Когда все рушится - Пема Чодрон

Однажды мальчик играл на плоской крыше дворца с ритуальными инструментами короля – колокольчиком и металлическим скипетром, вадусрой. Совершенно счастливый, он танцевал на крыше, звоня в колокольчик и вращая в руках ваджру. Потом, из любопытства, он подкинул их в воздух. Они упали на улицу, убив двух проходивших мимо людей.

Жители страны были так разгневаны произошедшим, что потребовали от короля изгнать Гуру Ринпоче. В тот же день его отправили в глушь, не дав с собой ни еды, ни вещей.

Этот любопытный ребенок получил важный урок об устройстве мира. Согласно истории, той краткой, но насыщенной встречи с похвалой и порицанием оказалось достаточно, чтобы Гуру Ринпоче понял, как функционирует сансара. С того момента от отбросил надежду и страх и радостно работал ради пробуждения остальных.

У нас есть возможность последовать примеру Гуру Ринпоче. Во всем, что мы делаем, мы можем исследовать знакомые нам пары противоположностей. И вместо того чтобы автоматически следовать привычным шаблонам, мы должны обращать внимание на нашу реакцию на похвалу. Как мы реагируем, когда что-то приобретаем? Когда мы испытываем удовольствие или боль, и все ли на самом деле так просто?

Когда мы задаемся этими вопросами и наблюдаем за своими мыслями и поступками с любопытством маленького ребенка, то, что казалось проблемой, становится источником мудрости. Странно, но это любопытство отсекает то, что мы называем страданием эго или эгоцентричностью, и мы более ясно видим происходящее. Обычно нас просто уносит волной приятных или болезненных ощущений, и мы даже не замечаем, что происходит. Сами того не осознавая, мы создаем целый роман о том, почему что-то пошло не так, или почему именно мы сейчас правы, или почему мы должны стать такими-то и такими-то. Когда же мы начинаем понимать процесс во всей его совокупности, мы относимся к нему гораздо легче.

Мы – как дети, которые строят замок из песка и украшают его красивыми ракушками, кусочками дерева, выброшенными на берег, и цветными стеклышками. Это только наш замок, посторонним вход воспрещен. Мы готовы напасть на любого, кто угрожает разрушить его. Но несмотря на всю нашу привязанность к этому замку, мы знаем, что его неизбежно разрушит прилив. Нужно научиться наслаждаться этим замком, но не цепляться за него, и, когда придет время, позволить ему раствориться в море.

Эту способность отпускать вещи иногда называют непривязанностью, но без холодной отстраненности, которую часто ассоциируют с этим словом. В этой непривязанности больше доброты и близости. По сути, это желание знать, оно похоже на любознательность трехлетнего ребенка. Мы хотим понять свою боль и прекратить бесконечный бег. Мы хотим понять свое удовольствие и прекратить бесконечное цепляние. Потом наше любопытство растет, а вопросы становятся глубже. Мы хотим знать все про утрату, чтобы понимать других людей, когда их привычная жизнь рушится. Мы хотим узнать все про приобретения, чтобы понимать, почему люди так радуются или становятся высокомерными.

Когда мы с ясностью и состраданием видим, что сами висим на крючке мирских дхарм, мы спонтанно ощущаем большую нежность к другим. Осознавая свою запутанность, мы с большей готовностью принимаем запутанность других. Если мы не будем исследовать страх и надежду и не будем замечать, как мысль возникает и вызывает цепную реакцию, если мы не будем упражняться просто пребывать в этой энергии, не попадая в ловушку мирских дхарм, то мы всегда будем бояться. Мир, в котором мы живем, люди, которых мы встречаем, животные, появившиеся у нашей двери, – все будет казаться нам угрозой.

Так что мы начинаем всматриваться в свой ум и сердце. Возможно, сперва нами движет чувство неловкости, боль или желание измениться. Но постепенно наша практика будет развиваться. Мы осознаем, что другие люди, как и мы, висят на крючке надежды и страха. Где бы мы ни оказались, мы всюду сталкиваемся с несчастьем, которое возникает из-за вовлечения в восемь мирских дхарм. Очевидно, что людям нужна помощь, но мы не сможем никому помочь, пока не поможем себе.

Постепенно наша мотивация к практике меняется, и мы стремимся стать сдержанными и разумными ради блага других. Теперь мы хотим понять, как работает ум и как функционирует сансара, но уже не только ради себя, а ради своих друзей, детей, начальников – ради всего человечества.

В срединном пути нет точки отсчета. Когда нет точки отсчета, ум не зацикливается на самом себе, не цепляется и не фиксируется. Но что это значит в действительности? Чтобы отказаться от точки отсчета, нам надо изменить глубоко укорененную привычку требовать от мира быть таким, каким мы хотим его видеть. Если я не пойду направо или налево, я умру! Когда мы не можем податься ни вправо, ни влево, мы чувствуем себя так, будто оказались в клинике для лечения зависимостей. Мы вдруг оказываемся наедине со всей той неустроенностью, которой пытались избежать, пойдя налево или направо. И эта нервозность может оказаться довольно тяжелым переживанием.

Однако мы год за годом поворачивали направо или налево, говорили «да» или «нет», поступали правильно и неправильно, и это ничего не изменило. Отчаянное стремление к чувству безопасности приносило лишь мимолетную радость. Это все равно что менять положение ног во время медитации. Если у нас затекли ноги, мы можем пошевелиться: «Уф! Какое облегчение!» Но через пару минут нам снова хочется размять ноги. Мы движемся по кругу, стремясь к удовольствию и комфорту, но та удовлетворенность, которой мы достигаем, очень краткосрочна.

Мы часто слышим о страданиях сансары и также часто слышим об освобождении. Но едва ли кто-то рассказывает нам, насколько это болезненный процесс – переход от первого состояния ко второму. Если мы хотим достигнуть освобождения, нам потребуется невероятная храбрость, поскольку мы кардинально меняем восприятие реальности. Это почти то же самое, что изменение ДНК. Мы перекраиваем шаблон поведения и мышления, причем не только свой личный, но заложенный в человеческой природе, ведь нам все время кажется, что мы могли бы достигнуть большего. У нас могли бы быть более белые зубы, лужайка без сорняков, жизнь без ссор, мир без неловкостей. Тогда мы были бы счастливы. Из-за такого шаблона мышления мы постоянно испытываем неудовлетворенность и страдаем.

Мы не просто стремимся к лучшей жизни, мы уверены, что заслуживаем ее. Но такое убеждение заставляет нас страдать – нам всегда хочется большего.

У нас есть то, что было нам дано при рождении, а именно срединный путь – открытое состояние ума, в котором мы можем расслабиться, приняв даже неопределенность и противоречивость своего положения. Срединный путь – это открытая свободная дорога, но по ней трудно идти. Она усеяна зернами давних невротических привычек, свойственных каждому из нас. Когда нам одиноко, когда мы ощущаем безнадежность, нам хочется повернуть налево или направо. Мы не хотим оставаться на месте и ощущать то, что мы ощущаем. Но именно к этому нас призывает срединный путь. Он побуждает нас проявить смелость, которая присуща всем нам без исключения.