Семь крестов - Николай Прокошев

– Ну, с тобой так с тобой. Ты Гуннар или Тронд?

Искусственная улыбка, натянутая на лицо Гектора, не вызвала у викинга ни малейшей эмоции.

– Тронд.

– Очень хорошо, Тронд! Я безумно рад нашему знакомству, а это, должно быть, Гуннар, – Пес аккуратно указал пальцем на все так же щерящегося молодца, только теперь в сторону самого прусса. – Я вижу, у тебя хорошее настроение, бравый Гуннар.

– Он не понимает по-немецки, со мной говори, – казалось, что у Тронда двигались лишь губы, остальные мускулы на лице даже не шевелились.

– Ах да, я забыл, прости, уважаемый Тронд. Значит, дело обстоит так – Магнус приказал вам поехать со мной в Шрефтлакен, чтобы там расправиться с шайкой опасных преступников и забрать их накопленные разбоями и грабежами богатства. Вкратце обстоятельства таковы. Но если у вас здесь есть незаконченные дела…

Не успел Пес договорить, как Тронд уже бойко шагал к месту, где были привязаны их лошади, а Гуннар молниеносными движениями разбирал лоток и складывал флаг конторы Магнуса. Через пять минут все трое галопом скакали по направлению к местечку, названному Михаэлем. Пути туда было от силы часа полтора: сначала сквозь ельник вдоль ручья, потом по просеке и по тихому зеленому лугу.

Все время, пока троица ехала в нужном направлении, Гектор не переставал удивляться быстроте и выдержке северных воинов. Тронд за всю дорогу не проронил ни слова, а Гуннар так и продолжал с улыбкой озираться по сторонам, дивясь окружающим их пейзажам. Наконец из-за холма показались тонкие струйки серого дыма, означавшие, что нужное им селение находится уже совсем близко.

Спешившись у небольшой церквушки, Гектор зашел внутрь, а воины Магнуса остались у входа верхом на лошадях. Пока Пес отсутствовал, пару викингов со всех сторон облепила босоногая детвора, кривляясь и изображая дуэль меченосцев на тонких деревянных прутиках. Родители шикали на своих чад, но те раззадоривались только больше и дошли до того, что стали палочками тыкать в конных воинов.

Гуннар подыгрывал ребятишкам и делал вид, что его ногу или руку проткнули и оттуда хлещет кровь, и, как раненый, прижимался к шее лошади. Тронд же, напротив, не проявлял к детям ни малейшего интереса, а лишь смотрел куда-то вдаль, сделав над глазами козырек из ладони.

Вдруг один мальчишка отошел подальше и с размаху запустил в Тронда свою палку, как копье. Несмотря на то что датчанин не мог этого видеть, поскольку повернулся к шутнику спиной, он немного наклонил голову в сторону, и копье прошло в трех пальцах от его головы. Никто не успел заметить, как палка, едва успевшая пролететь вперед, распалась на две половинки, упавшие аккурат по обе стороны шеи его лошади. Удар можно было определить лишь по звуку меча, водворяемого обратно в ножны.

– Что здесь происходило, пока меня не было? – Гектор вышел как раз под изумленные возгласы толпы крестьян. – Служитель ничего не знает. Попробуем спросить у местных жителей.

– Что случилось, добрый господин? Потеряли что-то? – откуда-то из глубины толпы донесся слегка напуганный голос.

– Можно и так сказать. Слушайте, братцы, – ловко запрыгнув на коня, Пес стал неспешно разворачивать его по кругу, – до нас дошли слухи, что у вас стали пропадать люди. Мы прибыли из Кёнигсбергского комтурства[22], чтобы провести должное расследование. Если кто-то что-нибудь знает, скажите.

По толпе прошел гулкий ропот, все пожимали плечами и смотрели друг на друга удивленными глазами. Казалось, что они впервые об этом слышат.

– Была здесь одна сумасшедшая, кричала, что у нее дочери пропали. Но ее сюда временно с епископства перевели, дочерей ейных мы в глаза никогда не видели. Так ее здесь нет уже с неделю, однажды ночью куда-то сама пропала. Как в воду канула.

– Стойте, я знаю, куда она ушла, – мужчина с залысинами и дружелюбной улыбкой смелым шагом вышел из толпы навстречу Гектору. – Она на голову слаба была, по ночам здесь бродила. На озеро ходила. Я ее там недавно видел, пойдемте покажу.

Лысый крестьянин оседлал своего тощего коняжку и, то и дело подхлестывая его тростинкой, повел Пса с сопровождающими к ольховому леску. Ребятишки еще некоторое время помельтешили под копытами коней северных всадников, но как только Гуннар бросил в их сторону какой-то черный блестящий камушек, тут же гурьбой ринулись на заморскую диковину.

Селяне махали троице вслед, желая всадникам счастливого пути и доброй погоды. И делали это совершенно не зря, ведь на горизонте сбивались в кучу огромные черные грозовые тучи, затягивая собой безбрежное синее небо. Крестьянин с блестящей потной лысиной вел их как раз по направлению к самому центру зарождающейся бури.

Однако Гектор совершенно не обращал на близкий шторм никакого внимания – он прикидывал, что их может ожидать в убежище Гзанды. Скорее всего, никакого золота там нет, откуда у монахов ему взяться, надо придумать, как извернуться перед викингами, а главное, их хозяином.

Наконец, четверо путников пересекли рощицу и выехали к небольшому песчаному кратеру, на дне которого скапливалась дождевая вода, образуя некое подобие искусственного озера. Тронд спешился первым, за ним спрыгнул Гуннар. Держа руки на клинках, скандинавы стали осторожно обходить кратер с двух сторон. Когда они исчезли из виду, Гектор почувствовал себя одиноко. Он уже привык к двум молчаливым бойцам и считал их полноправными членами своей команды, так что, когда они скрылись, ему стало слегка не по себе.

Деревенщина, зажав травинку в зубах, спокойно сидел на лошадке и исподлобья наблюдал за прыгающими по песку звонко щебетавшими птичками. Вдруг птичек разогнал свист одного из викингов. Прусс и провожатый немедленно бросились за возвышенность навстречу звавшим.

Стоило им только обогнуть кратер, как лысый проводник завалился назад, заставив коня подняться на дыбы, и, в конце концов, слетел с животины. Но тут же моментально вскочил и, издавая утробные звуки, согнулся в три погибели, после чего на песок вывалился весь скудный крестьянский завтрак. Гектору все же удалось сдержать подобные позывы, но кишки все равно завязались узлом.

Взору прибывших открылась ужасная и отталкивающая картина. На земле лежало тело, судя по платью, принадлежавшее женщине, и все бы ничего, но у бедолаги напрочь отсутствовала голова. Лоскуты почерневшей кожи обрамляли зияющую рану, как лепестки дьявольского тюльпана, на которых то тут то там копошились мелкие кучки опарышей. Из шеи торчало несколько окровавленных позвонков, прилегающих к гортанной трубке.

– Трупу пять дней, может неделя, – Тронд без тени брезгливости оглядывал окоченевшее тело.

– Когда ты ее видел? – недоверчивый взгляд Гектора уперся лысому прямо между кустистых бровей. – Она была жива?

– Конечно, иначе я бы в фогство[23]сообщил, – лысый низом рубахи утирал себе рот. – Когда? Как раз около недели назад. Я сюда за водой хожу, себе и Трудяге. Она тут вкуснее. Пришел один раз, когда она уже исчезла, смотрю – эта несчастная здесь сидит. Ну, пусть, думаю, сидит, раз нравится. Не стал ее трогать.