Мечты о счастье - Ирина Андреева

— Спасибо за столь лестное сравнение, но ты сейчас ведёшь себя не лучше Альберта Игнатьевича. В своём стремлении развлечь друга, ты совсем не подумал о наших чувствах и о чувствах Мэри. Она, конечно не подарок, судя по её поступкам, но тоже женщина и, скорей всего, любит Глеба, если ревнует и старается во всём угодить.

Роман тихо рассмеялся:

— Мэри? Любит? Уверяю тебя, за все три года, что она здесь, я достаточно хорошо её узнал. Мэри не любит никого, кроме себя. И все её старания только ради того, чтобы не потерять богатого мужа и, следовательно, положения в обществе. Она хоть и аристократка, но их семья давно обанкротилась. Образование и то получила благодаря рекомендациям и материальной помощи богатых родных, но на этом их помощь закончилась. По своей натуре Мэри больше подходит самому Альберту, нежели Глебу. Лучше бы он сам на ней женился и родил ещё одного наследника. Думаю, она не была бы против такого варианта.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вот не знаю почему, но мне стало очень неприятно это слышать. Может, из женской солидарности, может потому, что Роман сам стал мне неприятен после этих откровений. Значит, познакомился с девчонками, понравились, решил развлечь друга — очень “замечательная” схема. Даже противно.

— Спасибо, что проводил, дальше сама дойду, — сказала я ему и отправилась дальше по коридору.

— Подожди, — догнал он меня. — Ты что, обиделась? Ты хотела правду — я тебе её сказал. Что конкретно тебя так разозлило?

“Да всё! “ — хотелось мне ему крикнуть. Но, чтобы не развивать эту неприятную тему дальше — промолчала, а вместо этого сказала:

— Ничего меня злит. Поживём здесь три дня, поразвлекаем твоего друга, и уедем.

— Но ведь вы тоже развлечётесь. Разве тебе здесь не нравится?

— Нравится, — ответила я, а про себя добавила: — “Нравится так, что аж зубы от злости сводит. Потом мне надо будет ещё Наташку из депрессии доставать! Ух! Зачем я только в тот бар пошла и тебя там увидела?!” — вспомнила я вчерашний день, когда мы познакомились. Вот чуяло же моё сердце, что этот тип мне неприятен, не смотря на свою привлекательную внешность…

— Да ладно тебе, расслабься, — взял он меня за плечо и хотел развернуть к себе, но я высвободила свою руку, рассержено на него взглянув.

Он больше ничего не сказал, остановился и не стал меня преследовать. То-то же, дошло наконец, что ошибся с выбором "девочек для развлечения".

С трудом нашла свою комнату, предварительно чуть ли не в каждую заглянув. Вот зачем надо было делать комнаты такими одинаковыми? Свою я узнала по моей расчёске, которую я оставила на тумбе у зеркала. На эту же тумбу я положила книгу и, упав на кровать, переживала о случившемся. Как же Наташку жалко! Как бы её отсюда вытащить? Тут же вспомнились её слова, ещё у меня дома: — “Несмотря на все мои любовные катастрофы, я не отчаиваюсь… кое-какой панцирь нарастила…” Действительно, что я так распереживалась, ещё ведь ничего такого не произошло. Может, она и не влюбится в него. Да даже если и влюбится — не впервой, переживёт, а я буду рядом, поддержу.

Кажется, успокоилась, даже дышать легче стало. Вспомнив про время, я взяла телефон и позвонила маме. Я всегда звоню ей в восемь вечера — так условились, а то иначе бы она никогда не отпустила меня одну в чужой город. Только папа смог её уговорить, взяв с меня обещание регулярно звонить.

Поговорив с мамой, я устроилась в кровати поудобней и принялась читать книгу. Оказывается, не всё так запущенно, в основном текст я понимаю, несмотря на множество незнакомых слов, которые я тут же искала в интернете, чтобы узнать их перевод. За этим занятием я не заметила, как быстро пролетело время. Только когда текст стало сложнее разглядывать, я поняла, что уже прилично стемнело и пора бы включить свет.

Включив стоящий рядом с кроватью светильник, я взглянула на часы: половина одиннадцатого, а Наташки всё нет. Или она уже в своей комнате? Да ну, вряд ли бы она мимо меня прошла, обязательно бы забежала, чтобы поделиться впечатлениями. Но я всё же проверю.

Только я поднялась с намерением пойти в Наташину комнату, как в мою кто-то постучал.

— Войдите!

Вошла девушка, судя по униформе — горничная.

— Простите, если потревожила, я пришла задёрнуть портьеры и приготовить вашу кровать ко сну.

— Да это вовсе необязательно.

— Это моя работа, — ответила она и, подойдя к окну, начала с помощью верёвок с кисточками, сдвигать плотные шторы. Затем она расправила мою кровать, взбила подушки и, вернувшись к двери, с милой улыбкой произнесла: — Приятного вам отдыха!

Девушка вышла, а я до сих пор нахожусь в лёгком шоке. Удивительно, что она не предложила мне помочь раздеться, как в старых фильмах про аристократов. Понимаю, что хозяин дома повёрнут на своём происхождении, но не до такой же степени! Слуги такие угодливые, прямо как в королевском дворце — это, я считаю, уже перебор.

Только я снова собралась выйти, как Наташка вошла ко мне сама, одетая в красивый длинный халат и, загадочно улыбнувшись, распахнула его, демонстрируя красивое нижнее бельё.

— Ну, как я тебе?

— Потрясно, — честно сказала я. — Но не торопишься ли ты?

Запахнув халат, она ответила.

— Только избавь меня от своей морали, не порти настроение. Лучше пожелай мне удачи.

Натка послала мне воздушный поцелуй и ушла.

А я присела на кровать и моё воображение стало рисовать такую картину: входит Наташа в спальню к Глебу, а там — его жена. Вот же конфуз получится! И так всем понятно, что никто не поверил Мэри, когда она сказала, что ждёт Глеба в спальне. Зачем она упорно создаёт видимость, что у них всё хорошо? Если Глеб и зайдёт к ней в спальню, то только для того, чтобы пожелать спокойной ночи. Может это она и имела ввиду? Ой, да кто их разберёт? Мне было бы абсолютно плевать на их отношения, если бы не моя подруга. Эх! Вляпается она, вот чую, что вляпается!

Похоже, сейчас не смогу заснуть, из-за всех этих переживаний, да и на новом месте я всегда долго привыкаю. Надо немного прогуляться. Погода хорошая, тёплая, комаров вроде не так много. Выйдя из комнаты, я посчитала двери, чтобы опять долго не искать: моя — пятая справа.

Когда оказалась на улице, поняла, что уже прилично стемнело. Если бы не яркие фонари вдоль дорожек и у самого замка, то пришлось бы мне гулять в полной темноте. А вон, кажется сад впереди виднеются ровно подстриженные кусты. Пройдя по каменной дорожке я, вошла за ограждение, — которое было из этих самых кустов. И, к моему удивлению, я наткнулась на Глеба.