Арест - Валерия Ангелос

Содрогаюсь, вжимаюсь в поверхность, мечтаю стечь вниз и хоть таким путем отсюда исчезнуть. Но никто не позволяет получить легкое и спасительное избавление.

Щелчок закрытого замка. Огромные кулаки упираются по обе стороны от моей головы. Кажется, только теперь осознаю, какой он гигантский. Возвышается будто скала. Давит, вынуждает гнуться к земле, все ниже и ниже.

Во рту сухо. Совсем. Сглотнуть не удается.

Его глаза холоднее хирургической стали. Взгляд полосует безжалостно. Режет мое лицо, кромсает губы, проходится по горлу.

А его рот ухмыляется. Едва. Слегка. Словно издевается. Насмехается.

— Что дальше? — сдаюсь, первой нарушаю звенящую тишину, готовая что угодно сейчас выпалить, лишь бы хоть немного заглушить бешеный бой крови в ушах. — Убьешь?

Адам не отвечает.

Словами не отвечает.

Вгрызается в меня. Губы вбиваются в губы. Ладонь накрывает горло, движется выше, сдавливает подбородок, мешая отвечать, подаваться вперед.

Это поцелуй жестче любого секса. Как удар. Как укус. Но это настолько сладко и пьяняще, что я улетаю от абсолютно нереального кайфа. Задыхаюсь.

Его язык сплетается с моим языком. И трахает. Буквально силой берет, вынуждая задрожать, затрепетать от переполняющей изнутри эйфории.

Я отзываюсь. Откликаюсь. Но черт. Дьявол. Он не позволяет. Не дает и шевельнуться, пресекает любое движение. Поглощает и пожирает.

Адам вдавливает меня в дверь, прижимается всем телом, впечатывает, обдавая жаром натренированных мускулов. Все будет так, как хочет он. Всегда. Бежать бесполезно. И даже опасно. Если хочу выстоять в борьбе, нужно придумать план получше.

А пока… наказание только начинается.

Я должна бороться с ним. Должна ему противостоять. Но как осуществить это все на практике, если его губы вмиг пожирают остатки гордости и воли. Никогда я настолько явно не ощущала чужое превосходство, желание подчиняться и покоряться, не таяла в мужских руках. Логика отключается. Разумного объяснения нет. Но я просто чувствую: пощады не светит.

— Как ты меня нашел? — рвано выдыхаю, лишь стоит Адаму отстраниться, обращаюсь в пепел под тяжелым пристальным взглядом.

Голубые глаза. Небесные. Ясные. Но здесь и сейчас они выглядят темнее самой беспросветной ночи. Разве свет бывает сосредоточением мрака?

Квинтэссенция темноты. Весь он. Запретный. Запрещенный прием. И мне не выбраться из капкана мускулистых рук, не вырваться, не спастись. Глупо убегать. Глупо даже просто пытаться.

Мой вопрос опять остается без ответа. Хотя… не совсем. Мужчина склоняется ниже и выразительно втягивает воздух у моего горла. Ведет носом вдоль шеи, избегая прямого соприкосновения. Пробуждает внутри волны голодной дрожи.

Будь ты проклят!

Но пока проклята только я. Проклята этим невозможным и нереальным мужчиной. Повержена им. Сокрушена. Уничтожена и разбита вдребезги.

Жаркое дыхание опаляет, оставляет клеймо. От ощущения сдерживаемого напора меня потряхивает гораздо сильнее, чем от явной атаки. Нагнетание действует похлеще огня. Прожигает кожу.

Черт. На что он намекает? Выследил меня по запаху? Как животное? Бред.

А вообще существует отличное логическое объяснение. Камеры установлены повсюду. Обширная сеть видеонаблюдения позволяет отслеживать преступников. Наша система распознавания лиц никому не позволит далеко скрыться. Достаточно несколько раз попасть под прицел и специальная программа просчитает вероятные маршруты.

Почему я сразу об этом не подумала? Почему не заметила настолько важный и серьезный момент?

Учитывая место работы Адама, было странно надеяться на легкое избавление. У него волчья хватка, хищные повадки. Он привык выслеживать правонарушителей.

Безумная. И на что я надеялась? В следующий раз необходимо подготовиться лучше, принять во внимание все мелочи и детали, продумать маскировку.

Я ловлю его взгляд. Вернее он ловит меня. Сканирует, прошивает насквозь, добирается до спинного мозга.

Судорожно поджимаю губы. Следующего раза не будет. Никогда.

Адам не позволит. Не даст мне уйти.

— Это заводит, — вдруг произносит мужчина.

— Что? — мой голос срывается. — Загонять добычу в угол? Преследовать? Отрезать пути к отступлению?

— Нет, — звериный оскал как будто смягчается. — Твой ум.

Отказываюсь верить в то, что он действительно это говорит.

Ум? Серьезно? Словно была возможность оценить мои интеллектуальные способности. Чушь. Ничего подобного.

— Тебя интересует только секс, — выдаю судорожно.

А потом понимаю: это далеко не так. Секс он мог получить в любом месте. Редкая девушка сумела бы отказать, устоять от искушения. Да и в деловых связях моего отца вряд ли отмечается особенная ценность. Наверняка, есть более влиятельные семьи.

Тогда в чем суть? Где смысл? Неужели я ему и правда понравилась? Притянула? Запала в душу?

Боже. Я не уверена, есть ли у него душа.

— Ты знаешь, что нет, — ровно произносит Адам, не отводя от меня глаз, создавая полное впечатление того, будто проникает глубоко в потаенные мысли.

— Хватит создавать красивые миражи, — произношу тихо, чуть дышу от волнения. — Ты трахаешь меня как последнюю шлюху. Каждый раз оказывается только хлеще того, что произошло между нами тогда. Внизу. В подвале. И я не спорю, ты отличный любовник. Но таких отношений мало для создания семьи. Я не готова связать жизнь с тем, о ком ничего неизвестно.

— Забавно, — кривая ухмылка гаснет.

— Что? — спрашиваю с долей истеричности. — Что такого забавного?

— Ты так близко подобралась к правде, — замечает с обманчивой мягкостью. — Но все равно не понимаешь главное.

— Объясни, — требую глухо. — Тебе нужны деньги? Связи? В чем смысл шантажировать моего отца? Устраивать весь этот фарс? Фальшивое бракосочетание?

Адам подхватывает меня на руки, перебрасывает через плечо, точно тряпичную куклу, и относит в комнату, бросает поперек кровати.

Разговор окончен. Между нами и без того прозвучало слишком много реплик.

— Нет! — восклицаю яростно. — Так дело не пойдет. Мы поговорим. Хоть раз, но поговорим. Нормально. Без твоих проклятых трюков.

Матрас пружинит под тяжестью его веса, а в следующий миг трещит моя блузка, раздираемая огромной ладонью.

— Отлично, — заявляю ядовито, цепляюсь за его руку, царапая кожу до крови. — Будешь насиловать?

— Только если сама попросишь, — заключает насмешливо.

А после обхватывает меня за плечи и переворачивает на живот, ставит на колени, вынуждает принять унизительную позу покорности. Шлепает ладонью по заду, принуждая буквально подскочить.