📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыСад чудовищ - Джеффри Дивер

Сад чудовищ - Джеффри Дивер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 114
Перейти на страницу:

Споры продолжались. Наконец фюрер решительно объявил:

– Юбки разрешим укоротить на пять сантиметров, и все. Макияж запретим.

– Так точно, мой фюрер!

Немного помолчав, Гитлер уставился в угол кабинета, что случалось нередко, потом пронзил взглядом Эрнста:

– Полковник!

– Да, мой фюрер?

Гитлер поднялся, взял со стола листок и медленно вернулся к остальным. Геринг и Геббельс не сводили взгляда с Эрнста. Оба считали, что полковник имеет особое влияние на фюрера, но опасались, что благосклонность временная или, не дай бог, обманчивая и в любой момент можно оказаться в шкуре Эрнста, то есть в роли барсука на травлю, да и где взять спокойную невозмутимость полковника?

Фюрер вытер усы:

– Дело важное.

Эрнст выдержал взгляд Гитлера и спокойно ответил:

– Конечно, мой фюрер. Я очень постараюсь помочь.

– Оно касается нашей авиации.

Эрнст посмотрел на Геринга: на румяном лице играла фальшивая улыбка. В войну тот проявил себя отважным асом, хотя сам барон фон Рихтгофен уволил его из эскадры за неоднократные обстрелы гражданского населения, а ныне Геринг стал рейхсминистром авиации и главнокомандующим военно-воздушными силами. Последнюю должность, среди десятка прочих, он занимал с особым удовольствием. О военно-воздушных силах Эрнст и Геринг чаще всего разговаривали и яростнее всего спорили.

Гитлер протянул листок Эрнсту:

– Ты читаешь по-английски?

– Немного.

– Это письмо от самого Чарльза Линдберга, – гордо сообщил Гитлер. – Он посетит Олимпиаду в качестве почетного гостя.

Неужели? Вот так новость! Геббельс и Геринг дружно улыбнулись и в знак одобрения застучали ладонями по столу. Эрнст взял письмо правой рукой, тыльную сторону которой, как и плечо, оцарапала шрапнель.

Линдберг… Эрнст внимательно следил за его трансатлантическим перелетом, но куда больше волновался из-за сообщений о гибели сына летчика. Эрнст знал, сколь ужасно терять ребенка. Взрыв порохового погреба на корабле, унесший жизнь Марка, стал душераздирающей трагедией, но сын Эрнста хоть успел покомандовать военным кораблем и увидеть Руди, своего сына. А вот гибель несовершеннолетнего от рук преступников – это просто чудовищно.

Эрнст быстро прочитал письмо и разобрал несколько искренних фраз, выражавших желание увидеть последние достижения немецкой авиации.

– Поэтому я и вызвал тебя, полковник, – продолжал фюрер. – Некоторые считают стратегически выгодным показать миру растущую мощь нашей авиации. Я и сам так думаю. Что скажешь о небольшом авиашоу в честь герра Линдберга, где мы продемонстрируем наш новый моноплан?

Полковник облегченно вздохнул: его вызвали не ради Вальдхаймского исследования. Но легче стало лишь на минуту, потом тревога снова расправила крылья. Эрнст еще раз обдумал вопрос и ожидаемый от него ответ. «Некоторых» в данном случае, очевидно, воплощал Герман Геринг.

– Моноплан, мой фюрер, да…

«Мессершмитт Ме-109», бесподобный истребитель-бомбардировщик, развивал скорость триста миль в час. Существовали в мире и другие истребители-монопланы, но «Ме-109» был быстрее всех да еще цельнометаллическим. Последнего долго добивался Эрнст, ведь это упрощало и массовое производство, и войсковой ремонт, и эксплуатацию. Для разрушительных бомбардировок, которыми Эрнст планировал предварять наземные наступательные операции Третьего рейха, потребуется большое число самолетов.

Полковник склонил голову набок, словно размышляя, хотя решение принял, едва услышав вопрос.

– Мой фюрер, я возражаю.

– Почему? – Гитлер сверкнул глазами, что предвещало вспышку гнева или, скорее, бесконечное разглагольствование о военной истории или политике. – Разве нам не позволено обороняться? Разве стыдно показать миру, что мы отвергаем ничтожную роль, которую пытаются отвести нам союзники?

«Аккуратнее, – велел себе Эрнст. – Действуй как хирург, удаляющий опухоль».

– Я думаю не о том предательском договоре! – ответил он голосом, полным презрения к Версальскому договору. – Я думаю о том, разумно ли показывать этот самолет иностранцам. Сведущие в авиации сразу поймут: эта модель уникальна, и заключат, что она запущена в массовое производство. Линдберг наверняка разберется. Если не ошибаюсь, «Дух Сент-Луиса» испытывали при его участии.

Пряча глаза от Эрнста, Геринг предсказуемо возразил:

– Пора показать врагу нашу мощь.

– Как вариант, на Олимпиаде можно показать опытный образец сто девятой модели, – медленно проговорил Эрнст. – Образцы преимущественно ручной сборки, без бортового вооружения, оснащенные двигателями «роллс-ройс». Так мы продемонстрируем гостям технологический прогресс нации, но введем их в заблуждение двигателями наших бывших врагов. Гости решат, что мы думать не думаем о наступлении.

– Рейнхард, в твоих словах что-то есть, – признал Гитлер. – Авиашоу устраивать не будем, покажем опытные образцы. Отлично, все решено. Полковник, спасибо, что приехал.

– Мой фюрер! – Эрнст поднялся, вне себя от облегчения.

Уже у двери он услышал голос Геринга:

– Чуть не забыл… Рейнхард, кажется, твои документы ошибочно направили ко мне.

Эрнст обернулся: круглое лицо рейхсминистра авиации расплылось в улыбке, но в глазах бурлил гнев. Геринг желал отомстить Эрнсту, победившему его в споре об истребителях.

– О чем же они? – Геринг прищурился. – Кажется, о Вальдхаймском исследовании. Да, точно.

«Боже всемогущий…»

Гитлер не слушал. Он развернул архитектурный чертеж и изучал его.

– Ошибочно направили? – переспросил Эрнст, понимая, что на деле документы стащили шпионы Геринга. – Спасибо, герр министр, сейчас же попрошу кого-нибудь их забрать, – беззаботно проговорил он. – Хорошего дня…

Разумеется, отвлекающий маневр не сработал.

– Тебе повезло, что документы попали ко мне, – продолжил Геринг. – Представь, что подумали бы люди, увидев еврейскую писанину, в которой упомянуто твое имя.

– В чем дело? – насторожился Гитлер.

Геринг, как всегда обливавшийся потом, вытер лицо и ответил:

– Дело в Вальдхаймском исследовании, заказанном полковником Эрнстом.

Гитлер покачал головой, но Геринг не унимался:

– Я думал, мой фюрер в курсе.

– Расскажите мне! – потребовал Гитлер.

– Я ничего не знаю, – ответил Геринг. – Я лишь получил – ошибочно, как уже объяснил, – несколько докладов, написанных еврейскими врачами-психиатрами. Один от того австрийца, Фрейда. Второй – от какого-то Вайсса. Других имен не припомню. Доктора-психоаналитики, – добавил Геринг, скривившись.

В иерархии ненависти на первом месте у Гитлера стояли евреи, на втором – коммунисты, на третьем – интеллектуалы. К психоаналитикам он относился с особым пренебрежением, ибо они отвергали расизм, основу национал-социалистической философии, проповедующий, что поведение человека определено расовой принадлежностью.

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 114
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?