Логика истории СССР - Юрий Александрович Корытин

недостаточный ассортимент потребительских товаров приводили к обострению проблемы товарного дефицита и провоцировали социальную напряжённость в обществе.

Второй (из обсуждаемых здесь) фундаментальный недостаток плановой централизованной экономики — её неспособность выработать действенные экономические стимулы к высокопроизводительному труду. Этот недостаток являлся следствием того факта, что основополагающий принцип социализма — распределение по труду — так и не был (и не мог быть) полностью реализован на практике. (Если бы существовала возможность его полной реализации, наша экономическая система не знала бы себе равных по эффективности).

Выше отмечено, что принцип распределения по труду неосуществим при любом способе производства, поскольку отсутствует механизм определения справедливой цены затрат труда. В советской экономике ситуация усугублялась двумя обстоятельствами.

Прежде всего, вследствие монопольного положения государства в качестве работодателя стоимость рабочей силы формировалась не в результате действия механизмов рынка, а под влиянием идеологических мотивов и целей социальной политики. Многочисленные формальные показатели — тарифный разряд, норма выработки, стаж и т. п. лишь частично отражали различия в количестве и, главное, качестве труда. Жёсткая фиксированность тарифной ставки изначально содержала в себе элемент уравнительного распределения. Действительно, каким способом можно объективно измерить инициативу, творческий подход, деловые качества? Как измерить качество труда управленца, учёного или инженера? Очевидно, способ объективного измерения количества и качества труда отсутствует.

К слову, вряд ли многие из нас задумывались в своё время над тем, что неотъемлемо присущие советской экономике «прокрустово ложе» тарифной системы, необъяснимые логикой ограничения оплаты труда, запрет мелкого предпринимательства даже в сфере услуг не являлись проявлениями глупости и злокозненности КПСС, а проистекали из постулируемого теорией принципа распределения по труду

Существовало и второе препятствие. Согласно синтетической концепции, стоимость затрат рабочей силы включает в себя субъективную оценку результата этих затрат со стороны работодателя (см. книгу18, с. 86). Но советская экономическая система в принципе исключала субъективный подход при оценке труда. В ней отсутствовал отработанный механизм, позволяющий поощрить то, что не поддаётся точному объективному измерению. Естественным следствием такого положения могло быть только нивелирование индивидуальных различий в количестве и качестве труда и полууравнительное распределение.

Капиталист, между тем, в полной мере старается использовать субъективный фактор при оценке результата затрат труда. Если забыть на время о паразитическом потреблении в буржуазном обществе (см. книгу18, с. 116), можно прийти к парадоксальному выводу, что современный капитализм в большей мере воплотил принцип распределения по труду, чем социализм советского типа.

Как следствие, для советской экономической системы была характерна невостребованность личной инициативы — самый принципиальный её недостаток. В частности, в ней совершенно в недостаточной мере была задействована предпринимательская способность — один из важнейших экономических ресурсов общества. В этом также состояло тормозящее влияние вульгарно-коммунистического способа распределения на развитие производительных сил.

Человеческий фактор

В конечном счёте эффективность того или иного способа производства определяется полнотой использования человеческого потенциала. В предыдущем параграфе отмечено, что «советский» способ производства продемонстрировал неспособность выработать действенные экономические стимулы к высокопроизводительному труду. Как тогда объяснить тот факт, что в отдельные периоды экономика СССР демонстрировала беспрецедентные темпы развития? Разгадка заключается в существовании неэкономических стимулов к труду.

В их основе лежала коммунистическая идеология. Н.М. Карамзин утверждал, что «вера есть особенная сила государственная»16. Вера в коммунистические и патриотические идеалы — справедливое устройство общества, будущую счастливую жизнь в великой стране занимала значительное место в сознании советских людей, хотя многие, возможно, и не отдавали себе в этом отчёта. Коммунистическое общество по самой своей сути является обществом солидарного типа, объединяющим, а не разъединяющим людей. Это нашло свое отражение в солидарном характере труда. Впервые в истории в качестве побудительного мотива к труду выступало не только стремление удовлетворить личные корыстные интересы, но и дело строительства Великого Общества и Великой Страны (общие, солидарные интересы). Люди связывали надежды на своё личное благополучие и будущее своих детей с могуществом и процветанием своей Родины — СССР. Необходимой предпосылкой подобной мотивации к труду служило равное отношение всех граждан к средствам производства.

Солидарный характер труда объясняет такое беспрецедентное явление, как трудовой энтузиазм (масштаб его проявления на низовом уровне был гораздо шире, чем принято считать). В отдельные периоды советские люди продемонстрировали наивысшую в мире самоотдачу физических и творческих сил. Они были готовы терпеть любые лишения, вдохновлённые идеей построения справедливого общества. Наши великие предшественники жили и работали ради будущего, жертвуя настоящим.

В буржуазном обществе малейшее посягательство со стороны капиталистов на права трудящихся и отклонение от справедливого (с точки зрения работников) уровня оплаты труда вызывает протест. В СССР народ длительное время жил очень небогато (скорее, бедно), но забастовки были крайне редким явлением. И вовсе не из-за страха репрессий — когда временами власть в центре или на местах «зарывалась», протест в той или иной форме возникал. Народ терпел потому, что Советская власть сумела выдвинуть цели, ради достижения которых можно было сносить лишения. Эти цели носили солидарный, а не индивидуальный характер, поэтому они объединяли народ и власть.

Система неэкономических стимулов к труду, в основе которой лежал солидарный характер труда, длительное время компенсировала неадекватность существовавшего способа производства. К. Маркс снова оказался прав: даже вульгаризованная идея коммунизма, овладев массами, превратилась в материальную силу, да ещё какую! Капитализм не создал и в принципе не способен создать ничего похожего на духовный подъём народа, характерный для 1930-1950-х гг.

Каждый способ производства создаёт и воспроизводит тот тип человека, который необходим ему для обеспечения его функционирования. «Советский» способ производства также нуждался в определённом типе трудящегося, индивидуалист с рыночной психологией не смог бы обеспечить его существование. Вся система Советской власти, политика государства были направлены на воспитание не потребителя, а гражданина, советским людям прививались не толерантность с политкорректностью, а патриотизм. В качестве ориентира социального поведения пропагандировался не индивидуализм, а коллективизм, подразумевающий приоритет общественных интересов над личными, бескорыстное служение своему народу, своей стране. При этом никто не препятствовал раскрытию творческого потенциала каждой личности, если это не ставило под угрозу устои коммунистической идеологии. Социальное давление коллективистской идеологии на индивидуальную психологию было столь сильным, что индивидуалисты были вынуждены мимикрировать под коллективистов. (Нынешние оголтелые антикоммунисты — в большинстве своём бывшие правоверные коммунисты. Эта их зачастую непоказная(!) правоверность была способом для индивидуалистов выжить в коллективистском обществе). Таким образом экономическая система «выковывала» требуемый ей человеческий материал.

В подтверждение этих тезисов можно сослаться на Н. Бердяева, который считал, что индустриализацию в СССР можно было осуществить, лишь создав такое общественное явление, как массовый трудовой энтузиазм. Он полагал, что для индустриализации