Брат по мечу" () - Дэвид Вебер

эту уверенность, по крайней мере, на некоторое время. Ты свободен выбирать между добром и злом, между теми, кто сохраняет, и теми, кто разрушает, во вселенной, которая даже не твоя. Та, где ты можешь знать, что выбрал.

Та, где ты сможешь снова стать тем мужчиной, которого любила Гвинн.

* * *

- Сколько еще? - спросил Хоутон примерно час спустя.

Он повернул голову, чтобы посмотреть на человека, сейчас стоящего рядом с ним в правом люке. Машита, родившийся и воспитанный в Монтане, почти буквально стоял, пуская слюни, когда, наконец, смог хорошенько рассмотреть коня Венсита. Волшебник объяснил, что это было нечто, называемое "боевой конь сотойи", но каким бы великолепным он, очевидно, ни был, он не смог бы сравниться со скоростью БТ и, особенно, выносливостью. Хоутон не знал, что с этим делать, но Венсит просто спокойно что-то сказал на ухо оседланному коню, а затем указал в северном направлении. Конь в ответ с явной нежностью потрепал волшебника по волосам, а затем бодро потрусил в указанном направлении. Так или иначе, Хоутон был уверен, что у Венсита и жеребца не возникнет никаких проблем с тем, чтобы найти друг друга позже.

Поскольку волшебник теперь был пассажиром (и совершенно не обучен каким-либо обязанностям члена экипажа транспортного средства), Хоутон поставил его на командирский пост, чтобы он сам мог взять на себя обязанности стрелка-наводчика, если это окажется необходимо. Технически, командир машины должен был ехать, стоя в своем люке с правой стороны башни и высматривая "полосы естественных укрытий", так, чтобы только его голова и плечи были видны из машины. Наводчик, с другой стороны, должен был сидеть на своем месте внутри башни, наблюдая через оптический и тепловизионный прицелы. Командир машины мог выполнять часть работы наводчика за него - ручной джойстик на позиции командира позволял ему контролировать вращение башни и вести огонь из двадцатипятимиллиметровой пушки и спаренного пулемета - но на самом деле это была ответственность наводчика. Он также был членом экипажа, специально выбранным и назначенным для устранения любых осечек, замятий подачи или других проблем с вооружением. Учитывая тот факт, что Венсит не имел ни малейшего представления о том, как работает мощное оружие БТ - или прицелы, - Хоутон решил, что у него нет другого выбора, кроме как занять место стрелка самому, но он все еще оставался командиром машины.

Венсит расположился на сиденье, которое обычно принадлежало Хоутону, приспособленном так, чтобы ему было как можно удобнее сидеть в тесной башенке с плоским верхом. К счастью, Диего Сантандер оставил свой шлем на борту, что сделало две полезные вещи. Во-первых, это позволило Венситу подключиться к сети связи БТ. Во-вторых, это защищало его череп от всех многочисленных предметов, ожидающих болезненного контакта с ним, когда "Крутая мама" непредсказуемо подпрыгивала и раскачивалась по лугам.

Хоутону было интересно, сколько времени Венсит потратил, восхищаясь толпой обнаженных и полуодетых молодых леди, чьи фотографии украшали потолок, но он понимал, почему волшебник решил отступить, несмотря на выдающиеся достопримечательности художественной галереи.

Долгие марши в стоячем положении в люке могли быть как утомительными, так и болезненными, и для БТ вовсе не было чем-то неслыханным перевернуться. Когда это случалось, человек должен был иметь возможность быстро спрыгнуть в башню, если он не хотел быть раздавленным, как жук, что делало настройку его сиденья так, чтобы он мог сидеть, глядя наружу ... неразумной. Водитель, с другой стороны, должен быть защищен при опрокидывании, поскольку башня должна удерживать корпус транспортного средства от земли. Вот почему сиденье Венсита было отрегулировано таким образом, чтобы он мог безопасно сидеть с головой внутри. Но волшебник был такого же роста, как и Хоутон, а БТ явно был рассчитан на людей такого роста, как Машита. Клаустрофобия была бы достаточно серьезной, даже без всех этих интересных выступов, стремящихся оставить свой след на пассажирах "Крутой мамы", но Хоутон был уверен, что Венситу нужно было немного растянуть эту длину.

- Трудно сказать, насколько дальше, - ответил Венсит на его вопрос. - Я все еще не могу ясно разглядеть их сквозь чары.

- Звучит, как множество так называемой "информации", переданной мне за эти годы, - фыркнул Хоутон.

- Я же говорил тебе, что будут проблемы, - мягко заметил Венсит, и Хоутон, к собственному удивлению, усмехнулся.

- Да, говорил, - согласился он, почти так, как будто в конце концов все это имело какой-то связный смысл.

Тьма закончила опускаться добрых два часа назад. Машита управлял с помощью своего прибора ночного видения, а Хоутон надел свои собственные очки. Хотя оборудование для видения в темноте не давало столь большого преимущества, как когда-то у себя дома, с тех пор как другая сторона начала приобретать такие же технологии, Корпусу удавалось, в общем и целом, оставаться на шаг впереди. "Здесь, однако, никто никогда даже не слышал об электронике", - подумал он, наблюдая, как серо-зеленая вселенная неуклонно движется мимо, пока колеса "Крутой мамы" взбивают высокую траву.

Конечно, - сардонически подумал он, - некоторые люди, кажется, способны видеть чуть лучше, чем другие.

- Скажи мне, Венсит, - сказал он, - ты всегда особенно любил морковь?

- Что? - Яркие пятна в необычных глазах волшебника на мгновение исчезли, когда он моргнул в явном замешательстве, и Хоутон ухмыльнулся. Это был первый раз, когда ему удалось полностью вывести другого мужчину из равновесия простым вопросом.

Затем в глазах Венсита снова появился блеск, и ухмылка Хоутона исчезла. Его вопрос, возможно, не прошел мимо ушей волшебника, но для него было очевидно, что Венсит, вообще без каких-либо искусственных средств, мог видеть в темноте по крайней мере так же хорошо, как и он.

А почему бы и нет? Больше ничего из того, что произошло до сих пор, не имеет никакого смысла, не так ли?

- Не бери в голову. - Он покачал головой. - Я знаю, ты что-то говорил о "чарах" и "заклинаниях прорицания". Я даже понимаю, что чары похожи на... камуфляж, или, может быть, то, что дома мы могли бы назвать скрытностью. И что заклинания прорицания - это способ, которым вы, волшебники, обходите чары. Но я простой болван из какого-то места, где никто никогда не слышал о колдовстве, которое действительно работает. Я понятия не имею, о чем ты говоришь, когда пускаешься в эти твои подробные объяснения. Так не мог бы ты попытаться выразить это очень, очень простыми словами, которые даже я могу понять? Если ты можешь пробиться