В обнимку с ураганом - Валентина Панкратова

зараза, откуда прилетело. Мы-то сначала спрятались, а потом любопытно стало, ушел или нет. Как высунулись, так он нас и срисовал.

Подруга с удовольствием доедает остывший чебурек. Приятный теплый ветерок, раздвигая цветущие кусты, шевелит лежащие на столе пустые пластиковые подложки, на которых еще минут пять назад лежали чебуреки.

— Давай сложим посуду, а то вдруг ее ветром унесет, — предлагаю я, складывая друг в друга две свои подложки.

— Да ладно тебе, аккуратистка, — сытая и довольная Танька игнорирует мое предложение и берется за пирожное. Она, смакуя, откусывает маленький кусочек и продолжает, — так вот. Мужик вычислил квартиру и приперся к нам с полицейским. У нас в соседнем доме контора участкового до сих пор. Мы, естественно, ему не открыли. Но эта сволочь накатал заявление, и участковый вечером матери моей доложил. Она потом с этим дядькой разбиралась. Ну, заодно, и со мной тоже.

Подруга хохочет, вспоминая шкодливое детство. Безобразник ветерок делает еще одну попытку очистить столы, и ему это удается. Ничем не прижатая легкая пластиковая посуда начинает дружное движение по столу. Мы хватаем пирожные, хватаем стаканы, хватаем подложки и разлетающиеся салфетки. Однако на двоих рук слишком мало, и одна из подложек, наполненная мясным соком из чебурека, не встречая препятствий, уверенно направляется в мою сторону, а затем легко и изящно опрокидывается.

— Блин, — поневоле вырывается у меня.

На футболке и шортах Антона расплывается вкусное жирное пятно. Пока я воюю с пластиковой гадиной, Танька срывается с места и летит за солью. Мы густо посыпаем ею пятна. Не знаю, насколько работает данные метод, но мы обе с ним знакомы. Когда кормишь свою одежду и не знаешь, что с этим делать, то всегда срабатывают такие вот, не понятно откуда взявшиеся, правила.

Ну что за невезуха. Эта ленивая любительница приключений не почесалась сложить подложки в одну стопку, а страдаю я. Ехидный внутренний голос тут же выдает мне очередную зарубку, что могла бы и сама позаботиться о своей безопасности и сразу заставить подругу убрать со стола все подложки, на худой конец самой их собрать. Хорошо быть такой как Танька, ей и в голову не пришло бы волноваться насчет чужой одежды. А я вот переживаю и прикидываю, как буду объясняться с хозяином футболки и шорт.

***

После сытного обеда и прогулки по магазинам возвращаемся домой, так сказать на техническую паузу, и, немного передохнув, выдвигаемся на пляж, где договорились встретиться с ребятами. К морю идем вчерашним путем, чтобы зайти на пляж там же, где зашли вчера. Еще теплится надежда, что мы сможем найти свои вещи.

Действительно, спустившись на гальку, первым делом обнаруживаем наши босоножки и шортики с майками. Ключи от квартиры обнаруживаются у Таньки в кармане шорт. Телефонов нет.

— Не пойму, — пожимаю плечами я, — мы же здесь вчера точно проходили. Я помню. Почему же вещи не нашли. Пусть без телефонов, но хоть ночевали бы по-человечески дома. А то чуть на улице не остались.

— Натуся, мне показалось, что ты была вполне довольна ночевкой, — поддевает меня подруга, — подозреваю, что эти козлы работники на наши вещи поставили лежаки. Мы же не заглядывали под них. Наверняка, они и телефоны пристроили. Похоже, это их заработок. Зато, у нас теперь практически полный гардероб, и мы прекрасно можем обойтись без остальных вещей.

В фильме «Васаби» герой Жана Рено говорит фразу типа: «Никогда не прячь вещи в то, что может быть перемещено». Очень верная позиция. Работает и для ориентиров. Бесполезно запоминать то, что передвигается. Если днем пляж заставлен лежаками и зонтами, то вечером это все убирается. И толку, если бы мы запомнили сочетание зонтов!? Так и хочется вырубить на носу важную зарубку: «В качестве ориентиров всегда запоминать основные строения».

Вдоль пляжа двигаемся к месту встречи с ребятами. Оказывается, это не далеко — минут десять медленной-медленной ходьбы по каменистому берегу. Товарищи уже на месте и о чем-то серьезно беседуют. Вечный приколист Денис на удивление суров и наседает на Антона. Тот раздраженно отбрыкивается. Наша попытка зайти сзади не удается. Качок оборачивается и тут же меняется в лице. Оно приобретает знакомое насмешливое выражение, дополненное изумлением, что мы по-прежнему в их шортах.

— Неужто не смогли расстаться с нашими штанами? — восклицает неугомонный Денис, — за определенную плату я могу еще чем-нибудь из одежды поделиться.

На самом деле на нас свежекупленные майки, но футболки ребят мы оставили дома из-за жирного бульона, ветра и чьей-то фатальной безалаберности. К счастью, шорты Антона не сильно пострадали в кафе, я успела большую часть мясного сока стряхнуть до того, как он впитался в ткань. С футболкой все гораздо хуже. Дома я ее застирала, так что последствия будут видны или не видны к вечеру, когда она высохнет. Мы с Танькой решили, что возвращать вещи ребятам будем вместе и попозже, потому как они в отсутствие нашей одежды вполне могут пригодиться для разнообразия.

Подруга, стараясь соблюдать невозмутимое лицо, информирует товарищей, что в виду непредвиденных обстоятельств мы пока не готовы вернуть им их одежду, но дает клятвенное обещание, что в Москве ее точно отдадим.

— Трендец. У меня нервы слабые, я пошел, — Денис, услышав, что за «непредвиденные обстоятельства» вынудили нас остаться в выданной ими одежде, давится смехом и уходит купаться, чтобы не привлекать своим хохотом внимание безмятежно загорающих вокруг нас людей.

Антон сидит, уткнувшись лицом в ладони. О том что он смеется легко догадаться по вздрагивающим плечам. Он мужественно пытается взять себя в руки, но взглянув на нас, снова опускает голову. Нам тоже смешно, тем более что эту потерю мы более-менее пережили, и уже прикупили себе самые необходимые вещи, о чем и сообщаем парню.

— Не, девчонки, багаж надо выручать сразу, — урезонивает нас Антон, — а если чемодан не вернут до вашего отъезда? Готовы его насовсем потерять?

— У меня там платье новое, дорогое. Жалко, — хныкаю я, — но как представлю, что вместо моря придется мотаться несколько раз в аэропорт…

— Попробую помочь. У меня есть завязки в авиакомпании. Пойдемте купаться. А потом я займусь.

Антон ободряюще улыбается мне и первым идет к морю. Я остаюсь на месте. Срабатывает одна из зарубок — нельзя оставлять вещи без присмотра, поэтому предлагаю купаться по очереди. Танька, возможно, чувствуя свою вину, возвращается, и мы ложимся загорать.

— Это не пляж, а порнография какая-то, — подруга показывает на коричневого оттенка полную женщину. Та лежит, вывернув в немыслимой позе ноги, чтобы загорали внутренние поверхности бедер. — Ладно бы фигура была приличная.

— Хорошо хоть на