Тождественность любви и ненависти - Чингиз Абдуллаев

– Это была случайная авария? Что сказали в милиции?

– Я специально звонил и узнавал. Абсолютно случайная авария.Водитель грузовика тоже пострадал, но не так сильно. Я даже подумал в какой-томомент, что это могла быть подстроенная авария. Ведь с нами отказались поехатьоба юриста. Хотя я их хорошо понимаю. Юристы не любят принимать участие вподобных «мероприятиях». Им нравится сам процесс обсуждения, они получаютудовольствие от своего крючкотворства. В конечном счете им важен результат, ане наши застолья. Но они, конечно, не стали бы планировать наше устранение,хотя бы потому, что мы вместе с Касаткиным платили им огромные деньги.

– Где этот водитель?

– Насколько я знаю, он сейчас в городе. Дает показания впрокуратуре и в милиции. Несчастный парень, нужно было видеть, в каком он былсостоянии.

– Версию покушения вы исключаете?

– Абсолютно. Это было бы просто невозможно. Рассчитать удартаким образом, чтобы убить именно сидевшего на заднем правом сиденье пассажира.И чтобы другие не пострадали. Просто невозможно. Но цыганка сказала мне об этомза пять часов до аварии. Возможно, она каким-то образом смогла действительновсе это предугадать.

– И вы решили поверить в ее предсказания?

– А что мне остается делать? – спросил Чхеидзе.

– Два дня истекают сегодня ночью. Вот почему я нашел вас.Все говорят, что вы лучший специалист в городе по расследованию различныхкриминальных происшествий. Может, вам удастся не допустить моей смерти. Логикапротив мистики, интуиция против гадалки.

– И больше ничего не произошло за эти два дня?

– Конечно произошло, – кивнул Давид Георгиевич. Онпомолчал. – Собственно еще и поэтому я вас позвал. После аварии я был втаком состоянии, что ничего не мог сообразить. Меня привезли в больницу иначали осматривать. Оказалось, что ничего серьезного. Но я торопил врачей,чтобы вернуться в отель. Хотел послать Лиану, чтобы она нашла эту старуюцыганку и привела ко мне. Мне хотелось узнать про следующее предсказание. Когдачеловеку в моем положении говорят подобные вещи, нужно думать о своем будущем.Прямых наследников у меня нет. Во всяком случае я так полагал до недавнеговремени. И все мое имущество отойдет моему племяннику, сыну моей сестры,который сейчас учится в Бостоне. Нужно сказать, что он умный мальчик и деньгиего интересуют менее всего. Он учится на биолога, хотя сейчас это не самаямодная профессия.

– Сколько лет вашему племяннику?

– Двадцать два.

– Он знает, что является вашим наследником?

– Знает, конечно. Но подобные вещи его действительно неволнуют. Другое поколение, другие интересы. Мы были совсем другими. Болееголодными, более злыми, более жадными, если хотите. А они совсем другие. Деньгинужны им постольку-поскольку. Он знает, что всегда заработает себе на хлеб ипоэтому не очень волнуется. А количество нулей на банковском счете его вообщене интересует.

– Счастливое поколение, – согласился Дронго. –Может, потому, что мы с вами были больше циниками. Мне вообще кажется, чтопоколение сорокалетних – это поколение циников. Абсолютных циников, успешнопоменявших прежние идеалы на новые. Это ведь в основном бывшие комсомольскиесекретари и младшие научные работники, которые сделали себе карьеру и успешныйбизнес в новых условиях.

– Вы намекаете на меня?

– Нет. Я воообще не намекаю. Просто знаю. Я ведь тоже изэтого поколения. Мы абсолютные циники, не верящие ни во что. Следующеепоколение – это разочарованные молодые люди, которые еще не знали «прелестейсоциализма». А уже двадцатилетние – это совсем другое, «капиталистическое»поколение со своими запросами и идеалами. Самые продвинутые, уже гораздо болеезападные, чем мы с вами.

– Возможно, вы правы, – согласился Чхеидзе, – вовсяком случае если вы думаете, что он заинтересован в моей смерти, тоошибаетесь. Ему гораздо приятнее получать от меня денежные переводы, чемзаниматься моими проблемами.

– Он ваш единственный племянник? И вы ему помогаете?

– Да. Мы с сестрой очень любим друг друга. Я ведь потерялотца, еще когда учился в МВТУ. И у нас были определенные трудности, мама немогла высылать мне столько денег, чтобы я мог более-менее сносно питаться. Хотятогда цены были совсем смешные. Приходилось иногда фарцевать. В началевосьмидесятых самым ходовым товаром были американские джинсы. Мы брали их уиностранцев по пятьдесят или сто рублей, продавали за двести пятьдесят. Оченьрискованные операции, но на одни проданные джинсы можно было существовать целыймесяц. Мне было достаточно трудно, один раз меня едва не забрали в милицию. Поэтомуя помогаю своему племяннику как могу. Чтобы у него не было никаких проблем. Ностараюсь не портить мальчика.

– Что было дальше, – спросил Дронго, – вы нашлисвою цыганку?

– Конечно нет. Было уже достаточно поздно. Лиана с Гюнтеромнесколько раз спускались вниз, чтобы встретить мою цыганку. Вебер ее видел инаверняка запомнил. А Лиана должна была с ней поговорить, он не знает русскогоязыка.

– И вы сидели один в своих апартаментах?

– Нет, конечно. Здесь все время дежурили охранники. Самойловтоже слышал все эти предсказания цыганки. И он тоже был в шоке. Только, вотличие от меня, он не мог просто сидеть и ждать, что потом произойдет. Онсразу взял на себя все заботы и проблемы компании. Он ведь первыйвице-президент и, значит, обязан заниматься всеми вопросами после смертипрезидента. Я даже подумал, какое совпадение. Двенадцать лет назад я был на егоместе, когда убили руководителя нашей компании Петросяна. Я тогда тоже сразузаменил его. Самойлов собрал совещание уже через два часа после смерти Касаткина.В общем молодец, так и нужно было действовать. У них большая компания, своипроблемы, полторы тысячи человек, которые получают зарплату и зависят отруководства. Он сразу меня заверил, что все контракты и договоры остаются всиле. Я больше беспокоился за предсказание цыганки, чем за свои деньги. Еслиона окажется права, то все мои миллионы мне просто не понадобятся. Я их неуспею ни вложить, ни потратить. Ужасно обидно, если подобное произойдет. Оченьобидно.

– Не успеете потратить свои деньги. Только поэтому?

Чхеидзе неприятно усмехнулся.

– Вам не говорили, что вы злой человек? – спросил он уДронго.

– Иногда говорят. Когда разговариваю с очень богатымилюдьми. Не нужно обижаться. Я спросил не для того, чтобы вас оскорбить, а чтобыпонять ментальность вашего характера.

– Я переживаю, что не успею осуществить задуманное, –пояснил Давид Георгиевич, – я уже давно достаточно богатый человек и успелполучить в этой жизни все, что может дать богатство. Красивые женщины, хорошиедома, путешествия по всему миру, лучшие рестораны. Судя по тому, что вы обедалив «Ротонде», вы тоже не аскет?

– Нет, – согласился Дронго, – но свои деньги язарабатываю несколько иным способом, чем большинство богатых людей вРоссии. – Он подумал немного и добавил: – И в Грузии, и в Азербайджане. Нов «Ротонде» мне понравилось, это правда.