Зов смерти - Ингер Эш Вулф

— Значит, ты все время падаешь?

— Один доктор сказал, что во время припадка нужно лежать в постели, но я теряю сознание и все равно падаю с кровати.

— Нет ничего удивительного! — Саймон взял ее руку, повернул запястьем к себе и легко провел пальцами по тоненьким венам. — Роуз, вспомни, пожалуйста, что ты чувствуешь перед приступами? Может, видишь свет или ощущаешь запахи? Или слышишь что-нибудь?

— Иногда появляется запах.

Саймон приподнял ее голову и, мягко нажав на подбородок, открыл ей рот.

— Что тебе напоминает этот запах?

— Омлет!

— Ты любишь омлет, Роуз?

— Теперь не переношу!

Он успокаивающе улыбнулся.

— А чай тебе нравится?

— Я не пью чай, мне только восемь лет.

— Сегодня ты, пожалуй, попробуешь его!

Саймон всмотрелся в глаза девочки. Обычно у детей они ясные и чистые как хрусталь, а карие глаза Роуз потускнели, словно кто-то, разукрасив радужную оболочку акварелью, напоследок капнул воды и она стала смазанной, водянистой.

В дверь постучали, и Саймон, открыв ее, забрал поднос. Грейс бросила тревожный взгляд на племянницу и хотела заглянуть внутрь, но гость встал прямо перед ней, заслоняя комнату. Дождавшись, когда шаги за дверью стихнут, он продолжил разговор с Роуз.

— Представь себе, что тело — это сад. У твоей мамы есть сад?

— Да.

— Что произойдет, если он зарастет бурьяном и сорняками?

— Цветочкам не хватит воды!

— Вот именно! — согласился Саймон. Он раскрыл саквояж, на ощупь пробежался пальцами по склянкам, удерживаемым по бокам сумки резиновыми лентами, и отпихнул молоток в сторону, чтобы добраться до нижнего ряда бутылочек. В одной из них хранились омела белая и пузырек с порошком из ядовитых семян тиса. Их Саймон и вынул, открыл крышку и предложил Роуз понюхать.

Она наклонилась, уткнувшись носом в горлышко флакончика, и тут же скривилась:

— Гадость! Не буду пить такой чай!

— Так и быть, добавлю меда, но самую малость. И только ради тебя.

— Не хочу и не буду! — закапризничала Роуз.

Лицо Саймона расплылось в снисходительной улыбке взрослого, который готов терпеть непослушание неразумного ребенка, прекрасно зная, что все равно настоит на своем.

Под внимательным взглядом Роуз новый доктор растер меж пальцев пару малюсеньких зеленых листиков, держа их над чашечкой, которую на подносе принесла тетушка Грейс, потом добавил крошечную щепотку белого порошка из семян тиса и, залив все кипятком, объяснил:

— Это листья омелы. Ими украшают дома на Рождество. Узнаешь их?

— Да, под ними целуются!

— Верно, есть такой глупый обычай. На самом деле омела — благородное растение и ей поклонялись друиды. — Роуз равнодушно пожала плечами. — Омела растет только на коре особых деревьев, паразитируя и получая от них воду и минеральные вещества. Жрецы-друиды залезали за этим растением на дуб в первое полнолуние нового года и срезали веточку только золотым серпом. Омела считалась защитным талисманом. Если бы во время священной церемонии хоть маленький листочек священного растения упал на землю, жрецы тут же провозгласили бы, что их великую нацию ждут несчастья и неудачи. Представляешь, Роуз, как крепко держал в руках срезанную веточку друид, слезая с дерева!

— Друиды — это эльфы?

— Вовсе нет.

— А похожи!

— Твои судороги не имеют ничего общего с диагнозом врачей. Омела укрепит нервную систему и не позволит ложным сигналам поступать из мозга в мышцы.

— А опухоль у меня есть?

— Возможно, и есть. Ее одолеет порошок из семян тиса, который мы заварили с омелой. — В глазах Роуз, устремленных на дымящуюся чашку в руках «доктора», страх сменился живым интересом. — Ну что? Добавим мед?

— Давайте! — согласилась она. — Если надо выпить эту гадость, так уж лучше с медом!

— Всегда приходится идти на жертвы, если хочешь выздороветь! — подытожил Саймон и, открыв дверь, крикнул женщинам, чтобы принесли банку с медом и ложку. Через несколько минут прибежала Грейс и принесла все, что требуется.

— Вы уже поставили диагноз?

— Да, — прозвучал ответ «доктора». — Всему виной судороги — именно из-за них Роуз теряет сознание. Теперь оставьте нас одних.

Саймон добавил в чай немного меда и передал чашку девочке. Та взглянула на напиток с нескрываемым отвращением.

— Ты умеешь петь, Роуз? — спросил Саймон. — Если споешь, чай станет еще вкусней!

В девять часов утра Саймон был снова в пути. К этому времени он успел завершить все ритуалы и напоследок благословил обеих женщин и ребенка. Дом Макдоналдов провожал его мертвой тишиной и выглядел абсолютно умиротворенным.

Час спустя странник остановился в Чемберлене, на границе округа Ренфру, в сорока километрах от Квебека. Установленная на дороге табличка гласила, что в городке проживает две тысячи сто человек. Саймон сверился с картой, которую предварительно распечатал из Интернета, и обнаружил, что нужный дом находится почти в самом центре города. Он оставил автомобиль на стоянке и, захватив заветный саквояж, направился по указанному адресу. Вскоре «доктор» уже стоял у порога дома и нажимал кнопку звонка. Ждать пришлось долго. Прошло не менее трех минут, прежде чем из-за двери послышался лязг ходунков, на которых обычно перемещаются инвалиды. Вероятно, это и был хозяин дома. Наконец дверь открылась и путешественник увидел добродушное, изможденное тяжким недугом лицо Майкла Алмера. Саймон знал, что ему не больше тридцати, но выглядел мистер Алмер на все девяносто. Страшная болезнь украла его молодость и иссушила тело, неизвестно за какие грехи отметив несчастного «печатью Каина», которую придется терпеть до конца дней. Сердце Саймона затопила жалость. Господи яви свое милосердие.

— Вы вовремя приехали, — сказал Майкл вместо приветствия.

— Благодарю за приглашение.

— Не скажу, что рад вас видеть, но одному мне никак не справиться, — устало произнес хозяин дома. — Входите!

Саймон закрыл за собой дверь на замок и цепочку.

В 11:30 в дверь постучали, и «доктор» замер в напряженном ожидании. Через минуту послышались удаляющиеся шаги. Саймон подошел к одному из окон гостиной и, чуть отдернув занавеску, рассмотрел идущего вдоль улицы человека в черной парке с капюшоном и с черным саквояжем в руке, таким же, как у него, только меньшего размера. Вероятно, приходил с визитом один из «свидетелей Иеговы». «Покуда по миру бродит ересь под видом всевозможных сект, великую религию не создать!» — подумал Саймон, вспоминая о высоких моральных требованиях, которые они с братом предъявляли к страждущим.

В полдень Саймон обследовал холодильник Майкла, обнаружил там пучок петрушки и, предварительно обрызгав зелень соком лимона, съел. В 14:30 он наконец-то закончил традиционный ритуал, сфотографировал мистера Алмера и не забыл поблагодарить. Наводить порядок в комнатах не пришлось, потому что в доме и без того царила чистота, если не принюхиваться к витавшему в воздухе запаху сигарет. Во время визитов Саймон с удовольствием отмечал, что хозяева всех домов, которые он успел посетить, строго следовали всем его указаниям. Предписания неукоснительно выполнялись, даже если для наведения чистоты приходилось вызывать приходящую прислугу, как скорее всего и поступил мистер Алмер.