Увидеть Париж – и победить! - Андрей Ильин

Вот, правильно. Так и надо: суммируем все наблюдения воедино.

– А гильзы?

– Что гильзы?

– Гильзы на стрельбище были? Вряд ли они после каждой группы подбирали их.

– Точно! Были! Горы!

– Горы – это абстрактно. Сколько, примерно? Возьми за основу один какой-нибудь день.

– Тогда понедельник. Мы отстреляли по пятьдесят патронов каждый. Это примерно вот столько. – Обозначил ладонями горку. – А там было… Там было гильз… Раз в пятнадцать больше.

– Ну вот! А теперь по быту. По твоей пятёрке, как по фрагменту, можно общую картинку собрать. Где вы, как вы?

– Если по нашей? Были у нас две палатки: в одной мы жили, спали – ели, в другой занимались. Всё остальное «в поле».

– А чужие палатки?

– Ну да, стояли.

– Сколько?

– Не знаю. И не знаю, был ли там кто-нибудь. Палатки довольно далеко друг от друга стояли и еще маскировочными сетями были разделены. А некоторые, возможно, за холмом, где ничего не разглядеть.

– Как выглядел блок?

– Обычно. В «кармане» две палатки и отхожее место в виде ямы, отгороженное с трех сторон парусиной. Еще стол, пластиковые стулья, рукомойник…

– А сеток сколько было? Ну, напрягись!

– Сеток?.. Если в одну сторону… И другую… В пределах видимости шесть – семь минимум.

– Теперь мусор…

– Что, мусор?

– Кто и как убирал бытовые отходы?

– Раз в сутки проезжал грузовичок, и мы бросали в него мешки.

– Вы бросали. Но и до вас бросали… Сколько там было примерно мешков?

– Ну, да. Десяток был.

– А мусор у вас был одинаков по количеству и качеству, потому что вы все получали одинаковые пайки. И, значит, по объемам. Так?

– Да.

– Вода? Откуда воду брали?

– Из цистерны закачивали, которую на прицепе привозили.

– Объем цистерны? Сколько литров сливали вашей пятёрке?

Теперь умножаем литры и прикидываем вместимость цистерны.

– А для сортира туалетной бумаги сколько вам выдавали? Кто ее развозил? Сколько рулонов оставалось, после того как вы свои забирали?

Вопросы, вопросы. В ответе, конечно, можно ошибиться. Но если вывести среднестатистический результат…

– Считаем. Вода, мусор, туалетная бумага, гильзы…

Выходит, что в лагере квартировало где-то от пятидесяти до семидесяти бойцов.

– Да, получается так. Как-то я не задумывался. Лихо вы!

– И каждый из них умеет что-то лучше других: стрелять, взрывать, нырять. А ведь ты говорил, что вас еще измеряли, как измеряют портные клиента – с ног до головы. Реакцию вашу определяли… Было?

– Да, было.

– Значит, они теперь под каждого могут свою «дырку» найти. Вернее, наоборот: под дырку – бойца. Куда он пролезть умудрится, а другие нет.

– Может быть. У нас один циркач был, юркий, как ящерица – в любую щель протискивался. И ныряльщик был, так тот мог четыре минуты под водой…

– Следовательно, когда-нибудь нырнет. Или через газовое облако с задержкой дыхания пройдет.

Короче, пригодится. Именно со своим уникальным навыком.

– Как это вы разложили… Прямо, как по полочкам!

– Обычно разложил. А теперь прикинь, что если они несколько выпусков сделали? Это же… Это целый пехотный полк. Непонятно только, зачем? Куда они такую прорву бойцов девать собираются? И вот про то ни ты, ни я не знаем!

– И что мне теперь?

– Ничего. Написать подробный отчёт о том, что ты видел, слышал и о чем только догадываешься. Не упустив ни одной мелочи!

– А после?

– После? Сидеть и ждать, когда вызовут.

– А если не вызовут?

– Значит, тебе повезло, значит, ты не подошел.

– А может нагрянуть в этот лагерь, положить там всех мордой в грунт и допросить с пристрастием: кто они и для чего. Это по моей специальности, я смогу, если пару-тройку бойцов мне дать. Там и охрана-то – тьфу!

– Ну, во-первых, на том месте никого уже нет. Палатки свёрнуты и увезены в неизвестном направлении, мишени убраны, гильзы собраны, дерьмо засыпано, лагерь вычищен под метёлку. Пусто там! А во-вторых, вдруг они ничего не знают, а шум пойдет? Вас всех, кто там был, просто вычеркнут из списков, оборвав все концы. Нет, тут надо до конца идти. А для этого ждать…

– Где ждать?

– Здесь, в Европе, чтобы через границу туда-сюда не шастать. Так что, считай, повезло тебе, майор. Мир посмотришь на халяву, другие о таком только мечтать могут! А чтобы тебе грустно не было – попутешествуй, посмотри.

– Что посмотреть?

– Ну, не памятники же с музеями. Маршруты отхода посмотри, по проходным дворам пройдись, транспорт освой, в том числе общественный и прокатные автомобили, схроны организуй, НП оборудуй. Чтобы эту Европу – как пять пальцев! И еще язык подтяни и научись выглядеть, как местные. А то ходишь как… русский дембель в увольнительной. Такое тебе будет задание. Чтобы не скучал.

– Я всё понял, не заскучаю. Точно.

– Вот и отдыхай. На всю катушку!

* * *

Смотрим доски объявлений, листаем, читаем… Потому что каждую неделю смотрим, а некоторые каждый день. И что там новенького в тех объявлениях?

Ага… Сообщение от Прохожего – Брату. Который ему не брат и не сват. И вообще не родственник. От бывшего майора Степанова. Который там, в Европе, второй месяц «груши околачивает». «Срочно выезжаю в командировку. Требуются исполнители со знанием русского языка. Подробностей не знаю».

А вот это уже интересно. Судя по всему, поставленный капкан сработал. Может, это ничего не значит, а может… Потому что русский язык… Зачем-то же он им понадобился? Вполне возможно для работы там, где на нем все говорят. А это значит… Значит, могут случиться новые взрывы и стрельба. Потому что ниточка потянулась вначале отсюда – туда, а теперь, не исключено – обратно…

И тогда…

Очень, ну просто очень интересно…

* * *

Перекресток.

Светофор.

Одинокий прохожий. Интересно, кому это нужно в Европе, в маленьком городишке, ночью в одиночестве бродить? Все местные давно спят. А туристов здесь пока еще нет, потому что не сезон. Но, тем не менее, прохожий стоит, пережидая «красный» свет светофора. На пустой улице.

А он и есть – Прохожий!

Вдруг из переулка выскочила машина. Такси. Притормозила. Водитель высунулся из приоткрытого окошка, поманил пальцем, видно, спросить что-то хочет.