Крепость - Виктор Старицын

Через двадцать минут посредники «списали» 35 танков и батальон пехоты. Условный противник отступил.

– Ну что же, – заключил комкор. – Неплохо исполнено. Все сделано быстро и точно. Продолжим. Новая вводная: по позициям минометов открыли огонь дивизионный и корпусной артполки. Полковая артиллерия обстреливает выявленные огневые точки.

Иван снова схватил трубку и дал необходимые команды. В ходах сообщения и минометных двориках снова замелькали каски бойцов, уходящих из-под обстрела в казематы. Иван знал, что расчеты сейчас откатывают пушки и пулеметы от амбразур и закрывают их стальными щитами.

Затем последовал «авианалет». Зенитчики отработали все четко. Затем пошла «атака» пехоты и танков на Кобринское укрепление. Затем артобстрел и попытка форсирования Буга и атаки на Тереспольское укрепление. Тут, понятное дело, условного противника не было, поскольку атака шла с сопредельной стороны. Батальон и артиллеристы действовали четко. Комкор одобрительно хмыкал. Посматривая искоса на Серпилина, Иван видел, что тот доволен.

Последний блин, однако, вышел комом.

– Вот тебе, капитан, последняя вводная. После авианалета и артобстрела противник прорвался через куртину Кобринского укрепления у Северных ворот и атакует в сторону Цитадели.

Иван схватил трубку и дал команду резерву: саперной роте и пограничникам выдвигаться на участок кольцевой казармы Цитадели напротив Северных ворот и отразить противника при переправе через Мухавец. Комкор опять хмыкнул, но уже недовольно. Цитадель удержали, противника при переправе через Мухавец отразили, но центральную часть Кобринского укрепления, включая оба редюита, он захватил.

На следующий день в обед, после обобщения докладов всех посредников, комкор провел разбор учения.

Резюме было такое. Все атаки на внешнее ограждение крепости отбиты успешно, но действия гарнизона после прорыва противника через валы комкор признал неудовлетворительными. Резервы надо было выдвигать не в кольцевую казарму, а навстречу противнику в редюиты и в казематы горжевых валов.

– Но у меня всего двести человек резерва! – попробовал возразить Гаврилов. – Если я их выдвину в редюиты и горжу, у меня Цитадель оборонять некому будет, когда противник прорвется через выдвинутые резервные роты.

– Так, да не так, – ответил Серпилин. – У вас с Иваницким в цитадели еще артиллеристов почти 600 человек. Часть зенитных орудий и минометов противник к этому времени неизбежно разобьет артиллерией. Вот их расчеты и используйте как пехоту для обороны Цитадели. Плюс заряжающие и подносчики снарядов от всех тяжелых орудий. Это еще две роты. При таком подходе противнику придется сперва прорываться через внешние валы, потом через редюиты, а потом через горжу. Получается целых три сильных оборонительных линии вместо одной, как у тебя получилось.

– Но у моих артиллеристов из стрелкового оружия только по одному автомату на расчет, да винтовок немного, – теперь уже попробовал возразить Иваницкий.

– Ишь ты, бедным родственником прикидывается, – усмехнулся комкор. – По одному автомату на расчет – это у тебя почти 60 автоматов. Сосредоточенные на узком участке, да еще при стрельбе в упор из кольцевой казармы через Мухавец, 60 автоматов – это страшное дело. Да и зенитные пулеметы крупнокалиберные против пехоты кто тебе не дает применить? Но тут ты кое в чем прав. Стрелковое вооружение вам надо еще усилить. Выделю вам из трофеев еще 5 станковых пулеметов, 10 ПТР, 15 ручных пулеметов и 300 винтовок, для усиления огневых возможностей резерва.

А тебе, капитан, – обратился он к Гаврилову, – даю задание продумать оборону не только внешних валов, но и всех редюитов, и горжи во всех трех укреплениях. Понимаю, что одного батальона для этого мало. Выкручивайся за счет маневра резервом. Из артиллеристов сформируйте еще одну сводную резервную роту и обучите обороняться в цитадели. В целом, за учения ставлю вам удовлетворительно, – заключил комкор.

Командование поставило задачу завершить все строительные работы досрочно, к первому ноября. Хотя за границей по-прежнему всё было спокойно. Ускориться на шесть дней против утвержденного графика было вполне возможно. Хотя Гаврилов был вполне уверен, что командование на самом деле хочет завершить работы к Октябрьским праздникам, а дату первое ноября ставит, просто чтобы подстраховаться.

Тем не менее график работ скорректировали и ускорились. Напрягала нерегулярная поставка цемента, которого все время не хватало. В таких случаях, чтобы не простаивать, заменяли монолитный бетон кирпичной кладкой. Менее прочно, зато сроки не срываются.

Совершенно неоткуда было взять листовую десятимиллиметровую сталь для заслонок амбразур. Вышли из положения, начав вырезать бронеплиты из сожженных польских танков и броневиков, которых в крепости осталось около трех десятков. Танки резали автогеном на куски подходящего размера. Толщина брони составляла от 8 до 12 мм, то есть была вполне подходящей. Когда разрезали все танки и броневики, оказалось, что всю потребность в бронезаслонках обеспечили. По крайней мере, для пушек, станковых пулеметов и ПТР. Конечно, на штатные бронезаслонки дотов это мало походило. Ну да и пушки в казематах стояли не капонирные, а обычные, полевые.

Не хватало стальной арматуры. Приходилось собирать металлолом и все, что возможно, пускать на армирование бетона. Как-то выкручивались.

К концу работ разобрали на кирпич все разрушенные немцами здания. Пришлось даже разобрать несколько неповрежденных, с выбитыми окнами. А что? Все равно выбитые окна – это повреждение.

Много возникло сверхплановой возни с приспособлением под огневые точки казематов в редюитах и горжевых валах. Но хочешь не хочешь, а приказ комкора надо было выполнять. Иван дорожил мнением комкора и совершенно не хотел получить от него замечание. Но поскольку в них предполагалось размещение только стрелкового оружия, а не артиллерии, справились и с этим.

Самое главное – вовремя, до холодов построили защищенный командный пункт, проложили подземные линии связи и ходы сообщения.

Первого ноября Гаврилов с Иваницким доложили о завершении всех работ. До праздников из крепости вывели лагерь с польскими военнопленными. Наконец-то можно было вздохнуть свободно. Строительство закончилось. Гарнизону осталась только боевая учеба и караульная служба. Только что ушли в запас отслужившие три года бойцы-срочники, вместо них пришли лопоухие призывники. Приходилось их снова учить. Ну да это дело привычное.

Открывая заседание Политбюро 10 июня, И. В. Сталин, в частности, сказал:

– Наша надежда на затяжную войну на Западе, похоже, не оправдалась. Немцы разгромили Бельгию и Голландию. Не сегодня завтра возьмут Париж. Очень настораживает тот факт, что Гитлер позволил англичанам эвакуировать свой экспедиционный корпус из Дюнкерка. Немцы имели стопроцентную возможность полностью уничтожить его. Похоже, что Гитлер специально сделал этот широкий жест, в надежде на заключение мира с Англией. Если ему это удастся, то следующим его шагом, скорее всего, будет нападение на СССР.