Магия звезд - Сильвия Макданиел

— С кем это ты болтала? — спросила Лайла, игнорируя сочувственный тон служанки.

— Ах, этот… Да просто спрашивал, как пройти в ресторан… Давайте-ка я лучше провожу вас, а потом закажу что-нибудь съестное.

Вконец измучившаяся женщина согласилась. Бурные события прошедшего дня слегка затуманили ее сознание, и теперь она ко всему относилась с подозрением. В том числе и к расспросам Колетт.

— Уже поздно, и я ничего не хочу, — промолвила Лайла, чувствуя, как ее одолевает усталость. Ей требовалось срочно добраться до своей комнаты, прежде чем она окончательно лишится сил.

— Я тут попыталась собрать денег, чтобы вызволить вас из тюрьмы…

Лайла позволила служанке взять себя под руку.

— Спасибо, но о моем залоге позаботился мистер Солье. Пожалуйста, помоги мне подняться наверх. Боюсь, я слишком устала, чтобы сделать это самостоятельно.

Колетт нахмурилась.

— Само собой… Ведь через какие ужасные испытания вам пришлось пройти сегодня! Какая же я легкомысленная! Стою здесь и забиваю вам голову своей болтовней.

Они стали подниматься по ступенькам, и Лайла оперлась рукой на плечо горничной.

— Колетт, ты помнишь ту ночь, когда умер Жан? Ты слышала, как мы в тот вечер ругались?

— Да, — ответила служанка, вопросительно взглянув на госпожу.

— А что ты по этому поводу рассказала полиции? — спросила Лайла; ей внезапно очень захотелось это узнать.

— Ну, то, что вы довольно часто ругались по ночам.

— А ты смогла разобрать, что именно в тот вечер мы с Жаном говорили друг другу?

— С трудом…

Лайла испытала облегчение, но все же постаралась не доверять собственным чувствам. Как могли слуги не слышать тех оскорблений, что они с Жаном бросали в лицо друг другу!

— Ты слышала тогда что-нибудь такое, что могло бы заинтересовать полицию?

Колетт поперхнулась.

— Нет, мисс Дю Шамп, ничего такого, чего бы им захотелось узнать.

Лайла кивнула, понимая, что Колетт не стала бы говорить о том, что слышала. Горничная повернула ключ в замочной скважине и открыла дверь. Лайла прошла в номер. Оттого, что окна были целый день закрыты, воздух здесь казался затхлым. Она прислонилась спиной к стене, чувствуя, как подгибаются ее колени. И хоть в гостиничных апартаментах исчез сладковатый трупный запах, Лайла все равно вспоминала его каждый раз, когда входила сюда.

Быстро осмотрев свою комнату, она с облегчением вздохнула. Даже это скромное по размерам помещение казалось царской палатой по сравнению с камерой Ново-Орлеанской тюрьмы.

Скинув с плеч шаль, Лайла протянула ее служанке.

— Я так утомлена…

— Присаживайтесь. Позвольте мне хотя бы согреть вам чашечку чая, — затараторила Колетт. Она суетилась так, будто Лайла отсутствовала несколько месяцев, а не часов.

Лайла отрицательно покачала головой. Она знала, что ей теперь нужно, и чай к этому не имел никакого отношения.

— Нет, я хочу принять ванну, выпить бокал вина или шерри и принять снотворное. И не говори мне, что ты забыла его купить.

— Что вы, мэм! Конечно же я знала, что вам понадобится ваше лекарство.

Лайла ее уже не слушала. Она думала лишь о том, что сегодня ночью ее ждет спокойный сон, а не печаль суровой действительности.

— Простите, мэм, — Колетт запнулась, как будто словно собиралась что-то сказать, но внезапно передумала.

— Спасибо, Колетт, — еле слышно пробормотала Лайла.

— Я прикажу, чтобы на кухне согрели воды для ванны.

Лайла рухнула на диван, и вновь ее мысли вернулись к Дрю. Она коснулась своих губ, вспоминая, как ее обнимали его сильные руки. Тогда на какое-то мгновение ей показалось, что уже никто и никогда не причинит ей вреда, и этот пропахший сандаловым деревом и табаком мужчина навсегда станет ее ангелом-хранителем. О, господи, как же это было приятно…

Но она даже на миг не могла позволить, чтобы ее усыпили его поцелуи. Ведь именно Дрю помогал Жану, и вместе они разорили ее отца. Там, в экипаже, он просто пытался усыпить ее бдительность своими ласками.

О, господи, и как это кто-то может заплатить залог в 25 тысяч долларов? Она ведь не смогла бы заработать и вернуть даже малый процент с этой суммы. Дрю пытался заставить ее назначить его своим адвокатом, и Лайле очень не нравились методы, которыми он этого добивался. Но что она могла поделать?

Смятение охватило ее душу, она никак не могла понять, что и думать о Дрю Солье. А когда он наклонился и поцеловал ее, она была потрясена тем, как откликнулось ее тело на его ласку.

Сознание того, что она никак не может вспомнить, что же чувствовала, когда ее целовали до этого, обескуражило Лайлу. Даже сейчас она все еще не могла оправиться от шока.

Когда он сжимал ее в объятиях, ей было очень хорошо и спокойно. Ей и впрямь хотелось, чтобы его губы касались ее уст, чтобы его рот скользил по ее коже. Ей никогда не хотелось целоваться с Жаном, но вот с Дрю ей это понравилось.

И, тем не менее, она вышла из себя, услышав его ультиматум. Он заплатил за нее залог, и Лайла понимала, что теперь он будет настойчиво пытаться выступить на суде в ее защиту. Но можно ли довериться человеку, обманувшему ее отца?

И как ее отец мог оказаться таким наивным, чтобы поверить Жану, когда тот сделал предложение поддержать их семейный бизнес?! Едва просохли чернила на договоре, Жан предложил взять ее в жены и позаботиться о ее материальном положении… Как мог Дрю говорить о том, что ему ничего не было известно о женах Кювье, когда он был личным адвокатом Жана?

Она обхватила голову руками, стараясь успокоиться. Внутри нее сейчас бушевал настоящий ураган страстей. Как все это бесчестно! Как неприлично! Ее арестовали, надели наручники и провели у всех на виду через вестибюль отеля под конвоем… До самой тюрьмы.

О, сколько газетчиков следило за ее унижением, чтобы поведать об этом в утренних выпусках! Неужели они не понимают, что она всегда была доброй католичкой, не признающей никаких убийств! Как мог хоть кто-нибудь из знавших ее людей даже предположить, что это она убила Жана? И, тем не менее, вероятно, ее ожидает суд. Вполне возможно, ее казнят…

Ее пальцы задрожали, и животный страх вновь охватил ее. Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

Итак, Дрю Солье, юрист-адвокат. Высокий и мускулистый… Его образ вновь и вновь вставал у нее перед глазами. Ей не хотелось доверять свою жизнь этому человеку, — эффектному наглецу, составившему завещание ее покойного мужа.

Лайла покачала головой, понимая, что в этом деле у нее нет никакого выбора. Но хуже всего то, что она чувствовала к Дрю сильное влечение. Влечение, с которым ничего не могла поделать.

Жан навсегда излечил ее от влечения к мужчинам, и хотя разум Лайлы и боролся с искушением, ее тело прекрасно понимало, сколь привлекателен может быть Солье и сколь велика его сила. И пусть больше всего на свете она боялась смерти, Дрю возбудил в ней сильное любопытство, и теперь она жаждала его. поцелуя.