Нежить. Доктор Смерть - Георгий Полевой

Майор Нефедов остановился на секунду, цепким взглядом оценивая офицера ФСБ. Короткая стрижка, карие глаза за тонкой золоченой оправой тонированных очков, деловой брючный костюм светло-кофейного цвета, коричневые, в тон, удобные полусапожки. Левая пола жакета чуть заметно оттопыривалась на поясе — похоже там у нее кобура с пистолетом. А «фээсбэшная» дива вполне себе и ничего…

Перехватив взгляд следователя, молодая женщина едва заметно улыбнулась.

«Знает, что я ее изучаю, и не смущается при этом», — подумал Нефедов. Подошел, представился.

— Капитан Ревякина, — ее рукопожатие было в меру сильным. — Со мной старшие лейтенанты Иванников и Смирнов.

— Ясно. Вы не против, если я покурю.

— Нет, не против. Меня информировали о происшествии. Каковы предварительные выводы?

— Эксперты в недоумении, — пожал плечами майор. — Да и сам, признаться, тоже. Не место преступления, а гибрид Джека-Потрошителя и киллера-любителя. Эдакого «pleasure killer». — Майор Нефедов как бы между делом щегольнул иностранным словечком: пусть эта холеная дамочка из ФСБ знает, что и они тут не лыком шиты. «Pleasure killer» — «развлекательный убийца», такой термин американские полицейские дали своим психопатам с оружием, отстреливающим людей на улицах ради собственного садистского развлечения.

— Посмотрим еще раз? — приподняла бровь капитан Ревякина. Широту кругозора коллеги из конкурирующего ведомства она оценила.

— Да, докурю и пойдем.

Тело еще не увезли, и оно лежало так же, как и когда его обнаружили. Хотя «труповозка» уже стояла среди служебных машин. Ревякина осмотрелась, бросила быстрый взгляд через канал — в сторону клуба «Шерлок Холмс». Она надела стерильные перчатки и приступила к осмотру трупа. Один из сопровождавших ее офицеров ФСБ заполнял протокол осмотра, а второй вел оперативную видеосъемку портативной камерой.

— Тело женщины примерно пятидесяти — пятидесяти пяти лет лежит навзничь. — Ревякина достала портативный цифровой диктофон и теперь наговаривала свои наблюдения. — Бледность и синюшность кожных покровов свидетельствуют о массивной кровопотере. Смерть, предположительно, наступила от многочисленных слепых пулевых ранений. Раневые каналы обширные, оставлены, вероятно, пулями крупного калибра. — Капитан ФСБ скривила губы — такого она не видела даже в Чечне. Но взяла себя в руки и продолжила:

— Вокруг лежат стреляные гильзы от автоматического оружия. Еще две группы гильз крупного калибра, возможно пистолетных, имеют четкую локализацию одна напротив другой, что говорит о перестрелке между нападавшими.

— Мы обнаружили тут и орудие одного из стрелявших, — сообщил майор Нефедов. — Тяжелый крупнокалиберный револьвер, американский, наверное… Мы пришлем заключение баллистической и криминалистической экспертиз.

— Да, это было бы очень кстати.

Молодая женщина подошла к дереву и лезвием небольшого складного ножа поддела узловатую кору. Там серебристо отсвечивала застрявшая в древесине пуля. Кусочек металла был не слишком сильно деформирован — аргентум более плотный, чем свинец, и не требовал томпаковой оболочки. Ревякина аккуратно положила улику в пластиковый пакетик, наклеила и надписала бирку.

— Возьмите, старший лейтенант, и отправьте на экспертизу.

— Есть, — четко, по-военному ответил тот.

— Личность убитой уже установили?

— Так точно. Это некая журналистка Скороменко, мы обнаружили удостоверение. Работала в газете профсоюзов «Рабочая сила». Адрес уже установили: улица Чехова, № 6.

— Хорошо, поезжайте по этому адресу, поговорите с коллегами убитой. Составьте психологический портрет. И обратите особое внимание на всяких странных личностей, маньяков, полусумасшедших. Такие типы часто ошиваются возле редакций газет.

— Понял, все сделаем, — молодой офицер ФСБ сделал несколько пометок стилосом в своем айфоне.

Изуродованное тело жертвы тем временем уложили в черный пластиковый мешок и перенесли в фургон с красными крестами.

Следователь МВД и оперативник ФСБ проводили отъезжающую ладью Харона с мигалками долгим взглядом.

В глубоком кожаном кресле перед пылающим камином сидел человек, у его покрытых клетчатым пледом ног разлегся огромный мраморный дог. Хозяин прикурил сигару и с наслаждением вдохнул терпкий аромат настоящего кубинского табака. В массивном стакане плескался кубинский же ром. Напиток и сигара напоминали ему молодые годы, которые он провел на Острове свободы. В 1962 году он принимал участие в секретной операции «Анадырь» — тогда Советский Союз разместил в тропическом подбрюшье США ядерные ракеты, зенитно-ракетные комплексы, два полка истребителей прикрытия, полк бомбардировщиков и стрелковую дивизию. Вот там и служил особистом молодой капитан. Давно это было… А вот желание вернуться на Остров свободы под пальмы к прекрасным мулаткам и понежиться в теплых водах Карибского моря осталось. Со временем человек поднялся по должностной лестнице во всем известном комитете, стал жестче, но мечта осталась. Чего не сделаешь ради мечты?

Мраморный дог у ног хозяина шевельнул ушами. Но команды не последовало, и прирученный зверь продолжал настороженно ждать. Массивные дубовые двери раскрылись без стука. В уютную комнату ввалился давешний стрелок, и уют сразу же испарился.

Киллер-вампир был на пределе своих нечеловеческих сил. Остывающая кровь случайной жертвы позволила ему продержаться и уйти по канализации. Но серебряные пули все еще жгли его плоть.

Человек у камина не шевельнулся, хотя дог у его ног испуганно прижал уши и поджал хвост. Весьма странное поведение для громадной псины, которая способна даже от волка отбиться.

— Позвать нашего помощника? — голос человека в кресле оставался спокоен, эмоции не трогали его.

— Нет… Сам… Обойдусь…

Вампир на подгибающихся ногах подошел к бару. Там среди бутылок с дорогой выпивкой лежали пакеты с консервированной кровью. Вампир разорвал полиэтиленовую упаковку и жадно стал глотать холодную темно-вишневую, чуть вязкую жидкость. Кадык судорожно двигался в такт глотательным движениям. Во рту было противно от цитрата, который используется в качестве консерванта крови и синтетических антикоагулянтов, замедляющих процесс свертывания. Осушив одну упаковку, он разорвал зубами следующий флакон. Утолив свою нечеловеческую жажду, киллер тяжело оперся рукой о стену. Лицо исказила гримаса мучительной боли. Раны на теле киллера задымились, мышцы под бледной кожей судорожно сокращались. Из раневых каналов показались дымящиеся серебряные горошины. Пули уже экспансировались, развернулись во плоти «лепестками» и теперь нещадно рвали мясо. Но смертоносное серебро уже покидало нечеловеческий организм.

Но несколько пуль засели слишком глубоко. Серебро постепенно выделялось в раневые полости, отравляя нечеловеческий организм. Киллера била крупная лихорадочная дрожь, холодный пот каплями катился по лицу. Содрогнувшись, «полночный киллер» медленно сполз по стене.