В обнимку с ураганом - Валентина Панкратова

не пойму, — озадаченно бухтит она, — вроде все так набираю, а замок не открывается.

— Семь, три, четыре, — уверенно напоминаю я.

— Матушка, этот код я первым делом попробовала.

— Может, вверх ногами набираешь? У меня уже сколько раз так было, — в ответ подруга отрицательно качает головой.

— Где наша не пропадала, — откидывается она, — вчера ночлег и одежду с едой нашли, а уж с чемоданом тем более справимся. Буду набирать все варианты подряд, всего девятьсот девяносто девять. Делов-то!

— Действительно, фигня-вопрос! — усмехаюсь я, удивляясь, как это мы умудрились сменить код на чемодане.

Татьяна начинает методично крутить коды, а я ставлю чайник, больше заняться нечем. Основная часть вещей в чемодане. В рюкзаках мелочь — деньги, документы, зонты, косметика, очки. Даже нижнее бельё надеть не могу, оно в чемодане, мы же купальники еще в Москве надели.

Выхожу на балкон полюбоваться зеленым двориком. Если бы мы готовили и ели дома, то лучшего места для еды трудно придумать. Может, как-нибудь совратить подругу? В конце концов можно не самим готовить, а принести с собой что-нибудь готовое. На набережной продается на вынос абсолютно все, что душе угодно, на любой вкус и кошелек. Например, копченая рыбка и печеная картошечка. От нарисовавшейся картинки у меня начинается интенсивное слюноотделение, как у собаки Павлова.

— Наташа, — долетает до меня негромкий знакомый голос. Опускаю глаза вниз. У подъезда стоит хозяйка нашей квартиры и машет мне рукой, — можете спуститься на минуточку вниз? — просит она.

Удивленно прикидываю, что ей может от меня понадобиться. Сообщаю утонувшей в чемоданных кодах Таньке, что скоро вернусь, и выхожу из квартиры. Женщина сидит на скамейке около подъезда. Мне она кажется чем-то расстроенной. Подхожу к ней и сажусь рядом.

— Наташенька, — она смотрит на меня и собирается с мыслями. Похоже, они даются ей нелегко, — хотела с Вами поговорить. Я понимаю, что это не мое дело. Вы там в столице, наверно, к таким вещам привычные.

Внимательно вслушиваюсь в слова собеседницы и пытаюсь понять, что она хочет до меня донести. Ее волнение передается и мне.

— Вы совсем молодая и немного наивная, я же вижу, — с трудом подбирает Светлана Анатольевна слова, — зачем Вам портить свою жизнь? Вы станете постарше, Вам обязательно захочется нормальную семью, детей, надежного мужа, который сумеет защитить Вас от всех невзгод. Поймите, отношения между двумя женщинами, девушками могут быть только дружеские.

До меня, наконец, доходит смысл ее речи. Куда уж яснее? Застываю с каменным выражением лица. Что я могу сейчас ей сказать? Признаться, что идиотски пошутили, чтобы отвязалась от нас? Или послать, ведь реально не ее дело? Хозяйку квартиры устраивает мое молчание, и она продолжает:

— Не надо пачкать себя неестественными отношениями. Ваша подруга уже испорчена, но в Вас еще есть чистота. У меня тоже есть дочь, она чуть младше Вас…

Слушаю тетку и представляю свою маму. Становится стыдно. Внутри поднимется досада на подругу, нашла перед кем выпендриваться. Светлана Анатольевна еще что-то говорит и говорит, а я, опустив голову, «выковыриваю» на носу очередную зарубку: «Не втягивать в молодежные приколы людей старшего возраста». Как ни крути, одно дело изобразить лесбиянок перед приставучими парнями в кафе или ночном клубе, а другое — выпендриваться перед такой вот сердобольной мамашей.

— Обещай мне, что подумаешь над моими словами, — тихо просит женщина, стараясь поймать мой взгляд, который я старательно отвожу.

— Обещаю, — выдавливаю из себя, мечтая свалить как можно быстрее — честное слово, я как следует подумаю. Я пойду?

— Конечно, — наконец, она отпускает меня, и я, забыв попрощаться, словно стайер, срываюсь со скамейки подальше от заботливых нотаций.

В квартире застаю Таньку застывшей над открытым чемоданом с не менее открытым ртом. По-моему, она вообще не заметила моего отсутствия. Желание высказать ей возмущение «лесбиянками» тут же забывается.

— Неужто ты там приведение углядела? — только и успеваю произнести я, а дальше моему взору открывается содержимое нашего багажа. Точнее, совсем не нашего.

В открытом с таким трудом чемодане лежат аккуратно упакованные свертки. Один из них у Таньки в руках уже в развернутом состоянии. Это книга. Названия не видно. Что-то про искусство.

— Ха, — оживает подруга, — во прикол! Похоже, мы рано обрадовались.

— Давай, я позвоню Антону.

— Ой, ну нет, — отнимает у меня мобильник подруга, — Ден нас своими подколками с землей сравняет. Сами в аэропорт не позвоним что ли? Что ты как маленькая?!

Меня заливает волна возмущения. Танька еще и чемодан умудрилась чужой взять. Предлагала же пометить его чем-нибудь. Второй день отпуска, а приключения так и прут непрерывным потоком, что-то слишком активно. А может, так и надо? Сама же хотела. Мысленно убеждаю себя, что если уж вчера справились с ситуацией, так с чемоданом и подавно справимся. Весело же! Тем более, что одежда, в которой приехали, есть, так что в случае чего не замерзнем.

Подруга находит в Интернете нужные контакты, и я слышу, как она собачится с работником аэропорта. В конце концов он деликатно спроваживает ее в авиакомпанию. А там вежливая девушка, запросив номера с ярлыка, который авиакомпания наклеила на чемодан, популярно объясняет возмущенной подруге, что поскольку все данные мы выкинули, то они не могут выяснить, кто хозяин чемодана, и соответственно не могут с ним связаться. Это слону понятно. Дальше она объясняет, что чужой багаж надо сдать в авиакомпанию и заявить о пропаже своего. Все просто и без всякой волокиты. В завершение нам клятвенно пообещали, что если кто-то с нашего рейса сообщит о подобной ситуации, то нам сразу же позвонят. По факту все чемоданы пассажирами разобраны, и пока никто не заявлял о том, что нечаянно умыкнул чужой чемодан.

— Надо ехать в Аэропорт, — в изнеможении хватаюсь за голову, — угрохаем целый день, чтобы смотаться туда и обратно. А потом придется опять ехать туда за своим чемоданом! То есть мы потеряем два дня из пяти полных дней!

— Спокойно! А, собственно, для чего нам нужен чемодан? В принципе, мы вполне можем обойтись без него. Ну что у тебя там? Подумаешь, пара платьев, полотенца. Фигня, — успокаивает меня Танька, — полотенца возьмем в квартире, трусы купим, платье, если оно тебе так необходимо, тоже. Лично меня вполне устраивает и это, — она демонстрирует футболку и шорты Дениса. — На вечер джинсы, кроссовки и даже ветровки. Если так подумать, у нас все есть.

— И? Предлагаешь плюнуть на наши вещи?

— Почему плюнуть? Заберем чемодан, когда полетим в Москву. А хозяин этого, — она пинает ногой чемодан, — пусть сам едет к нам за своим барахлом. В конце концов,