Истинная поневоле - Марина Эльденберт

— Доминик, — прошу я, — дай мне пять минут. Я поговорю с Рэбел, а потом можешь везти меня, куда захочешь.

Я готова к спору, но он кивает:

— Я вернусь через пять минут. Не вздумай идти самостоятельно.

Как это на него похоже — раздавать приказы направо и налево. Но я напоминаю себе о спокойствии.

Стоит ему уйти, я поворачиваюсь к Рэбел.

— Кажется, я теперь редко буду появляться в магазине.

— Я уже поняла, и от своих слов не отказываюсь.

— От меня обязательная прибавка к зарплате.

— Ловлю на слове, — смеется подруга и обнимает меня.

— Спасибо тебе.

— На здоровье!

— Если возникнут какие-то вопросы…

Рэбел меня перебивает:

— Чарли, я надеюсь, он не увезет тебя в глухой лес, где не будет связи! Если возникнут вопросы, с которыми я не смогу справиться самостоятельно, я тебя наберу. Договорились?

Я киваю и с ужасом понимаю, что снова готова расплакаться.

— Это от избытка чувств, — пытаюсь объяснить сквозь слезы.

— Ты беременна, детка. У нас и не такое бывает. Уже рассказала родителям?

— Пока нет.

Не представляю, как и что им расскажу.

«Я беременна от вервольфа, так случается».

«Ваша внучка теперь сможет бегать по лесу на четырех лапах и спать на снегу».

«Скоро ее отец женится, так что нас ждет двойное пополнение семьи».

«Между нами связь, которую я не могу объяснить».

И с последним…

— Все сложно.

Видимо, пять минут закончились, потому что в магазин возвращается Доминик, и мне ничего не остается, как пожелать Рэбел удачи.

Вервольф снова подхватывает меня на руки, и я возражаю:

— Я могу идти сама.

— Уверен, что можешь. Но пусть лучше я надорву спину, чем ты опять перетрудишься.

От возмущения я даже забываю про свою просьбу.

— Ты надрываешь спину?!

— Нет, ты почти ничего не весишь. Тебе нужно больше есть.

— С этого дня ем столько, чтобы ты точно спину надорвал, когда в следующий раз решишь таскать меня на руках.

— Не настолько больше.

Доминик старается выглядеть серьезно, но уголки его губ все равно ползут вверх. Значит, издевается надо мной! Поэтому в машине я решаю отодвинуться от него и не разговаривать, и меня даже хватает минут на двадцать. Правда, ровно до того момента, когда я понимаю, что городской пейзаж сменился лесным.

Кажется, насчет «вези меня, куда хочешь» я сильно погорячилась. Мантон-Бэй явно в другой стороне.

— Куда мы едем?

— В безопасное место.

— В твой домик в лесу?

— Нет, его нельзя назвать безопасным. Случай на парковке показал, что Кампалу и Бичэма от твоего похищения не остановила даже небольшая армия вервольфов, которой я тебя окружил. Значит, они вполне способны проникнуть и на мою виллу на побережье. Я не знаю, что у них на уме, не хочу рисковать.

— Поэтому ты везешь меня в лес?

— В Морийский лес, точнее в родовое поселение. Оно принадлежит моей стае.

О поселениях вервольфов нам рассказывали еще в школе: у каждой стаи с самых древних времен были свои земли, своя территория. В современном мире границы стерлись, и теперь взрослые вервольфы могут оставаться со стаей, а могут жить отдельно, но земли стаи священны. В поселениях обычно отмечают все праздники, собирают советы. Ни один чужак не может ступить на земли стаи без разрешения альфы. Еще в самом начале нашего знакомства, Дэнвер обещал однажды показать мне свое поселение и познакомить с родителями, но дальше разговоров это не пошло. Подозреваю, что прошлый альфа отказался допускать меня на вверенную ему территорию, а Доминик — сам закон.

Но здесь вся его стая! И родители Дэнвера!

— Доминик, я не хочу в лес. Мне туда не надо.

— Это поселение, Шарлин. Я не заставляю тебя жить в лесу буквально.

— Но там твоя стая.

— Да.

— Я не готова к новым знакомствам.

Кажется, голос выдает мое волнение, потому что Доминик неожиданно сжимает мою ладонь. Так осторожно и одновременно с этим крепко, что в меня втекает его уверенность.

— Тебе не обязательно с кем-то общаться. Ты будешь жить в доме альфы, он современный и удобный, и гораздо больше моего на Мантон-Бэй.

— Тогда почему ты сам там не живешь?

— Люблю побережье.

Почему-то у меня ощущение, что он что-то недоговаривает.

— В поселении свежий воздух, много троп для прогулок, это полезно для тебя и волчонка. Я приказал забрать твои вещи и ноутбук, сможешь закончить книгу.

— Это удар ниже пояса.

Доминик коротко улыбается, но потом вновь становится серьезным.

— Я не смогу быть все время рядом, а если и есть место безопаснее земель стаи, мне оно неизвестно.

Разве у меня есть выбор?

Я глубоко вздыхаю и, глядя ему в глаза, интересуюсь:

— Обещаешь мне жизнь без стресса?

— Только в ближайшие месяцы.

— Почему?

— Ты слишком альфа, чтобы жить без нервов.

Подумать над тем, прав он или нет, я не успеваю, мы приближаемся к посту охраны и тут же оказываемся за высокой стеной. Я наконец-то могу рассмотреть поселение вервольфов.

Это поселение? Это маленький город!

Местность здесь гористая, поэтому аккуратные дома построены на склоне вдоль трассы, по которой мы поднимаемся. Некоторые из них старинные, похожие на те, что сохранились в старой части Крайтона, а некоторые — современные, с панорамными окнами и гаражами. На самой вершине этой пирамиды — без преувеличения огромный каменный особняк с красной крышей, выделяющейся среди укутанных снегом гор и вечнозеленых сосен. Здесь, за городом вообще много снега.

— Твой домик? — Я киваю на махину впереди.

— Теперь мой.

— Теперь?

— Это особняк альфы, переходит по наследству. Раньше он принадлежал моему дяде, а до него моему деду. И так далее. Ему больше двухсот лет.

— Там водятся призраки?

— Нет, — усмехается Доминик. — Только пыль, если ее не убирать.

Мы проехали через мост и оказались на выложенной брусчаткой площади. Ничем другим ее назвать не получилось бы.

— Площадь судеб. Здесь раньше собирались советы и альфы вершили судьбы вервольфов.

— Звучит пафосно.