Любовный ультиматум - Мишель Смарт

– Вы имеете в виду швейную машинку и ткани, которые я привезла с собой?

– И модные журналы, которыми завалена ваша спальня.

«И то, как вы одеваетесь», – подумал Павел. Он не мог представить, что Эмили работает в таком доме моды. Хотя после приезда на остров она одевалась без вызова и театральности.

– Вы в прошлой жизни были Шерлоком Холмсом, – сказала она.

Павел не хотел смеяться. Он не желал считать Эмили забавной, но она действительно таковой была. Он не помнил, когда в последний раз кому-то удавалось его развеселить.

– Вы помните вечеринку после покупки «Бамбер»? – спросила она.

– Помню, – ответил Павел, удивляясь тому, что она сменила тему.

– Я была так одета потому, что приехала на вечеринку прямо с работы. Мы устраивали шоу, и Хьюго попросил нас всех одеться в стиле готов.

Павел посмотрел на нее:

– Значит, обычно вы не одеваетесь как невеста Франкенштейна?

Эмили рассмеялась:

– Не до такой степени. Будь у меня время, я бы надела более подходящую одежду.

– Я решил, что вы специально так оделись.

– Если бы у меня было время переодеться, я бы переоделась. Но вы знаете, что такое показы мод. Просто не хватает времени.

Павел знал, о чем она говорит. Купив свой первый дом моды, он чувствовал себя обязанным присутствовать на Неделе моды в Нью-Йорке. Он пробыл там примерно час, а потом заскучал и ушел, но успел ощутить энергию дизайнеров, визажистов и других причастных людей, похожих на улей творческих пчел, работающих в совершенной гармонии. Он сразу представил себе, как легко Эмили впишется в подобный коллектив.

– Как вы попали в мир моды? – заинтересованно спросил он.

– Когда я была ребенком, для маленьких девочек выпускали только «миленькую» одежду, и всегда розового цвета. – Эмили состроила гримасу. – Я ненавижу розовый цвет. Я рисовала одежду, которую хочу носить. В конце концов я раздразнила маму настолько, что она научила меня шить на швейной машинке.

– Ваша мать была швеей?

– Она стала бы ею, если бы так рано не родила детей. Если бы она прожила дольше, то, вероятно, занималась бы шитьем. – Эмили потянулась за бокалом вина и сделала глоток.

Павлу показалось, что у нее слегка дрожит рука.

Несмотря на угрозы напиться, Эмили выпила лишь бокал рома с кока-колой и едва прикоснулась ко второму бокалу вина.

– Мама так гордилась мной, когда я получила работу в доме моды Хьюго, – задумчиво сказала она. Ее лицо скривилось от боли, но потом она сделала еще глоток вина и заставила себя улыбнуться. – Итак, ваша очередь.

– Моя очередь для чего?

– Для того, чтобы рассказать мне, почему вы хотите купить компанию Плющенко.

Павел подумал, не отмахнуться ли от ее вопроса.

– Здесь нам не остается ничего, кроме как разговаривать, – заметила Эмили, пристально глядя на него великолепными глазами.

Павел посмотрел на ее обнаженное плечо и почувствовал, как его тело обдало жаром. Вообще-то они могли бы найти способ приятно провести время…

Он резко тряхнул головой и приказал себе образумиться. Пусть они сейчас ладят друг с другом, нельзя забывать, из-за чего он привез Эмили на остров.

– Марат Плющенко – мой брат, – сказал он.

Эмили присвистнула:

– Вот этого я никак не ожидала! Вы пытаетесь тайком купить компанию собственного брата?

Павел вздохнул:

– Мы не родные братья. Я не знаю своего биологического отца. Он бросил мою мать до моего рождения. Мать Марата умерла, когда он был еще малышом. Наши родители поженились, когда Марату было два года, а мне пять месяцев. Андрей принял меня, а моя мать приняла Марата.

Эмили медленно кивнула:

– Значит, вас воспитывали как братьев?

– Да. Мы росли вместе как братья, но Марат не считал меня братом. – Павел печально улыбнулся. – Он всегда меня ненавидел.

Молодая женщина выгнула бровь:

– Почему?

Павел потер лицо:

– Марат не желал иметь ничего общего с Плющенко и со мной…

– Погодите-ка, – прервала она его, качая головой. – Насколько я поняла, Андрей Плющенко ваш отчим, поэтому вы член династии Плющенко?

– Династия подразумевает долголетнюю историю. Андрей основал компанию.

– Я понимаю.

– Вы уверены, что не были Шерлоком Холмсом в прошлой жизни?

Она рассмеялась и напомнила:

– Вы рассказывали мне о Марате.

– Он создал несколько неудачных компаний. По-моему, их было пять. Восемь лет назад он решил, что должен присоединиться к семейной фирме, однако не желал начинать с нуля. Он хотел сразу же войти в руководство компании.

– Вы с этим не согласились?

– Нет. Его идея показалась мне смешной. Я обрадовался, что он решил присоединиться к нам. Но я думал, что Марат сначала должен узнать тонкости бизнеса, как когда-то я. – Он покачал головой. – У нашего отца было иное мнение. Он страстно желал, чтобы Марат стал успешным, и исполнил бы любое его желание. Я совершил ошибку, выдвинув Андрею ультиматум: либо Марат входит в состав директоров, либо я ухожу в отставку.

– Андрей выбрал Марата?

– Он не сказал об этом прямо. – Павел вдруг помрачнел и посмотрел на Эмили. – Он заявил: «Павел, он мой родной сын». На следующий день я подал в отставку.

– Как отреагировал Андрей? – тихо спросила Эмили.

– Он очень расстроился из-за моего решения. Моя мать тоже. А я был… – Павел чуть было не сказал «опустошен», но вовремя остановился. – Я очень злился и даже сменил фамилию Плющенко на девичью фамилию моей матери. Я работал в компании со школы, расширял международное производство… – Он выдохнул и покачал головой, вспоминая. – Мне понадобилось пять лет, чтобы осознать свою вину, но мне не удалось попросить прощения у Андрея. Он умер во сне три года назад. Марат взял на себя бразды правления компанией. С тех пор компания Плющенко на грани разорения. Марат не продаст мне фирму, поэтому два года назад я создал подставную компанию и занимался инвестициями в различные фирмы, чтобы у него не было подозрений.

– Почему он возненавидел вас так сильно? Вы его брат.

– Не знаю. Я не помню, как жил без него. Он был старше, когда наши родители поженились. Он помнил, как жил, пока не появился я. – Павел покачал головой и поднял глаза к потолку, потом откинулся на спинку стула и положил ноги на стул рядом с Эмили. – Мне кажется, уместнее спросить, почему я все это вам рассказываю.

По-прежнему глядя на Павла, она печально повела плечом.

Тяжело вздохнув, он поднялся.