Кино для взрослых - Евгений Новицкий

– Это нужно! И ей тоже. Она просто сама не понимает.

– А если фильм не получится, кому это будет нужно?

– Ну если так рассуждать, в этой профессии делать нечего.

– Валера, я тебе сразу скажу: если я почувствую, что Варя заставляет себя работать над этой картиной, я ее отпущу.

– И какой же ты после этого режиссер будешь! Да если мы будем с актерами так возиться, что получится? Они ж как дети – у них капризы сплошные. Семь пятниц на неделе…

Я устал от Волнистого, а кроме того, не терпелось увидеть Варю.

– Хорошо, обсудим наши взгляды на профессию в другой раз. А сейчас побегу – не хочу заставлять твою жену ждать.

– Тоже не по-режиссерски, – не унимался Волнистый. – Мы, что ли, должны ждать актеров? А вот они могут и подождать – ничего с ними не сделается…

Я молча бросил телефонную трубку, закурил и вышел из квартиры.

На студии я оказался без пяти десять – и Варя не заставила себя ждать, явившись ко мне буквально под сигналы «Маяка».

Я сидел за столом, но, заслышав шаги, почему-то сразу понял, что это она. Вскочил со стула и просиял. Не специально, а невольно. Я уже вчера не мог не улыбаться, глядя на нее, даже если говорил о чем-то серьезном. Само ее присутствие создает какую-то радость. Надеюсь, в трезвом состоянии у нее сохранился этот эффект. Впрочем, сегодня у нее, возможно, похмелье, так что, пожалуй, и не стоит особо рассчитывать на…

Но тут Варя вошла в мой кабинет – и я просиял еще больше. Она была прекрасна, очаровательна, обольстительна. Еще лучше, чем вчера.

Я подошел к ней и поцеловал руку:

– Здравствуйте, Варя! Очень рад вас видеть. Садитесь, пожалуйста.

– Спасибо! – Она присела напротив меня. Я обошел стол и сел на свое место. Сегодня нас разделяло еще меньшее пространство, чем вчера.

– Значит, вы не передумали? – с улыбкой спросил я.

– Сниматься? – уточнила она. – Нет, конечно, как я могла… Я ведь обещала.

– И вы здесь только поэтому? Только потому что обещали? – Я вновь напрашивался на то, чтобы меня успокоили. Ненавижу эту черту в других, но сам постоянно так делаю.

– Нет-нет, – скромно улыбнулась Варя. – Не только поэтому. Я вчера поговорила с вами и поняла, что хочу с вами поработать. Почему-то уверена, что мы сработаемся.

– Вот и я в этом нисколько не сомневаюсь… Варя, а вы не успели сегодня освежить в памяти сценарий, хоть немного?

– Успела, – кивнула Варя. – Я даже готова к паре сцен.

– Вот это да! – поразился я. – Как вы это ловко, однако… И к каким именно сценам?

– Честно говоря, я взяла наугад: одну – с Машей, другую – с Дашей.

– Отлично! Кстати, я действительно хочу поменять героиням имена, как вы вчера посоветовали. В смысле, Дашу сделать Машей – и наоборот.

– Ну что вы, зачем вы меня слушали? – смутилась Варя.

– Нет-нет, вы все очень правильно подсказали. Так что та девушка, которая у нас хорошая, она теперь будет Маша… И раз вы готовы, мы можем сразу пройти в павильон.

Перед вчерашним походом в ресторан я заранее договорился со своим постоянным оператором Лешей Рукавниковым. Сказал ему, чтобы с утра он был во втором павильоне, где сейчас ничего не снимают. Не потому я этим озаботился, что заранее был уверен в успехе нашего с Волнистым предприятия, а потому что люблю заведомо готовиться к более оптимистическому развитию событий. Чтоб уж ничто этих событий не портило… А если бы Варя не согласилась, я просто позвонил бы Леше и все отменил.

Мы с Варей спустились вниз и зашли во второй павильон. Кроме Леши с его оборудованием, там никого не было.

– Здравствуйте, – поздоровалась Варя. Леша молча кивнул.

Рукавников обладает свойством настоящего оператора – на съемках (да и вне их) его не видно, не слышно. Кинооператор должен быть именно таким. Никого не смущать своим присутствием и уж тем более не нервировать. Вообще делать все, чтобы на него обращали как можно меньше внимания. Актеры должны не замечать оператора, точно так же как для людей естественно не обращать внимания на находящуюся поблизости кошку. Мыслимо ли сколько-нибудь конфузиться перед кошкой? А идеальный оператор – он даже не как кошка, он не вполне одушевленный предмет. Продолжение камеры. Посредником же между оператором и актерами выступает режиссер. Оператор, пытающийся взять на себя хотя бы малую долю режиссерских функций, – это неприемлемо.

В этом смысле Леша – абсолютно приемлемый, оптимальный и чуть ли не идеальный. Разве что не слишком, может, умелый. То есть не безрукий, разумеется, но и не виртуоз. В моей группе виртуозов не водится – сплошные середняки. Уже поэтому ставка на такую исключительную девушку, как Варя, с моей стороны совершенно оправдана.

Благодаря ей «Предчувствие» станет лучшим моим фильмом. Или я буду не я!

Сначала Варя играла сцену с Дашей, которая теперь стала Машей. По сути, Варя играла себя – добрую, улыбчивую, интеллигентную девушку. И это было самое правильное актерское решение – любой режиссер на моем месте был бы доволен и обошелся бы без всяких подсказок. Все в Вариной игре выглядело так, будто экс-Дашу (нынешнюю Машу) я писал именно с нее.

Когда она закончила, я воскликнул:

– Браво! – и даже поаплодировал.

Никогда так раньше не делал – и тут же устыдился этого своего порыва. Но Варя отреагировала спокойно, лишь потупив глазки. Мой оператор, в свою очередь, и глазом не моргнул.

– Что ж, Варя, – начал я, невольно впадая в тот менторский тон, который час назад так разозлил меня в Волнистом, – наша хорошая Даша… то бишь Маша, получилась у вас восхитительной. Такой же, как вы сами, – и это прекрасно: лучшего тут и желать нельзя… Теперь посмотрим на… Дашу, значит. Вы готовы?

Варя кивнула. Леша снова включил камеру.

Уже через минуту я понял, что никогда еще не работал с такой блестящей актрисой (да и всем когда-либо снимавшимся у меня актерам-мужчинам было до Вари далеко). Она преобразилась на глазах – и стала жесткой, ершистой, прямо-таки пугающей. У меня даже дрожь побежала по коже – от того, что я буду снимать такую поразительную девушку и одновременно от того, что она станет воплощаться в придуманные именно мной образы.

Когда Варя закончила эту сцену, я понял, что любые «Браво!» и аплодисменты во второй раз будут совсем уж неуместны. Так что я просто подошел к ней, взял за обе руки – и с выраженной признательностью и преклонением поцеловал сначала одну, потом другую.

– Варя, мы должны сейчас же пойти и заключить с вами договор, – сказал я, продолжая держать ее за руки и зачарованно глядя ей в глаза.

– Боитесь, что я передумаю? – лукаво улыбнулась она.