Враги большого леса - Василий Головачев

– Африканца не видели? – поинтересовался Максим, скрывая разочарование.

– Нет.

– Видели косуль, – сказал Костя. – И бабочек. Они тут кругами над нашим болотом болтаются, штук пятьсот, наверно.

– Охраняют, – фыркнула раскрасневшаяся Вероника.

– Очень может быть.

– А шмелей? – спросил Максим.

– Не встречали, – пробурчал Редошкин, поглядывая то на девушку, то на командира. – Помочь, Верочка?

– Мы уже всё приготовили.

Максим спросил о появлении шмелей не зря. Утром один из этих полосатых шестилапых и четырёхкрылых созданий упал на Веронику, когда она умывалась, но был разрублен Максимом надвое. Больше шмели в округе новой базы переселенцев не появлялись, однако Максим не сомневался, что посланцы чёрного леса вскоре проявят к ним свой интерес.

– Надо готовиться к встрече, – сказал он.

– Из ПЗРК по ним стрелять бесполезно, – понял мысль командира Редошкин. – Да и «фаустпатроны» тратить жалко. Нам бы огнемётом обзавестись.

– У леса попросите, – развеселился Костя. – Больше не у кого. Кстати, почему бы не использовать солярку из катера? Можно факелы сделать и отмахиваться.

Максим и Редошкин переглянулись.

– Устами младенца… – проговорил сержант.

Максим пошевелил бровями.

– Надо подумать, как сделать простенький огнемёт из подручных средств.

– Подумаем.

– Прошу к столу, – объявила Вероника.

Стол у них был. Мужчины вбили в землю четыре сухих корня, сделали каркас, накрыли сверху слоем жердей, и получился неказистый, но практичный стол. Сделали и табуреточки, использовав сухие ветки и «доски» корней засохшего могучего «фикуса», найденного неподалёку на берегу реки. Поэтому словосочетание «сесть за стол» отвечало процессу вполне.

– Хлебушка бы… – сморщился Редошкин.

– У нас ещё остался сухарь, – с готовностью предложила Вероника.

– Настоящего хочется, свежего.

– Найдём хлебное дерево – будет у вас хлеб, – пообещал Костя, уплетая жареные грибы за обе щеки.

– Откуда здесь хлебные деревья?

– Раз есть ягоды, похожие на земные, и целый арсенал пальм, то вполне могут быть и остальные породы деревьев. Я уверен, мы ещё и бананы найдём, и ананасы, и какой-нибудь дуриан. – Костя издал смешок.

– Дуриан сам ешь.

– А что? Очень даже вкусный плод, только пахнет…

– Как выгребная яма.

– Подумаешь, зато вкусно и полезно. Ещё убедитесь, что я прав. Мы не исследовали и миллионной доли территории леса. Жаль, что у нас только один аэробайк.

– Вот именно, мы и так эксплуатируем его нещадно. Не знаю, на каком топливе он летает, но любое топливо имеет свойство заканчиваться.

– Он антигравитационный.

– Какая разница? Пусть антигравитационный, но его аккумуляторы тоже не вечны. В один прекрасный день они сдохнут, и байк придётся бросить.

– Это ещё когда случится.

– Да в любой момент. Хорошо, если он предупредит нас об этом заранее, чтобы мы успели приземлиться. Не то грохнемся ещё с высоты в пару километров. Я правильно рассуждаю, командир?

Максим кивнул, наливая себе компот. Он и сам не раз задумывался о конечности ресурса аккумуляторов аэробайка, но был готов к тому, что остановка двигателя может случиться в любой миг. Вряд ли это произойдёт внезапно, так как аппарат такого уровня должен был обладать хоть какой-то простенькой системой сигнализации, но перспектива возвращаться к лагерю пешком, в особенности если аккумуляторы разрядятся в десятках километров от поселения, была реальна.

– Надо найти зарядное устройство, – сказал разрумянившийся от еды Костя, отодвигаясь от стола. – В ракете наверняка оно было. В крайнем случае можно поискать запасные аккумуляторы.

От ракеты бешбармак остался, – возразил Редошкин.

– А вдруг что-то уцелело?

Сержант посмотрел на Максима.

– Костя прав, – сказал майор. – Надо будет разобраться в конструкции аэробайка, найти аккумуляторы, чтобы ознакомиться с их формой, слетать к ракете и поискать уцелевшие.

– Нет там ничего целого, мы смотрели.

– Не найдём, тогда и прикинем свои транспортные возможности. Но мотаться по лесу ради его изучения пока повременим. У нас есть более насущные задачи.

– Сбор грибов, – съязвил Костя.

– Захочешь есть, будешь собирать всё, что съедобно, в том числе и грибы.

– Грохнули бы одну косулю, на месяц мяса хватило бы.

– Оставь свои дурацкие замашки! – сердито проговорила Вероника. – Сказано уже: никаких охот устраивать не будем! Переходи на растительную пищу, это полезно, дольше проживёшь.

– Вечно везде побеждает тот, кто сильнее, а не тот, кто умнее, – сказал Костя с кривой ухмылкой. – Тренд однако.

– Ну, насчёт полезности вегетарианской пищи можно поспорить, – сказал Редошкин, не обратив внимания на колкость, также заканчивая ужин компотом. – У нас в генетике заложено есть конкурентов, мясоеды мы, и без животного белка организм слабеет.

– Вот! – вскинул вверх палец Костя. – Веганы намного менее креативны, чем мясоеды!

– И это спорно, – отрезал Редошкин. – Человечество состоит не из одних мясоедов, общего предка у него не было. Я читал, что мы – потомки разных видов высокоразвитых существ, которые когда-то населяли Землю. Существует теория, что мы созданы представителями внеземных цивилизаций. Они смешивали свои собственные ДНК с клетками живущих на нашей планете приматов, что и привело к возникновению всех земных рас. Дарвиновская теория в этом ракурсе отдыхает.

Костя раскрыл рот, глядя на Редошкина как на фокусника, поразившего его ловкостью рук. Удивлённый взгляд ботаника говорил, что он не ожидал от сержанта таких интеллектуальных рассуждений.

Максим усмехнулся в душе. Жора Редошкин заканчивал МГУ, по образованию он был востоковед и африканист, а в спецназ ГРУ попал вследствие своих специфических навыков мастера по выживанию в экстремальных условиях. Эти навыки привил ему с детства отец, инструктор Школы адекватного реагирования при Генштабе Министерства обороны. Но думать Редошкин умел.

– Ну вы даёте! – пришел в себя Костя. – Я знаком с дарвиновской теорией происхождения видов, хотя и не поддерживаю её. Кстати, существует прогноз какого-то забугорного агентства о том, что к 2036 году в обиход войдёт искусственное мясо и убивать животных в массовых количествах перестанет быть необходимостью. Останутся лишь охотники, для которых в кайф будет не потребление мяса, а процесс охоты.

– Тут ты прав, – согласился Редошкин. – Любителей пострелять братьев наших с вертолёта полно.