Энканто. Край чудес - Аника Фахардо

Мирабель выкарабкивается из моих объятий и смотрит на меня с удивлённым видом. Правда, вопрос, чему она больше удивляется – тому, что я сказала про видение, или всему остальному, что я ей тут наговорила.

– Луиза! – слышится неподалёку. – Как там с осликами?

Оборачиваюсь – ох-х... Опять все разбрелись!

– Сейчас! – кричу я и подбираю ближайшего.

– Знаешь, я серьёзно насчёт отдохнуть, – говорит Мирабель, даже как будто бы искренне. А что, пожалуй, она не такая уж противная, моя младшая сестра.

– А ты ничего, – сообщаю ей и хлопаю по плечу. – Подумаю насчёт этого, – добавляю с улыбкой и готовлюсь идти дальше по своим делам.

– Погоди! – кричит мне Мирабель. – А что значит «найди видение»? Как видение можно найти?

Я уже шагаю в сторону площади, зажав ослика под мышкой. Вскопать площадь, замостить реку. Нет, наоборот. Замостить реку, вскопать площадь. Так, ясно.

По пути бросаю через плечо сестре:

– Когда найдётся, сразу поймёшь. Ты, Мира, умеешь слушать. Надо будет как-нибудь потом повторить. – Подхватываю ослика повыше и добавляю: – Ты только там поосторожней! Туда не просто так запрещено ходить.

«ВСЁ ПУТЁМ. У меня получится. Всё путём. У меня получится».

Это моя мантра по пути домой, где я должна «отыскать видение», что бы это ни значило. Хм, Луиза вела себя... странно. Но зато она помогла. По крайней мере, рассказала мне насчёт видения, вдобавок к куче личного – но такого я тоже не знала. Подумать только, она, оказывается, устаёт от всей этой ответственности... А снаружи кажется, будто ей так легко!

Зато мне нелегко. Но ничего. Всё путём. У меня получится. У меня уже есть план, ну или какое-то подобие: значит, поднимаюсь на башню дяди Бруно. Там... Ладно, эту часть я пока не продумала. Закидываю мочилу на плечо и направляюсь к лестнице на галерею. Но пока я иду через патио, из дома до меня доносятся голоса.

– Да, – говорит кому-то бабушка. Заглядываю в дверь – она подходит вплотную к Исабеле, берёт её под руку.

– Более подходящего жениха я и представить не могу, – говорит Исабела.

Уж не знаю, чего она так замуж засобиралась. Вообще, ей двадцать два, то есть для замужества вроде не слишком рано, но всё равно, она такая молодая! Понятно, Мариано красавчик и всякое прочее, но у неё же ещё целая жизнь впереди. Ей-то, конечно, я этого никогда не скажу, а уж тем более бабушке... Пока они обе меня не видят, отправляюсь к башне дяди Бруно.

Взбегая по лестнице на галерею, поднимаю глаза на бабушкино окно. Свечу видно, но огонёк заметно подрагивает. И точно не такой яркий, как раньше. Значит, нельзя терять времени. Прибавляю шагу; дышать тяжеловато, пыхчу и отдуваюсь... Будь я сильная, как Луиза, взлетела бы сейчас по ступенькам и не заметила. Будь я идеальная, как Исабела, мне бы, наверно, вообще не пришлось это разгребать.

Ладно, карабкаюсь дальше. Ступени становятся всё выше. Ноги гудят, дыхание хриплое. Но вот и дверь дядя Бруно: снимаю паутину и осторожно заглядываю внутрь. Дверь капризно скрипит.

В комнате такая темень, что поначалу ничего не видно. Замираю в темноте и жду, пока постепенно перед моими глазами не начнут проступать очертания предметов. Ап-чхи! Утираю нос рукавом – до чего же пыльно, а! Наконец глаза привыкают, и я понимаю: кругом не пыль, а песок. Песок сыплется сверху водопадом, и повсюду вырастают одна за другой маленькие дюны.

– Касита, а можно выключить песок? – прошу я. Но песок продолжает сыпаться. Только половые доски за дверью комнаты скрипят и ёрзают, точно в ответ на мой вопрос. – Так это... ты здесь ничего не можешь?

«Нет», – точно отвечает мне Касита.

О-па. По спине холодок. Чтобы оказаться совсем без чужой помощи, такого мне ещё не доводилось. В одиночку – да, бываю часто, я же всё-таки единственная Мадригаль без дара. Но даже когда я одна, у меня есть помощь. Всегда есть рядом Касита.

– Э-э... – Сама слышу, как робко дрожит голос. – Со мной ничего не случится. Я здесь по делу. – Вдыхаю поглубже, чтобы приободриться. – Это всё ради тебя, Каса. Ради бабушки. Ну и, наверно, ради меня тоже.

Ступаю в глубь тёмной комнаты – подошвы шуршат по песку.

– Та-ак, – продолжаю себя напутствовать. – Значит, найти видение. – Голос в этом странном пространстве отдаётся эхом. Делаю ещё пару шагов вперёд. – Всё путём. Со мной ничего не случится. Не должно. И я совсем не боюсь, – твержу я себе. – Мне надо спасти чу...

Песок кончается, но за ним следуют не половые доски, а... ничего. И ровно в это ничего я и ступаю ногой. Вжух! Скольжу вниз, в пропасть, по склону песчаной дюны... и останавливаюсь у её подножия. Ну супер! Песок и в глазах, и во рту, и в прочих местах, где песку быть не положено.

Комната, ясное дело, громадная, примерно как у всех – ну, кроме разве что детской, – только ещё больше. Она прямо гигантская. Вон видна крутая скала.

А вот потрясающий водопад.

Хотя погодите – это не водопад. Это пескопад! На вершину утёса ведут крутые ступеньки, и там наверху что-то светится зелёным. А на ступеньки указывает огромная вывеска с надписью «Видения».

Смотрю на зелёное сияние, на вывеску, на ступеньки...

– Ну что, по ходу, сегодня у меня сплошная физ-ра, – замечаю себе и потом смеюсь, потому что вокруг всё равно нет никого другого, кто бы мог оценить моё остроумие.

Кр-рак-рак! Вовремя успеваю пригнуть голову – на меня неловко садится тукан Антонио. Хм, мне кажется или он улыбается?

– Ух! – говорю тукану. – Ты посмотри, сколько там ступенек. – Вытягиваю шею, чтобы и самой посмотреть. – Хоть одной не придётся карабкаться, и то хорошо! – Широким жестом приглашаю его начать восхождение первым. Но он только гогочет, а потом дезертирует.

Может, последовать его примеру?

Да ладно, ничего со мной не случится. Я справлюсь.

Если после первой лестницы мне казалось, что как-то оно тяжело, то сейчас уже просто непосильно. Каждый шаг – иглы в мышцы. На ногах точно кандалы. Грудь колет на вздохе.

Кр-рак! Опять тукан! Садится рядом, пока я остановилась передохнуть.

– Ну вот и ты опять, – говорю ему, качая головой. – У тебя нету идей, как упростить задачу? А то из нас двоих летать умеют не все.

Но тукан не отвечает, только скачет беспокойно по перилам. Точнее, не перилам, а, как я сейчас понимаю, по натянутой верёвке. Ага! Да ведь всё и вправду путём! Закидываю верёвку через валун на вершине пескопада. Теперь надо как-то раскачаться и запрыгнуть наверх, как носу хи в джунглях Антонио. Берусь покрепче за верёвку, отступаю назад, зажмуриваю глаза и – бросаюсь в зелёное пространство.

* * *

М-да, в этой части комнаты творится что- то совсем невообразимое. На стенах странные картины – может, это и есть видения? Везде песок, подметать дядюшка явно был не любитель. Тут и там торчат зазубренные края изумрудов, отчего пространство и наполнено зелёным сиянием. В углу подмечаю мельком крысу – а, четыре крысы, которые вылезают из старого разбитого кувшина. Поднимаю глаза – нате, сам дядя Бруно. В изумруде. Странный такой портрет, с выцарапанными глазами. И из дырок на месте глаз то и дело выглядывают крысы. Бр-р, жуть.