Поцелуй отложенной смерти - Дарья Кожевникова

– Следователь, – ответил Ярослав, отвечая на адресованный ему вызов. Недолго поговорил, ограничиваясь в основном короткими ответами типа «да» или «нет», и лишь почти в самом конце разговора выдал целую фразу: – Я вас уверяю, что знать об этом не знал. Но бабуля могла там делать все, что захочет, на ставя меня в известность, характер у нее был такой… Нет, причины затеянного ею размена квартир я не знаю, просто дал свое официальное согласие, когда бабуля об этом попросила – у меня не было привычки оспаривать ее решения.

– Что случилось? – поинтересовалась Лиза после того, как он положил телефон на стол.

– Несанкционированное проникновение в опечатанную квартиру. Тянуть не надо было с ее обследованием! И тщательнее искать! Оказалось, что бабуля в квартире успела сделать какой-то тайник, аналогичный тому, какой когда-то был в нашей старой квартире. В толще стены, где рядом проходила вентиляционная шахта, и настолько хорошо, что даже специалисты его не обнаружили. А вот взломщики знали, где надо искать! Сумели открыть дверцу и все обшарили внутри. Теперь на повестке дня остается вопрос, а много ль нашли? Судя по записям с камеры у подъезда, ушли они тоже налегке, как и приходили. Но и коллекция не тяжела.

– А кто именно приходил? Не рассмотрели?

– Нет, конечно. Неужели ты думаешь, что незваные гости об этом не позаботились? О том, чтобы их не смогли опознать? Ясно только, что их было двое, мужчины. Надеюсь, следак не подозревает, что я был одним из этих двоих? Вроде причин для этого у него нет, но что-то голос мне его не понравился.

– Ерунда! Зачем тебе ломиться в квартиру, в которую тебя и так вскоре пустят? На законных основаниях!

– Не знаю, мне его мысли прочесть не дано.

– А вот этим, кто там побывал, было самое время туда залезть, – задумчиво протянула Лиза, отставив полупустую чашку. – Пока хозяин, то есть ты, там не появился. И не начал порядки свои наводить. Но вот что касается всего остального… ты не находишь, что это очень странно? Забранные из банка драгоценности, за которыми последовало убийство, а потом этот взлом? Тайник, о котором не знал даже ты, родной внук, и не нашли специалисты, но зато взломщикам о нем было прекрасно известно? Я вот о чем думаю: если Устинью Павловну отравили из-за коллекции и если квартиру сегодня взломали, то это что выходит? Что ее убийца так до сих пор ничего и не нашел? И возможно, что даже сегодня ушел с пустыми руками, так что продолжит искать коллекцию, которая исчезла неизвестно куда?

– Возможно, – мрачно сверкнул глазами Ярослав.

Можно было лишь догадываться, какие мысленные пожелания он сейчас шлет неведомому убийце.

– Так ведь тогда… – Лиза оживилась, охваченная внезапной идеей. – Ты знаешь, а если они и сегодня ушли ни с чем, то мы бы с тобой могли попробовать поймать этих взломщиков на живца! А там уж потянулась бы ниточка. Ведь не знаю, писала тебе твоя бабушка или нет, но у меня есть одна вещь из ее коллекции: она мне серьги из нее на мой юбилей подарила.

– Да, она как-то спрашивала в письме, не буду ли я возражать, если она так поступит. Я ответил, что нет.

– Спасибо. А теперь, как видишь, ты не только мне доброе дело сделал. Возможно, что и тебе теперь эти серьги сослужат добрую службу. Короче, я предлагаю упрятать их понадежнее и выставить на продажу! Опубликовать объявления с фото на специализированных сайтах. И если убийце была хорошо знакома коллекция, ради которой он решился на свое преступление, то он эти серьги не сможет не узнать. А мониторить объявления он будет наверняка: если коллекция до сих пор ему не досталась, то логично, что он будет искать ее всеми доступными методами. А что лучше расскажет ему о ее судьбе, как не объявление о продаже одного из экспонатов от нового владельца? Убийца-то ведь не должен быть в курсе того, что серьги с некоторых пор пустились в самостоятельную жизнь! Так мы на него и выйдем, и сдадим его следаку. Тем самым и с тебя снимем все подозрения.

– Лиз… Я бы не назвал эту идею удачной. Как ты собираешься его вычислять среди других, порядочных покупателей? Но самое главное, он ведь может начать не с торгов, а сразу с того, чтобы своими методами с тобой разобраться. А на что он способен, можно судить по тому, что он сделал с бабулей.

– Вот, по методам мы его и вычислим! Если подумать, это не такой большой риск: ведь меня ему нельзя убивать до тех пор, пока я не расскажу ему, куда дела коллекцию. Иначе он опять рискует остаться с носом. Так что он обязательно должен будет попытаться похитить меня и поговорить. И тут настанет твой черед! Пока он пытается поймать меня, ты ловишь его, а дальше уже действуем по обстоятельствам. Правда, тебе придется при его отлове приложить все усилия к тому, чтобы не потерять самоконтроль! Помни об этом! А еще какое-то время тебе придется со мной пожить, даже если тебе квартиру вернут. Но ведь, согласись, оно того стоит?

– Стоит или не стоит, но мне эта затея, вся в целом, не по душе. Так что давай доверим расследование специалистам, хорошо? Пусть ведут его, как умеют, а ты даже не думай встревать в него, я тебя об этом прошу.

Лиза и не думала! Она вообще не любила долгих раздумий. Надо делать или не делать. А если начинаешь колебаться и сомневаться, то лучше и вовсе не начинать, потому что все эти колебания только подрывают уверенность. А там, пропорционально этому, и шансы на успех летят вниз. Так что… нет, Лиза не стала настаивать на своем и уговаривать Ярослава. Она просто сфотографировала серьги, определила их для надежности в банк, как ей уже советовали сделать, и выложила фотографии на ювелирных и антикварных сайтах.

В конце концов, она официально была хозяйкой своим серьгам и могла делать с ними все, что ей вздумается. В том числе и заломить за них такую цену, которая сразу отвадила бы от лота всех случайных охотников. Теперь клюнуть на ее предложение могли только либо истинные ценители, коих должно быть немного, либо преступник, жаждущий завладеть всей коллекцией.

Этот, к счастью, должен быть и вовсе один… максимум двое, судя по записи с камер у подъезда Устиньи Павловны. Оставалось как-то решиться и сообщить Ярославу о том, что наживка заброшена и следует ждать поклеваки.

Ярослав, как и ожидалось, оказался от Лизиной самодеятельности не в восторге.

Услышав ее признание, вначале попытался сдержаться, а потом все-таки психанул, поразив столешницу коротким, но сильным ударом кулака, так что все чашки на ней зазвенели. Потом Лизе пришлось выслушать лекцию про безголовых баб, которые лезут, куда их не просят, и даже ни с кем не советуясь. Звучало все сдержанно, в манере хорошо воспитанного человека, но от этого не менее обидно и зло. Так что Лиза и сама взвилась под конец:

– Ну и ладно! Если не хочешь мне помогать, без тебя обойдусь! Справлюсь уж как-нибудь, ради Устиньи Павловны! Чтобы восстановить справедливость! А ты можешь до самой пенсии ждать, когда официальное следствие во всем разберется!

Жаль, что в кухне не было такой двери, которой можно было бы хлопнуть в сердцах, не опасаясь, что с нее все стекла осыпятся. Но Лиза отвела душу на комнатной двери, с силой затворив ее за собой.