больше не тот дракон.

— Чушь собачья. Я видел, как они смотрели на тебя, когда ты подходил к автобусу. Они видят только дракона короля Альберта, папа. Ночного Злодея.

Он вздохнул.

— Твое имя по-прежнему имеет вес на другой стороне. И страх. Лига Драконов понадобится, когда эти лианы падут. Я не говорю о чем-то подобном. Я говорю о Лиге Драконов и о том, что она собой представляла. Я умоляю тебя.

— Блейк, я больше не тот дракон.

— Нет, — проворчал я. — Я увидел в тебе того дракона, когда правда о Елене выплыла наружу, и он напугал меня до смерти. Ты знаешь, сколько драконов могут напугать меня?

— Полагаю, не так уж много.

— Один. Ты.

Он покачал головой и уставился в потолок.

— Я всего лишь выполнял твои обязанности, пока ты находился в тупиковой стадии. Нелегко быть королевским драконом, Блейк.

— Тебе нечего терять, папа.

— Драконы не видят меня таким.

— Используй мое имя, если тебе нужно.

Вокруг нас воцарилась тишина.

— Подумай об этом, — сказал я через мгновение.

Мама вернулась, неся поднос с тремя чашками какао. Я положил в свою немного огненного порошка.

— Думаю, что Лига Драконов — блестящая идея, — сказала она. — Только не это жалкое подобие учебного центра, которое ты открываешь.

Я рассмеялся.

— Конечно, ты знаешь, — пробормотал мой отец.

— Альберт не хотел бы, чтобы ты позволил этому случиться так, как это случилось, Любимый. Елене понадобится Лига Драконов. Этим людям понадобится. Ты видел, как они с ней обращались, а она — Мэлоун.

Он кивнул.

— Я подумаю об этом.

Я потягивал какао из чашки, улыбаясь.

— Итак, ты видел Уильяма? — спросил он.

— Нет, но, по-видимому, он выглядит точь-в-точь как я, — сказал я.

— Ты уверен, что он был одним из семерых?

Я кивнул.

— Он все время снился Елене. Я думал, она так сильно ненавидит меня, что я стал одним из нападавших на нее.

— Связь зажила?

— Начинает. Боль сильнее всего, когда она спит, но это заживет, папа.

— Я знаю, что заживет.

— Елена подтвердила, что это Уилл? — спросила мама.

— Энни тоже. — Я сжал челюсти.

Отец вздохнул.

— Не проси меня сохранить ему жизнь. Он злой, папа. Он обжег Энни…

— Обжег Энни? Где?

— Я забрал это у нее.

Оба моих родителя ахнули.

— Как? — спросила моя мать.

— Я не могу исцелять драконов, но я могу исцелить себя. Я могу забрать боль дракона и принять ее на себя, тогда моя способность к исцелению позаботится обо всем остальном.

— Это был самоотверженный поступок, — сказала мама.

— Я люблю Энни всем своим сердцем. Я не мог позволить ей разгуливать с этим ужасным шрамом от того, что сделал с ней другой идиот-кузен.

— Что случилось с Ли?

— Он умер.

— Как?

Я рассказал им то, что мне передали. Они оба слушали с великой печалью. Мама затряслась от беззвучных слез, и отец обнял ее.

— Бедные Констанс и Чонг, — сказала она, шмыгнув носом.

— Его смерть будет отомщена. Альберта и Катрины тоже, — сказал папа сквозь стиснутые зубы.

Было трудно не сказать «только Катрины», но я пообещал Елене, что буду держать рот на замке. Отец будет не в своем уме и потребует, чтобы она взяла его туда. Это будет самоубийство, и он поставит под угрозу все.

— Я должен был, черт возьми, разорвать его на части, когда у меня была такая возможность, — сказал он.

— Ты не знал, — сказал я.

— О, я никогда не любил его и не доверял ему так, как Альберт и Гельмут. В нем было что-то гнилое. Мне следовало довериться своей гребаной интуиции.

— Перезапусти Лигу Драконов, папа. Не позволяй ему победить.

— Елена — ключ к переходу на другую сторону? — спросил он.

— Родословная Мэлоунов.

Он вздохнул и закрыл глаза.

— Я бы не удивился, если бы Альберт вызвал эти лианы своим предсмертным вздохом.

Или для сдерживания войны.

Мама коснулась его ноги, когда он погрузился в воспоминания.

Ты увидишь его снова, папа. Это единственное, о чем я позабочусь, чтобы ты сделал.

Я прижал ладони к глазам.