Олимпиец. Том V - Артур Осколков

— Я вспоминаю нашу первую встречу, Адриан. Ты помнишь? Столько юности, столько самомнения… Ты был готов бросить вызов любому богу и в Бездну последствия. И неважно кто это, твой отец… Или мой. Нужна лишь причина.

В моей голове будто щелкнуло.

Мина.

— Что. Ты с ней сделала? — спокойно и очень-очень четко произнес я.

— Откуда мне знать? Это ведь ты искал девочку.

— Что. Ты. С. Ней. Сделала? — вот теперь от моего голоса повеяло угрозой, от которой Афина только рассмеялась.

— Вот теперь я снова узнаю того сорванца. Не волнуйся, с девочкой все в порядке. Но, не потому что она вернулась к родителям, как ты думал. А потому что у нее новые, хорошие друзья. И подруги.

Богиня встала со ступеней и отряхнула робу. Бесполезный жест, так как ткань, несмотря на то что женщина сидела на грязном мраморе, оставалась такой же белоснежной, как и раньше.

— Это мое последнее предложение, Адриан. Ты мне нужен, это правда, но я не люблю получать отказы. И если что готова идти по твоей…

— Тебе бы поработать над угрозами, — хмыкнул я, поднимаясь вслед за ней. — А то после эффектного появления Аполлона как-то совсем не звучит. Я согласен.

Афина удивленно вздернула бровь.

— Так быстро?

— Что сказать, мне и правда не помещает поддержка. Кастор Рекс — это угроза для меня, и проблема для тебя. А дальше… Дальше посмотрим. Может быть, мы сможем доверять друг другу чуть больше.

Тонкая улыбка на ее лице, а затем «Пф-ф-ф», женщина испарилась. Даже без дыма, просто исчезла и все. Словно и не стояло тут никакой жрицы.

Я с отвращением покачал головой.

— И это вот так она скрывается? И как только два года дурила Элаю голову, ума не приложу.

— Кто это был? — спросила подошедшая со спины Артемида.

Ее руки были запачканы кровью, но на лице то и дело проскальзывали нотки удовлетворения от хорошо проделанной работы. Похоже, кентаврихе повезло, и в скором времени она вернется к своему любимому занятию. Продолжит измываться над учениками.

— Твоя знакомая?

— Что-то вроде того, — пробормотал я, наблюдая за вереницей пожарный машин, стекающихся к главному корпусу школу. — Весьма сумасшедшая знакомая.

Артемида непонимающе нахмурилась.

— Почему?

Рассказать или нет? Мы с ней уже достаточно плотно повязаны и в будущем мне потребуется помощь богини… Ладно, расскажу часть. Как-никак между мужем и не женой не должно быть секретов, верно?

Я вздохнул и собрался с мыслями.

— Потому что она заботится о всем человечестве. И для этого не придумала ничего лучше, кроме как…

* * *

— Развязать войну? — повторил за женой Аид. — Перс, ты уверена?

— Абсолютно. Такое уже было и не раз. Только в этот раз Мудрейшая пойдет до конца.

— Хм…

Владыка Подземного Царства крепко задумался. С одной стороны сомневаться в словах жены не было причины, с другой… Гражданская война на Олимпе. Бог убивает бога ради власти?

Подобный сценарий обожали барды и менестрели, но обычно главным злодеем в них выступал он сам. Завистливый и обозленный на свою участь Владыка Смерти, пожелавший свергнуть своего великого брата с трона Олимпа. Но чтобы переворот затеяла Афина, первая любимица Громовержца… В это было сложно поверить.

Персефона молча шла рядом, не мешая размышлениям мужа. Вокруг вышедшей на прогулку супружеской пары вился белоснежный шерстяной комок, который по ошибке — по мнению Аида — назвали Львом.

По ошибке, потому что глупый котяра ни размером, ни норовом не напоминал благородное животное Африканских джунглей. Аид считал Льва ошибкой природы и терпел его только ради жены, которая, к вящей радости Подземного Владыки, в последнее время стала гораздо активнее сопровождать его на прогулках.

Впрочем, возможно кот ни в чем не виноват. И он просто скучал по своему псу…

— Что ты планируешь делать? — вырвал его из мыслей тихий голос жены. — Останешься в стороне? Сохранишь нейтралитет?

— А ты, Перс? — ответил он вопросом на вопрос.

— Ты сам знаешь. Только если это не коснется Адриана. Я не хочу, чтобы он страдал.

Аид вздохнул. Он считал, что жена слишком много носилась с их сыном. Как-никак, тот же их кровь, их плоть! Подземный Мир его дом, что такое смерть для сына Аида?

— Дай мне минуту подумать, — мужчина покосился на жалобно мяукающего кота и потер виски. — Одному, если ты не против.

Персефона закатила глаза, но все же ухватив Льва под мышку, ушла вперед, оставив бога наедине с собой. Аид огляделся по сторонам, нашел сколотый с одной стороны камень и, привалившись к нему спиной, сел на сухую землю, пока его взгляд блуждал по бесконечным каменным пустошам Тартара.

Мысли бога снова вернулись к любимой собаке. Только теперь он видел Цербера раненым, ради насмешки избитым каким-то жалким смертным. Затем перед глазами встало искривленное гневом лицо Адриана. Тот разом вгонял кулак в лицо урода, посмевшего поднять руку на щенка. Вспомнил гордость, с какой он наблюдал за победой сына на Играх.

«Я не хочу, чтобы он страдал» — повторил слова жены Аид и поморщился. Поморщился, потому что прекрасно знал, что, если на Олимпе вновь разориться война, в этот раз Подземный Мир не останется в стороне.

— Что мы не сделаем ради детей…, — пробормотал Аид и, кряхтя, поднялся на ноги. Он собирался уже догнать жену и сообщить о своем решении, как вдруг…

Черная вспышка справа привлекла его внимание. Вторая, третья… А через секунду Владыка Подземного Царства осознал, что смотрит не на череду вспышек в темноте, он смотрит… В самому темноту. В матовое черное зеркало, непонятно откуда взявшееся прямо посреди Тартара. И в этом зеркале что-то двигалось.

Кто-то… Двигался. Ребенок, не старше пятнадцати. Короткие темные волосы, худенькое, словно измученное жаждой и голодом тело, хрупкие кости… Мальчик стоял к богу спиной, так что Аид не видел его лица.

А затем… Затем он повернулся. И Аид, великий бессмертный, один из самых, если не самый сильный бог, вздрогнул. И прошептал всего одного слово. Прошептал, потому что отказывался верить своим глазам.

Прошептал имя.

— Адриан?

Вершина Горы Олимп, Храм Двенадцати

— Что вы устроили?! А?! — прогрохотал Зевс. Пальцы разъяренного божества крошили в труху подлокотники мраморного трона, по белоснежному хитону то и дело носились синие электрические разряды, а взбешенные глаза с огромной скоростью перескакивали с одного провинившегося на другого. — Сражение в центре Афин?! Бой между Олимпийцами?! О чем вы думали?!