Багдадская встреча - Агата Кристи

Мало того, с горечью сознавал он, что опасность грозила отврагов, идущих по его следу. И от врагов, преграждавших выходы в цивилизованныймир. Но враги были и в недрах самой системы. Ведь пароли оказались известны. Иотзывы прозвучали точно и своевременно. Нападение было рассчитано на тот самыймомент, когда он должен был увериться, что все в порядке, и расслабиться.Впрочем, наверно, ничего удивительного в том, что внутри оказалась измена.Целью противника всегда было внедрить в систему своих людей. Или подкупитьнужного человека. Купить человека вообще гораздо проще, чем кажется. Можно ведьпокупать не только на деньги.

Но, как бы то ни было, ситуация ясна. Он снова в бегах – ипредоставлен самому себе. Без денег, без новой легенды, и наружность егоизвестна противнику. Возможно, в эту самую минуту за ним ведется наблюдение.

Он не оглядывался. Какой прок? Те, кто за ним следит, своедело знают.

Он продолжал бесцельно прогуливаться по базару, а саммысленно перебирал имеющиеся возможности. Наконец он оставил базарную площадь,неспешно перешел по мостику через канал и зашагал по улице. Вот показалосьвысокое крашеное крыльцо. И вывеска: «Британское консульство».

Кармайкл посмотрел вдоль улицы – вперед, потом назад. Какбудто бы никто им не интересуется. Казалось бы, напрашивается самое простое:переступил порог, и ты в Британском консульстве. У него мелькнула мысль омышеловке, об открытой мышеловке с завлекательной приманкой – кусочком сыра.Тоже, казалось бы, на мышиный взгляд, чего проще…

И все-таки надо рискнуть. Другого решения, по-видимому, нет.

И он вошел.

Ричард Бейкер сидел под дверью в консульской приемной иждал, пока консул освободится.

Он прибыл в Басру утром на «Царице индийской» и успел пройтитаможенный досмотр. Багаж его состоял почти исключительно из книг. Рубашки ипижамы были добавлены к ним в последний момент.

«Царица индийская» пришвартовалась точно по расписанию, и уРичарда образовался запас времени, так как он рассчитывал на два дня опоздания,эти небольшие торговые пароходы часто задерживаются с прибытием, теперь же вего распоряжении было два свободных дня, прежде чем ехать в Багдад, а оттуда кместу назначения – Тель-Асваду, где велись раскопки древнего города Мурика.

На что употребить эти два дня, Ричард уже решил. В Кувейте,неподалеку от моря, есть одно городище, говорят, очень любопытное. Оно давноего интересовало, и вот теперь судьба подарила возможность его обследовать.

Ричард приехал в гостиницу при аэропорте и навел справки,как попасть в Кувейт. Оказалось, что самолет туда летит завтра в десять утра, ина следующий день можно с ним вернуться обратно. Так что все складывалосьудачно. Понадобятся, правда, обычные документы – выездная виза, кувейтскаявъездная виза. За ними надо обратиться в Британское консульство. С генеральнымконсулом в Басре, мистером Клейтоном, Ричард познакомился несколько лет назад вПерсии. Очень даже приятно будет теперь возобновить знакомство.

Подъездов в консульстве было несколько. Главные ворота дляавтомобилей. Небольшая калитка, открывающаяся из сада на дорогу, идущую вдольШат-эль-Араба. И официальный вход – с главной улицы. Ричард вошел, предъявилсвои бумаги дежурному, услышал от него, что генеральный консул в настоящеевремя занят, но скоро освободится, и был препровожден в комнату ожидания слевапо коридору, пронизывающему здание насквозь, от входа до задних дверей в сад.

В комнате ожидания уже находилось несколько человек. НоРичард на них даже не посмотрел. Люди его мало интересовали. Древний глиняныйчерепок – это другое дело. А то просто какой-то человек, рожденный где-то в XXвеке от Рождества Христова.

Он погрузился в приятные думы о письменах Маари[53] и опередвижениях племен Вениаминова колена[54] в 1750 году до нашей эры.

Трудно сказать, что именно побудило его вернуться внастоящее и обратить внимание на окружающих его людей. Какое-то ощущениедискомфорта, напряженности. Притом дошедшее до его сознания, кажется, – хотяутверждать он бы не мог, – через нос. Нечто, не поддающееся четкойформулировке, но реальное, и это нечто напомнило ему времена незадолго доокончания войны. В особенности один эпизод, когда он и еще двое были сброшенына парашютах в тыл и ждали рассвета, чтобы приступить к выполнению задания. Тобыла минута, когда падаешь духом, когда отчетливо осознаешь весь риск, иохватывает ужас, что опозоришься, не справишься, – когда мороз по коже. В тоутро тоже ощущался в воздухе тот же еле уловимый, едкий запах.

Запах страха…

Он не сразу это понял. Одна половина его сознания все ещеупорно держалась за то, что происходило до нашей эры. Но воздействие настоящегобыло слишком ощутимо.

Кто-то в этой небольшой комнате испытывал смертельный страх…

Ричард осмотрелся вокруг. Какой-то араб в драной армейскойгимнастерке лениво перебирал янтарные шарики четок. Грузный седоусыйангличанин, по виду – коммивояжер, с важным и самозабвенным выражением лица,что-то записывал в книжечку. Изможденный, очень смуглый человек устало иравнодушно откинулся на спинку стула. Еще один, вернее всего местный служащий.И пожилой перс в просторных белых одеждах. Сидят спокойно, безучастно.

В щелканье янтарных четок был какой-то правильный ритм. Идаже как будто бы знакомый. Ричард стряхнул сонную одурь, прислушался. Точка,тире – тире – точка. Ну конечно, морзянка! Совершенно точно! Азбуку Морзе онзнал – в минувшей войне ему нередко приходилось исполнять обязанности радиста.И теперь он без труда разобрал: Сова Floreat Etona. Что за чертовщина? Да, вотопять: Floreat Etona.[55] Латинский девиз выпускников Итонской школы,[56]отстукиваемый ободранным арабом! А это еще что? «Сова. Итон. Сова».