Правила возвышения - Дэвид Коу

Кадел с трудом подавил желание ударить Джедрека. Но он вынужден был признать, что товарищ прав. Одно дело — сохранять благоразумие, и другое дело — руководствоваться в своих поступках только чувством страха. Во многих отношениях это не менее опасно, чем вовсе потерять бдительность. Ведь вполне возможно, что своими усиленными стараниями держаться в тени они только привлекали к себе внимание. Да, покупка кинжала — это мотовство. Но странствующие музыканты должны защищаться от грабителей, и нет ничего странного в том, что Джедрек после блистательных выступлений решил сделать себе небольшой подарок.

Встреча с первым советником привела Кадела в смятение, но он не имел права срывать свое раздражение на Джедреке.

— Ты прав, — сказал Кадел. — Пользуйся на здоровье. Это хороший кинжал. Лучше, чем мой, если честно.

Джедрек несколько мгновений пристально смотрел на него, словно пытаясь понять, серьезно Кадел говорит или нет. В конце концов он ухмыльнулся:

— Я это сразу понял. Именно поэтому и захотел купить его. — Он засунул кинжал за пояс, накрыл блузой и чуть погодя спросил: — Где у тебя назначена встреча?

— Она уже состоялась.

— Что?

— Наниматель ждал меня в нашей комнате.

— Откуда он узнал, где мы остановились? Как он прошел мимо хозяина гостиницы?

Кадел не видел нужды поправлять товарища.

— Понятия не имею.

Джедрек понизил голос до шепота:

— Так мы идем на дело ночью?

— Да. В лес. Он будет верхом.

— Это не проблема.

Кадел кивнул:

— Согласен. Нам также придется выбираться из города, минуя ворота.

— Это тоже не проблема. Он уже заплатил тебе?

— Да. Вдвое больше обещанного. — Кадел ухмыльнулся, увидев лицо товарища. — Жалеешь, что не купил кинжал побольше?

— Надо было купить два.

Они прошлись по городу и вернулись в свою гостиницу.

— Ступай наверх, переоденься, — велел Кадел. — Потом спускайся ко мне. Мы поужинаем и вернемся на рыночную площадь. Оттуда в нужный час пройдем к городской стене.

Джедрек кивнул и стал подниматься по лестнице, а Кадел занял место за столом в задней комнате трактира и заказал две порции дичи с овощами.

Двое мужчин неторопливо поужинали. Здесь готовили не особенно хорошо, но и не так скверно, как в некоторых других трактирах, где Каделу приходилось останавливаться за многие годы странствий. Они покинули гостиницу, когда зазвонили вечерние колокола. Небо потемнело до густого синего цвета, и только на западе все еще полыхал желтым и алым огнем закат. На востоке, прямо над городской стеной, висела белая Панья — луна кирси. Высоко в небе мерцала россыпь звезд — бледных, как кожа кирси. Стояло полное безветрие, а значит, незаметно проскользнуть мимо стражников им будет непросто, но зато они легко услышат приближение жертвы.

Кадел и Джедрек неспешным шагом вернулись обратно на рыночную площадь. Многие торговцы уже убрали свои лотки, освободив место для бродячих артистов, выступавших на ярмарке. Взлетали ввысь акробаты, кружась и кувыркась в воздухе, словно ласточки в жаркий день. Яркие струи пламени вырывались из ртов пожирателей огня, и жонглеры подбрасывали в теплый благоухающий воздух золотые и серебряные шары. Труппа волшебников-кирси вызывала из пустоты языки огня всех мыслимых оттенков, которые плясали и кружились, точно живые. Вдоль улицы, на некотором расстоянии друга от друга, стояли музыканты, и к мелодии одной группы примешивалась музыка следующей.

В самом центре Торалда, перед большой палаткой, где прорицатель-кирси предсказывал будущее, выстроилась длинная очередь юношей и девушек, достигших возраста Приобщения и Посвящения. Несмотря на все увлекательные представления, которые разыгрывались на ярмарке Бодана, — на танцоров, стремительно и плавно кружившихся на улицах; на сокольничих, демонстрировавших способности своих птиц; на состязания в силе, ловкости и умении владеть мечом, проводившиеся между мужчинами, способными держать оружие в руке, — предсказание будущего оставалось гвоздем программы, каковым оно являлось на всех народных гуляниях в других королевствах Прибрежных Земель. Только о нем и думали дети в возрасте от двенадцати до шестнадцати лет все месяцы, предшествовавшие прибытию ярмарки в их город.

Предсказание судьбы являлось еще одним обычаем Южных Земель, распространившимся в северных королевствах после вторжения кирси. Представитель племени беловолосых, обладавший даром провидения, прозревал судьбу каждого ребенка с помощью Кирана, огромного кристалла, по слухам обладавшего собственной магической силой.

За годы странствий по Анейре, Везирну, Сириссу и Брэдону с ярмаркой Бодана, санбирийской ярмаркой и другими Кадел много чего узнал о предсказаниях и предсказателях. Он знал, например, что сам по себе Киран не более чем красивый камень. Он служил своего рода посредником: через него волшебники-кирси передавали охваченным благоговейным трепетом детям свои мысленные образы. Обряд Приобщения, проводившийся в более раннем возрасте, тоже по своему существу был не тем, чем казался. Возможно, некогда он действительно являлся магическим таинством, но с течением времени превратился просто в способ направить ребенка на обучение тому или иному ремеслу по достижении подходящего возраста. И все же для детей, которые зачарованно смотрели в Киран, в то время как кирси вызывали перед их мысленным взором картины будущего, это оставалось чудом. Кадел до сих пор живо помнил свое Приобщение, хотя в явившихся тогда видениях не было ничего удивительного: он увидел себя взрослым мужчиной, владельцем поместья Нистаад, ухаживающим за своими виноградниками и конюшнями и собирающим дань с окрестных деревень. Тогда он счел это пророчеством. Позже, спустя много лет после побега из дому, он понял, что это было просто предположением, основанным на известных о нем сведениях.

Но с Посвящением все обстояло иначе. Оно совершалось по достижении ребенком шестнадцати лет и полностью основывалось на магии кирси. Пророчества Посвящения предсказывали счастливые браки или несчастную любовь, благополучие или беды, долгую жизнь или преждевременную смерть. Молодые люди, ожидавшие минуты встречи с Кираном, могли ребячиться в радостном ожидании или изнывать от страха, но никто не относился к этому обряду легкомысленно. Даже Джедрек, смеявшийся над легендами и плевавший на обычаи, однажды признался Каделу, что после своего Посвящения, открывшего ему картины той жизни, которую они вели сейчас, он еще много месяцев не мог прийти в себя.

Кадел часто задавался вопросом, что открыло бы Посвящение ему. Он покинул родительский дом сразу по достижении шестнадцати лет — прежде, чем ярмарка прибыла в деревню по соседству с Нистаадским поместьем. Высокий и сильный для своего возраста, с уже пробивавшимися черными усиками и бородкой, он казался гораздо старше своих лет. Пытаться пройти Посвящение в другой деревне значило бы только привлечь к себе внимание.

К настоящему времени Кадел точно знал, что показал бы ему Киран. Он жил такой жизнью, какой хотел жить. И не нуждался в том, чтобы чародей-кирси подтвердил это. Однако даже сейчас при виде детей Торадда, стоявших в очереди в палатку кирси, он почувствовал зов камня.