Кто на свете всех прекрасней? - Марисса Мейер

Его холодность заставила Левану замереть. Она медленно сделала шаг назад.

Скорбь. Он скорбит.

Она сглотнула, словно очнувшись от сна.

– Мне жаль. Я… Я не хотела… Могу только представить, что вы сейчас чувствуете.

Выражение лица Эврета смягчилось, но он по-прежнему не смотрел на нее.

– Я знаю. Все в порядке. Знаю, что вы лишь хотите помочь. Но я прошу вас, Ваше Высочество. Мне нужно побыть одному.

– Конечно. Я понимаю.

Но Левана не понимала.

Она оставила Эврета, потому что он попросил об этом, и она сделала бы для него все что угодно. Возможно, она не понимала его печаль, зато понимала, что Эврет Хейл хороший человек и Солстис очень, очень повезло.

Скоро, говорила себе Левана, ее жизнь изменится, и, возможно, ей тоже повезет.

* * *

Она думала о нем постоянно. В фантазиях Эврет держал ее за руку в обеденном зале, пока Чэннери без умолку щебетала о новых платьях. С любовью смотрел на нее в тронном зале, пока маги говорили об устаревшей политике, которую Чэннери не могла понять или изменить. Каждую ночь он ложился к ней в постель, обнимал мускулистыми руками, обжигал шею дыханием.

Его призрак был с Леваной, когда она просыпалась.

Его тень следовала за ней по коридорам.

Каждый раз, когда Левана замечала униформу стражника, ее сердце подскакивало и она оглядывалась в надежде увидеть Эврета, хотя обычно это были лишь ее глупые стражники, державшиеся на почтительном расстоянии.

Прошло три дня. Официальный траур кончился, но Левана не видела Эврета.

Прошла неделя.

Левана понимала, что Эврет мог оставить службу, чтобы похоронить жену и побыть с новорожденной дочкой, и пыталась проявить терпение. Дать ему свободу и время. Дождаться, когда он сам придет к ней – ведь он обязательно придет. Конечно же, он скучает по Леване так же сильно, как она по нему.

Она представляла, как он ложится спать, мечтая обнять ее.

Представляла, как он придет в ее спальню, упадет на колени и признается, как сильно любит ее и не может больше ждать ни минуты, чтобы узнать вкус ее губ.

Она представляла себе счастливую семью – ее, Эврета и девочку. Вот они все вместе играют в детской… Представляла, как пухлый младенец пытается забраться на ее колени и засыпает у нее на руках. Как Эврет мягко смотрит на них, зная, что его семья наконец идеальна.

Они рождены, чтобы быть вместе.

Она – любовь всей его жизни.

Прошла еще неделя, а Левана так и не увидела Эврета. С каждым днем ее тоска росла.

Но наконец ее фантазии воплотились в жизнь. Вечером стражники постучали в ее личные покои и сообщили о том, что пришел сэр Эврет Хейл.

Левана выскочила из угла комнаты, где она смотрела документальный фильм о ранней колонизации Луны, выключила голографический узел и одновременно надела чары бледной невидимой девочки.

– Эврет! – воскликнула она, подбежав к дверям. Сердце едва не выпрыгивало у нее из груди.

Эврет в изумлении отступил в коридор. Возможно, его удивили ее горячность или фамильярность, с которыми Левана произнесла его имя. Он держал в руках черно-золотистую ткань.

Два личных стражника Леваны стояли, словно статуи, слева и справа от него с совершенно бесстрастными лицами.

– Ваше Высочество, – произнес Эврет, поклонившись.

– Пожалуйста, проходите. Я… Я так рада видеть вас. Я думала о вас. Прикажу подать чай.

Он поднял бровь и остался стоять в коридоре.

– Благодарю за гостеприимство, Ваше Высочество, но сегодня я снова заступаю на службу. Я лишь хотел отдать вам это.

Левана поколебалась. Эврет заступает на службу? Значит, он брал отпуск? Она почувствовала некоторое облегчение – можно больше не думать о том, что он намеренно избегал ее. И все же ее раздражало, что ему потребовалось целых две недели, чтобы попрощаться с женой и привыкнуть к дочери.

– Не говорите глупостей, – возразила Левана, распахнув дверь шире. – Обещаю, что вам ничего не будет, если вы опоздаете. Прошу, войдите хотя бы на минуту. Я так волновалась…

Эврет по-прежнему колебался. Он опустил глаза на сверток ткани в своих руках.

– Сэр Хейл, не заставляйте меня приказывать.

Левана рассмеялась, но Эврет лишь стиснул зубы. Он вошел в покои и огляделся по сторонам, словно зверь, попавший в клетку. Левана закрыла за ним дверь. Ее руки вспотели, пульс ускорился.

– Садитесь, – сказала она. – Я не знала, что вы брали отпуск. Хотя и догадывалась…

Опустившись на диван, Левана поняла, что у нее дрожат ноги. Эврет не приблизился к ней. Не сел рядом.

Она притворилась, будто не замечает, что он нервничает, хотя все видела. Она сама нервничала. Воспоминания о тысячах фантазий обрушились на нее. Фантазии, которые начинались именно так, теперь воплощались в реальность. Эврет был здесь.

– Говорите, Эврет. Расскажите, что вы делали, пока мы не виделись.

Он собрался с силами, словно готовясь к броску. Выражение его лица стало мужественным и сосредоточенным, взгляд скользнул по картине за спиной у Леваны.

– Я благодарен за то, что мне дали время, чтобы подготовить похороны моей ушедшей жены. Также я занимался ее магазином. – Голос Эврета дрогнул, но он взял себя в руки. – Последнюю неделю я наводил порядок в ее мастерской. Распродал все, что мог.

Левана открыла рот от удивления. Она не знала, что обычно делают, когда кто-то умирает. После смерти родителей всеми вопросами занимались маги и служанки.

– Мне… жаль, – пробормотала она, подумав, что это прозвучит уместно. – Знаю, вам пришлось нелегко.

Эврет кивнул, словно принимая ее слова поддержки.

– Как ваш ребенок?

– Она в порядке. Благодарю, Ваше Высочество. – Эврет тяжело вздохнул и посмотрел на сверток, который держал в руках. – Я хочу отдать вам это.

– Спасибо, Эврет. Что это?

Левана надеялась, что если она продолжит неподвижно сидеть на диване, то Эврету придется подойти ближе. Сесть рядом. Наконец посмотреть ей в глаза.

Вместо этого Эврет развернул ткань, и Левана увидела изящный гобелен с изображением Земли, который вышила Солстис.

У Леваны перехватило дыхание. Гобелен был таким же потрясающим, как в тот день, когда она впервые увидела его. Даже более потрясающим теперь, в роскошных королевских покоях.

– Его сделала Сол, – с трудом произнес Эврет. – Думаю, вы знаете.

Левана смотрела на сверкающие сшитые обрывки Земли, потом подняла глаза на Эврета.

– Он великолепен. Но почему вы решили отдать его мне?