Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская

– Что же ты так себя не бережешь, красавица?

София только растерянно поморгала и, путаясь в длинном промокшем платье, мелкими шажками поднялась в свою квартиру.

В коридоре ее настиг Майк и радостно воскликнул:

– Эй, соседка, классно повеселилась?

Но, заметив, в каком девушка состоянии, удивленно поинтересовался:

– Ты что, гуляла под дождем?

София молча открывала свою дверь и даже не оборачивалась на парня.

– Проклятье, да ты же вся промокла и дрожишь, как котенок!

Майк кинул рюкзак у своего порога и вошел вслед за соседкой в квартиру. София равнодушно прошла в гостиную. Не включая свет, не снимая обуви, села на диван и тупо уставилась на темный экран телевизора. Майк в недоумении, зашел в ее спальню и сорвал с кровати плед.

– Ты, наверное, перенервничала, но это скоро пройдет,– предположил он.– Давай-ка я тебя укутаю. Извини, в душ я тебя не поведу, а то ты придешь в себя и устроишь мне головомойку, а вот обеспечить тебе тепло я обязан.

Майк накрыл плечи девушки пледом и присел напротив. София не реагировала и даже не моргнула. Майк заглянул ей в глаза, но они были пусты. Потеки туши, мокрые ресницы, смазанная помада делали лицо Софии еще мрачнее.

– О-о, по-моему, я что-то пропустил! Тебе нужен горячий чай. Я мигом…

Парень включил освещение, быстро прошел на кухню и затарахтел посудой.

София вздрогнула, сняла босоножки, подняла ноги на диван и прижала колени к груди, а затем натянула плед плотнее. Ее взгляд нечаянно упал на край журнального столика, где перед выходом на прием она оставила розу, подаренную Ахматовым, и сейчас этот цветок вызывал в ней лишь одно желание: забыть обо всем, что связывает ее с мужчиной, который прикасался к нему.

– Еще немного, и я принесу чай,– крикнул сосед.

– Майк, иди домой,– без выражения проговорила София.

– Я не могу оставить тебя в таком состоянии,– отказался тот.

Она закрыла глаза и положила голову на колени. С мокрых волос на плед стекали ручейки воды, но Софии было все равно, она почти не чувствовала своего тела – ни тепла, ни холода. Шорох за спиной стал громче, и София вновь произнесла:

– Майк, пожалуйста, уходи…

– Это не Майк…

Девушка напряженно подняла голову, засомневавшись, что услышала другой голос.

– Майк, ты что, не понимаешь, что мне хочется побыть одной?– раздраженно сказала она и покосилась на соседа через плечо.

Однако за спиной стоял не Майк, а совсем другой мужчина, и София поняла, что действительно правильно узнала этот голос. Это был Александр Ахматов. Снова он появился неожиданно и принес с собою новую боль. Она отвернулась и спрятала лицо под пледом.

Алекс обошел диван и тихо присел рядом. В его руках был горячий чай с лимоном, сделанный Майком для Софии, и он медленно протянул его девушке. Она не шевельнулась. Он поставил чашку с блюдцем на столик.

– Не наказывай меня молчанием,– мягко попросил Ахматов, недоуменно глядя на промокший плед.

София только сильнее прижалась к спинке дивана и напряженно ссутулилась. У нее не было достойных слов для этого человека, и она предпочла молчать, отчаянно молясь, чтобы тот скорее ушел.

– Хочу, чтобы ты знала, что я волновался, прежде всего, за тебя, а не за то, что… происходило вокруг. Не могу сказать, что я удачно выбрал способ тебя уговорить сделать то, что хотел я…

Ахматов делал большие паузы и тщательно подбирал слова, чтобы не выдать себя и девушку. Но, похоже, его откровенность на грани раскрытия не трогала ее. Он был расстроен. Все его расчеты всегда были скрупулезны и выверены, каждая деталь имела свое место и значение, каждый этап любой операции складывался из отдельно продуманных и подобранных индивидуально для каждого агента шагов. Беспрекословное следование этой программе гарантировало успех операции. Но! Это вечное «но» в отношении Софии не давало покоя и вызывало смятение. Она могла следовать не программе, а какой-то своей логике, и это вносило элемент неожиданности, а иногда и потерю контроля над ней. Алекс был вынужден использовать психотропный препарат, так как другого быстрого способа сломить сопротивление девушки в тот момент не было: ситуация была критической, нервы были на пределе. Если бы на месте Софии был профессиональный агент, Ахматов не дрогнул бы. Но это была неопытная, испуганная девчонка, нежная, хрупкая София, которая была обижена на него, и ее страх мог навредить ей самой. Он не чувствовал вины, но что делать с девушкой не представлял.

– Не хочешь говорить, тогда прими мои искренние извинения,– тихо сказал Алекс.

– Искренние?– неподкупным тоном проговорила София и сбросила с себя плед.

Ахматов увидел ее мокрые волосы, темные потеки краски на щеках, мокрое, прилипшее к телу платье и взволнованно вздохнул в недоумении, почему девушка так промокла.

– Я сожалею, что использовал давление…

– Сожалеете?!

София поднялась с дивана и убрала спутавшиеся мокрые волосы с лица назад. Ее не впечатляла его игра.

– Какой же вы лицемер!– разочарованно высказала она.

– Еще никто не называл меня лицемером,– сдержанно возразил Ахматов.

– Кто-то должен быть первым!

София потерла свои холодные ладони, отошла к окну и произнесла:

– Вы извинились… Не вижу повода, чтобы вы здесь задерживались.

Ахматов резко поднялся и сделал несколько шагов к ней.

– И ты по-прежнему прогоняешь меня?– сердясь и на себя, и на Софию спросил он.

– Как вы справедливо заметили, – я не отличаюсь дружелюбием,– саркастично усмехнулась она.

– Увы, я не могу отказаться от своих чувств, только потому, что ты неблагосклонна ко мне,– откровенно заявил он, не отводя глаз от девушки.

«Каких чувств?»– хотелось спросить Софии, но она усилием воли сжимала губы.

– Иногда сложно говорить о том, что и так очевидно,– с внутренним волнением продолжил Алекс.

– Я не так проницательна,– бросила она, сама не понимая, почему до сих пор терпит его присутствие.

– Лжешь!– мгновенно среагировал тот.– Мы оба знаем, что испытываем друг к другу сильные чувства. И кем бы я ни являлся, этого не укрыть.

– Я вам не верю!– жестко отрезала она и оглянулась, чтобы посмотреть обманщику в глаза.

Ахматов сделал еще один шаг навстречу девушке.

– Что мешает все выяснить?!

София почувствовала, как к горлу подкатывает волна смятения, и легкое головокружение заставило ее ухватиться за подоконник, чтобы устоять на ногах. Она окинула его лицо долгим печальным взглядом и дрогнувшим голосом проговорила:

– О-о, вы великий игрок!