Талант и поклонница - Кэрол Мортимер

От негодования у нее покраснели щеки.

– Я не могу этого доказать, но и ты не можешь доказать обратное!

Джордан пожал плечами:

– Все это указывает на то, что мы не можем оставаться здесь вместе.

– Я не уеду! – упрямо повторила она.

«Безвыходное положение», – разочарованно подумал Джордан. Стефани отказывается уезжать, и сегодня утром он, безусловно, получил доказательство того, что не сумеет заставить ее покинуть его дом.

Джордан намеренно подошел к Стефани вплотную, так близко, что ощущал тепло ее тела через облегающий зеленый свитер и синие джинсы, в которые она переоделась.

– Если ты останешься, я гарантирую: то, что произошло между нами сегодня утром, повторится снова, – хрипло предупредил он.

Она в тревоге округлила зеленые глаза, ее щеки зарделись. «Доказательство того, что недавний инцидент не оставил ее равнодушной», – подумал он самодовольно.

Она покачала головой:

– Не повторится, если я этого не хочу.

– Но ты же этого хочешь, Стефани. – Джордан пристально смотрел в ее глаза, пока касался ладонью ее разгоряченной щеки. С явным удовлетворением он наблюдал, как пульсируют голубые жилки на ее висках. Его взгляд переместился вниз, и он увидел, что она нервно провела языком по нижней губе. Он посмотрел еще ниже и заметил, как ее напряженные соски уперлись в мягкую шерстяную ткань свитера. – Разве не хочешь? – понимающе прошептал он.

В ее глазах читалась паника.

– Нет, я…

– Да, Стефани, – мягко настаивал Джордан, проводя подушечкой большого пальца по ее пухлым губам и чувствуя, как они дрожат под его ласками. – Твой ответ на мое прикосновение, несомненно, утвердительный.

Она с трудом сглотнула:

– Ты все еще пытаешься заставить меня уехать.

– У меня получается? – поддразнил Джордан. Он знал, черт побери, что делает! Будучи опытным любовником, он отлично знал, что означает та или иная реакция женщины. – В следующий раз я не буду ограничиваться поцелуями, Стефани, – предупредил он. – В следующий раз я буду целовать и ласкать тебя до тех пор, пока ты не забудешься и не возбудишься до такой степени, что станешь умолять меня заняться с тобой любовью!

Он говорил так убедительно и красочно, что Стефани тут же представила их обоих лежащими обнаженными на кровати. Вот они ласкают и целуют друг друга, они тяжело и прерывисто дышат, их тела сплетаются…

При одной мысли о такой возможности Стефани вздрогнула.

Она приняла решение остаться в доме с Джорданом, пока была наверху. Там ее не беспокоило его физическое присутствие. Там она чувствовала себя спокойной и хладнокровной. Но в присутствии Джордана она сразу теряла хладнокровие.

Стефани подняла голову и храбро встретила его насмешливый взгляд:

– Тот факт, что в таблоидах часто помещают заголовки о «желанном и сексуальном Джордане Симпсоне», который выводит в свет очередную любовницу, не означает, что каждая встреченная тобой женщина будет бросаться к твоим ногам, переполняясь обожанием. Или к любой другой части твоего тела, если на то пошло, – язвительно прибавила она.

Он натянуто улыбнулся:

– Нет?..

– Нет! – отрезала Стефани, услышав вызов в его голосе.

– Я польщен тем, что ты находишь время читать эти таблоиды…

– Я не говорила, что их читаю. Я видела лишь заголовки, – яростно парировала она, защищаясь.

Он с пониманием посмотрел на нее:

– Ну, если ты так говоришь…

– Так и есть!

Джордан пожал плечами:

– Я не отвечаю за то, что пишут обо мне в таблоидах, Стефани. Или о женщинах, которые были моими любовницами.

– Ты хочешь сказать, что в настоящее время любовниц у тебя нет? – невольно обвиняя, бросила ему Стефани. – Утром тебе звонила Криста Мур, не так ли?

Да, Криста действительно доставала его телефонными звонками. Получается, что Стефани решила, будто у него продолжается роман с красоткой актрисой… А это означает, что Стефани законченная идиотка, раз позволила ему себя поцеловать!

– Какая разница? – пожал он плечами.

Она прищурилась:

– Может быть, тебе следует перестать крутить романы одновременно с двумя вертихвостками?

– Я не отношу тебя к категории вертихвосток, Стефани, – поддразнил он.

– Но у нас с тобой нет романа!

– Я вообще не понимаю, как охарактеризовать наши с тобой отношения, – сухо произнес Джордан. – Но если ты настаиваешь на том, чтобы здесь остаться, между нами определенно что-то произойдет.

Щеки Стефани горели.

– Ты не можешь знать наверняка.

– Хочешь, я тебе докажу?

– Ты высокомерный, властный эгоист…

– Ты выдала себя с потрохами, Стефани…

– Нет! – горячо возразила она. – Сегодня утром ты застал меня врасплох и поцеловал, но этого больше не повторится.

– Нет? – Он подошел к ней ближе.

Стефани упорствовала:

– Нет!

В его глазах плясали искорки веселья.

– Ты, кажется, слегка разволновалась…

– По правде говоря, я раздражена, – гневно парировала она.

Проницательный Джордан прищурился:

– А твоего раздражения недостаточно для того, чтобы ты уехала?

– Нет!

– Хорошо. – Он поджал губы и наконец отошел в сторону, отчего Стефани в душе вздохнула с облегчением. – Пусть будет по-твоему. Только не говори, что я тебя не предупреждал.

Его слова прозвучали скорее как угроза, чем как предупреждение.

Джордан потянулся за тростью, чтобы встать из-за стола. Он и Стефани сидели в кухне и ели в абсолютном молчании горячий суп.

– Я возвращаюсь в кабинет, чтобы поработать, – прервал он затянувшуюся тишину. В воздухе чувствовалось напряжение, как эмоциональное, так и физическое.

Джордан по-прежнему не мог понять, почему его так влечет к этому решительному и упрямому физиотерапевту. Прежде его не привлекали зеленоглазые рыжеволосые женщины среднего роста и среднего телосложения. И безусловно, он никогда не считал привлекательными сварливых женщин.

Стефани Маккинли обладала всеми этими качествами и при этом… неизменно вызывала его интерес.

Сильнее всего Джордана бесило ее нежелание покидать поместье Малберри-Холл.

Ладно, пусть остается, если она так не хочет уезжать! Но у него нет никаких оснований без необходимости находиться с ней в одной комнате.

– Я не хочу, чтобы меня беспокоили до конца дня, но ты можешь прийти и сообщить мне, когда будет готов ужин, – произнес он с видом диктатора, когда Стефани встала, чтобы убрать со стола.